Элита

— Сложно все, да? — Он провел пальцами по моей руке, потом покрутил браслет на запястье.
— Ужасно.
— Иногда у меня возникает чувство, будто наши жизни так переплетены, что этот узел распутать невозможно.
— Точно, — кивнула я. — Столько всего с тобой связано. Без тебя чувствую себя потерянной.
Аспен притянул меня, провел ладонью по виску, потом по щеке:
— Значит, нам просто не нужно его распутывать.
Он поцеловал меня очень бережно, будто боялся, что излишний напор разрушит этот миг и все испортит. Может, и так. Медленно опустив на подушки и не выпуская из объятий, он принялся покрывать меня поцелуями. Его руки скользнули вниз, повторяя очертания тела. Это ощущение было таким знакомым, таким уютным.
Я запустила пальцы в его коротко стриженные волосы. Раньше, до армии, они были длиннее, падали мне на лицо и щекотали, когда мы целовались. Руки Аспена стали более мускулистыми и крепкими. Он даже прижимал меня к себе по-другому. В его манере делать это теперь чувствовалась какая-то новая уверенность, возможно связанная с его превращением в Двойку.
Время пролетело незаметно, и Аспен проводил меня до двери. На пороге он задержал меня долгим поцелуем, так что даже чуть-чуть закружилась голова.
— Я постараюсь в ближайшее время устроить нам еще встречу, — пообещал он.
— Буду ждать. — Я уткнулась в него, пытаясь продлить этот последний миг. Потом, чтобы не подвергать нас опасности, ушла.
Служанки готовили меня ко сну. Я пребывала в состоянии какого-то оцепенения. Раньше Отбор представлялся мне всего лишь выбором между Максоном и Аспеном. Теперь же, хотя мне и без того было нелегко принять решение, к этому добавилось еще множество других вопросов. Кто я, Пятерка или Тройка? Когда все будет кончено, кем я стану, Двойкой или Единицей? Кем я проживу остаток жизни — женой офицера или короля? Отойду ли в тень, где мне всегда было так уютно, или заставлю себя стать центром всеобщего внимания, что меня всегда пугало? Смогу ли я быть довольна своим выбором? Смогу ли не возненавидеть ту, с кем останется Максон, если я выберу Аспена? Смогу ли простить ту, которую выберет Аспен, если я останусь с Максоном?
Когда свет погасили и я улеглась в постель, я напомнила себе, что нахожусь здесь по собственной воле. Да, Аспен просил об этом, да, мама давила, но заполнять анкету для участия в Отборе никто никого не принуждал.
Что бы ни ждало меня в будущем, мне придется это принять. Другого выбора нет.
  
