Элита

— Идем, — сказал он и шутливо подтолкнул меня в направлении дворца, — пока гвардейцы не прискакали за нами на конях с саблями наголо.
Едва мы с Максоном распрощались у подножия лестницы, как на меня навалилась безумная усталость. Практически из последних сил я заставила себя подняться на второй этаж и завернуть в свой закуток, как вдруг всю сонливость точно рукой сняло.
— О! — произнес Аспен, для которого мое появление тоже стало неожиданностью. — Хороший же из меня часовой, ничего не скажешь. Я-то все это время наивно считал, что ты в спальне.
Я прыснула. После того как число конкурсанток сократилось до шестерых, нам было предписано обязательно оставлять на ночь в комнате одну из горничных. Мне эта идея совсем не нравилась, так что Максон на всякий случай выставил перед моей комнатой охрану. Ирония заключалась в том, что чаще всего эту функцию исполнял Аспен. Мысль, что он почти каждую ночь стоит за дверью, наполняла меня странной смесью ликования и трепета.
Впрочем, его шутливый тон быстро угас, как только он понял, что означает мое отсутствие в постели в этот час. Он смущенно кашлянул:
— Ну как, хорошо провела время?
— Аспен, — прошептала я, оглянувшись по сторонам, чтобы убедиться, что поблизости никого нет. — Не расстраивайся. Я участница Отбора. Так надо.
— А мне как прикажешь быть? Он хорошо устроился, но мне-то что делать?
— Пожалуйста, не злись. Я пытаюсь со всем этим разобраться.
— Что ты, я вовсе на тебя не злюсь. — Его голос снова стал нежным. — Просто скучаю. — Он не осмелился произнести вслух «Я люблю тебя», но я прочитала эти слова по его губам.
— Знаю. — Я положила ладонь ему на грудь, позволив себе на мгновение забыть обо всем, чем мы рискуем. — Но это не меняет ни того, где мы находимся, ни того, что я теперь одна из Элиты. Мне нужно время.
Он накрыл мою ладонь своей и кивнул:
— Я подожду. Только… попытайся найти немного времени и для меня тоже.
Не хотелось говорить о том, как сложно это сделать, так что я лишь слабо улыбнулась ему, прежде чем отнять руку.
— Мне пора.
Он проводил меня взглядом и прикрыл за мной дверь.
Время. В последние дни я только и делала, что просила дать мне время. Я надеялась, что, если его у меня будет достаточно, все как-нибудь уладится само собой.
  