Глава 23
 
Войдя в столовую, я присела перед королевой, но она не заметила. Я вопросительно взглянула на Элизу — единственную из девушек, что присутствовала в комнате, но она лишь пожала плечами. Появившиеся Натали с Селестой были точно так же проигнорированы. Последней показалась Крисс. Она уселась рядом со мной, но ее взгляд был прикован к королеве Эмберли. Та, казалось, находилась в каком-то своем мире — смотрела куда-то в пол, время от времени вскидывая взгляд на пустые кресла короля и Максона, будто что-то было не так.
Слуги начали подавать блюда. Большинство девушек принялись за еду, но Крисс по-прежнему поглядывала на королевский стол.
— Ты знаешь, в чем дело? — прошептала я.
Крисс со вздохом повернулась ко мне:
— Элиза позвонила родным, чтобы узнать, как дела, и попросить их встретиться с Максоном и королем, когда те будут в Новой Азии. Но ее родственники говорят, что те так и не прибыли.
— Вообще?
Крисс кивнула:
— Что самое странное, король звонил сразу после приземления, и они с Максоном говорили с королевой Эмберли. У них все в порядке, и они сказали ей, что находятся в Новой Азии, но родные Элизы продолжают утверждать, что никто так и не появился.
Я нахмурилась, пытаясь сообразить, что к чему.
— Что все это значит?
— Без понятия, — призналась Крисс. — Если они не там, то где? Бред какой-то.
— Гм, — сказала я, не зная, что еще можно добавить.
Как родные Элизы могут не знать, что король и принц там? А вдруг они на самом деле не в Новой Азии?
Крисс наклонилась ближе:
— Мне нужно поговорить с тобой еще кое о чем. Ты не против после завтрака прогуляться в саду?
— Разумеется, — отозвалась я. Не терпелось выяснить, что ей известно.
Мы обе быстро покончили с едой. Я не знала, что именно ей удалось выяснить, но если она хотела поговорить вне стен дворца, значит разговор не был предназначен для посторонних ушей.
Королева, погруженная в свои мысли, не обратила внимания на то, что мы вышли.
Очутиться в залитом светом саду было чудесно.
— Давненько я сюда не выходила, — сказала я, зажмурившись и подставляя лицо солнцу.
— Ты ведь обычно приходишь сюда с Максоном?
— Угу.
В следующую же секунду я задалась вопросом, откуда она об этом знает. Неужели это известно всем?
Я кашлянула:
— Так что ты хотела обсудить?
Она остановилась в тени дерева и обернулась ко мне:
— Я считаю, что нам с тобой нужно поговорить о Максоне.
— А что с ним такое?
Она помялась:
— В общем, я уже приготовилась проиграть. Думаю, мы все к этому приготовились, ну, разве что кроме Селесты. Это казалось очевидным. Ему была нужна ты. А потом случилась эта история с Марли, и все изменилось.
Я не знала, что сказать.
— То есть ты просто хочешь извиниться за то, что ты теперь на коне?
— Нет! — решительно отрезала она. — Ясно, что ты ему все еще небезразлична. Я же не слепая. Просто хочу сказать, что сейчас мы с тобой, возможно, в равном положении. Ты мне нравишься. Я считаю, что ты прекрасный человек, и не хочу, чтобы у нас испортились отношения, каким бы ни был исход.
— Значит, это…
Она сплела руки перед собой, пытаясь подобрать нужные слова.
— Это желание быть с тобой абсолютно честной относительно моих отношений с Максоном. И я надеюсь, что ты ответишь мне тем же.
Я скрестила руки на груди и задала тот единственный вопрос, который не давал мне покоя:
— Когда вы успели так сблизиться?
Ее взгляд стал мечтательным, и она принялась накручивать на палец прядь светло-каштановых волос.
— Пожалуй, сразу же после всех событий с Марли. Наверное, это прозвучит глупо, но я нарисовала для него открытку. Я всегда так делала дома, когда кому-то из моих друзей было грустно. В общем, ему это понравилось. Он сказал, что ему никто и никогда еще ничего не дарил.
Что? Ох. Вот это да. Неужели после всего того, что он для меня сделал, я ни разу в благодарность не сделала ничего для него?
— Он был так рад, что попросил меня немного посидеть с ним в его комнате и…
— Ты видела его комнату? — поразилась я.
— Да, а ты нет?
Мое молчание было красноречивее любого ответа.
— Ой, — смутилась Крисс. — Ну, в общем, ты не слишком много потеряла. Она довольно темная, в одном углу — стойка для ружей, а все стены завешаны картинами. Ничего особенного, — небрежно произнесла она. — В общем, после этого он начал заходить ко мне практически в любую свободную минуту. — Крисс покачала головой. — Все произошло как-то очень быстро.
Я вздохнула.
— Вообще-то, он, считай, сам сказал мне об этом, — призналась я. — Упомянул, что мы обе нужны ему здесь.
— Значит… — Она закусила губу. — Ты уверена, что до сих пор ему нравишься?
Разве Крисс и без меня не подозревала об этом? Ей что, нужно было услышать подтверждение из моих уст?
— Крисс, тебе в самом деле это надо?
— Да! Мне нужно понимать, каково мое положение. Я тоже расскажу тебе обо всем, что ты захочешь узнать. Да, решения принимаем не мы, но это не значит, что нужно барахтаться во всем этом вслепую.
Я сделала небольшой круг по полянке, пытаясь разобраться со своими мыслями. Вряд ли у меня хватило бы храбрости спросить Максона про Крисс. Я про себя-то могла говорить с ним с большим трудом. Однако меня упорно не покидало чувство, что я не обладаю всей информацией, чтобы можно было делать выводы о моем положении. Возможно, это был мой единственный шанс получить недостающие сведения.