Глава 2
 
— Нет-нет, — засмеялась королева Эмберли. — На моей свадьбе подружек невесты было всего трое, хотя мать Кларксона настаивала, что их должно быть больше. Но я хотела, чтобы подружками были только мои сестры и лучшая подруга, с которой, кстати, мы познакомились на Отборе.
Я покосилась на Марли и с радостью отметила, что она тоже бросила взгляд в мою сторону. До приезда во дворец я думала, что ставки в этом состязании слишком высоки и на дружеские отношения с кем-нибудь из других участниц надеяться не стоит. Но Марли обняла меня при первой встрече, и с тех пор мы были рядом. Мы с ней ни разу даже не поссорились, если не считать одного случая.
Несколько недель назад Марли обмолвилась, что не хочет быть с Максоном. Когда я попыталась разговорить ее, она замкнулась. Мы не ругались, но пару дней, пока она избегала меня, было очень одиноко.
— Хочу, чтобы у меня было семь подружек, — сказала Крисс. — Ну, если Максон выберет меня и у нас будет пышная свадьба.
— Ну а мне никакие подружки не нужны, — бросила Селеста презрительно. — Они только отвлекают на себя внимание. А поскольку свадьбу будут показывать по телевидению, я хочу, чтобы все смотрели лишь на меня.
Я подавила раздражение. В кои-то веки нам выпала возможность поговорить по душам с королевой Эмберли, так нет же, этой Селесте обязательно нужно продемонстрировать свой несносный характер во всей красе и все испортить!
— Мне бы хотелось, чтобы в моей свадебной церемонии были отражены традиции моей культуры, — негромко вставила Элиза. — У нас в Новой Азии девушки появляются на торжествах в красном, а жених должен преподнести подругам невесты подарки, чтобы вознаградить их за то, что позволили ему взять ее в жены.
— Не забудь пригласить меня к себе на свадьбу! — потребовала Крисс. — Я люблю подарки!
— И я тоже! — воскликнула Марли.
— Леди Америка, вы что-то все время молчите, — заметила королева Эмберли. — Какой бы вы хотели видеть свою свадьбу?
Я вспыхнула, поскольку оказалась совершенно не готова к этому вопросу. В своих мечтах я рисовала всего одну свадьбу, и состояться она должна была в администрации провинции Каролина после кучи нудных бюрократических процедур.
— Вообще-то, мне в голову приходит только одно желание. Хочу, чтобы замуж меня выдавал отец. Ну, знаете, когда он за руку подводит тебя к человеку, за которого ты выходишь, и вкладывает твою руку в его. Это единственное, чего мне всегда хотелось по-настоящему.
— Ну, так все делают, — протянула Селеста. — Никакой оригинальности.
Наверное, я должна была бы разозлиться на нее за то, что вмешалась в разговор, но лишь пожала плечами:
— В такой день мне важно знать, что мой отец полностью одобряет мой выбор.
— Это так мило. — Глядя в окно, Натали сделала глоток чая.
Королева Эмберли весело рассмеялась:
— Очень надеюсь, что ваш отец его одобрит. Кого бы вы ни выбрали, — добавила она поспешно, спохватившись, что ее слова могут быть восприняты как намек, что моим избранником станет Максон.
Интересно, она и в самом деле так считает? Рассказал ли Максон ей о нас?
Вскоре разговор на свадебные темы сам собою прекратился, и королева удалилась в cвои покои поработать. Селеста устроилась перед большим телевизором, вмонтированным в стену, а все остальные принялись играть в карты.
— Здорово было, правда? — сказала Марли, когда мы с ней уселись рядышком за столом. — Пожалуй, так много на моей памяти королева еще никогда не говорила.
— Увлеклась, наверное.
Я не стала никому рассказывать о том, что узнала от сестры королевы Эмберли о ее многочисленных неудачных попытках завести еще одного ребенка. Адель обещала, что, как только нас станет меньше, ее сестра будет относиться к нам теплее, и оказалась права.
— Ладно, а теперь скажи: у тебя правда нет никаких других планов на свою свадьбу или ты просто не захотела откровенничать?
— У меня нет никаких других планов, — подтвердила я. — Мне как-то сложно представить себе пышную свадьбу. Я ведь Пятерка.
Марли покачала головой:
— Это ты раньше была Пятеркой. А теперь ты Тройка.
— Ну да, — согласилась я, вспомнив о своем новом статусе.
Я появилась на свет в семье Пятерок — не слишком хорошо оплачиваемых художников и музыкантов. И хотя я терпеть не могла кастовую систему в целом, то, чем мы зарабатывали на жизнь, мне нравилось. Непривычно было думать о себе как о Тройке, представлять в качестве своего возможного поприща учительство или писательство.
— Не переживай, — утешила Марли, верно истолковав выражение моего лица. — Пока что тревожиться тебе еще не о чем.
Я хотела было возразить, но меня отвлек крик Селесты.
— Давай уже! — Она с размаху грохнула пультом дистанционного управления о диван, прежде чем снова ткнуть им в направлении телевизора. — Сколько можно?
— Мне кажется или она на самом деле становится еще более невыносимой? — шепотом спросила я у Марли.
Селеста еще несколько раз стукнула пультом о диван, потом поднялась и переключила телевизор на другой канал вручную. Наверное, для девушки, выросшей в семье Двоек, это была веская причина для раздражения.
— Видимо, это все стресс, — прокомментировала Марли. — Ты не замечала, что Натали в последнее время держится как-то отчужденно?
Я кивнула, и мы обе как по команде оглянулись на трех девушек, занятых карточной игрой. Крисс с улыбкой тасовала колоду, а Натали разглядывала кончики волос. Время от времени она выдергивала очередной волос, который ей не нравился. Вид у нее был рассеянный.
— Пожалуй, напряжение понемногу начинает сказываться на всех, — согласилась я. — Теперь, когда нас осталось так мало, все труднее сидеть сложа руки и наслаждаться жизнью во дворце.