Из записок районного опера (СИ)
…Ксива. Важнейшая составная часть моего образа жизни. Наткнувшись на неё случайно рукой в кармане, вспоминаю: пора уж продлевать срок действия… Без этого кусочка пластика с моими милицейскими «координатами» мне никак нельзя, — в общественный транспорт без билета не впустят, да и вообще… только он делает меня чем-то значимым, некоей частичкой огромного державного механизма. Я — это уже не просто «я», а как бы полноправный представитель моего государства. Пустячок, разумеется, но когда тебе голодно и холодно, когда достали тебя вконец попрёками гады — начальнички, жена и тёща, когда башка трещит, душа ноет, и хочется срочно пустить себе пулю в голову из табельного оружия ввиду полнейшей беспросветности собственного существования, то лишь мысль о лежащем в кармашке служебном удостоверении зачастую служит единственной отдушиной, и думаешь радостно: «А ведь я не совсем ещё чмо!», и в душе загорается огонёк надежды: «Может, со временем всё оно как-нибудь образуется?..» И — снова хочется жить, любить женщин, пить водку, смотреть футбол по телику… Практически только ксива позволяет мне хоть изредка чувствовать себя Человеком!.. Впрочем, не на очень много… самую капельку… И если бы вне милиции я мог найти себе что-нибудь более достойное и приподнимающее меня над серым потоком буден, то расстался б со ксивой без малейших сожалений… Но — не получается никак.
Но вообще-то ксива выдана мне главным образом не для самоутверждения, и даже не для халявного проезда в транспорте, а для того, чтобы время от времени я демонстрировал её разного рода мирным и немирным гражданам в подтверждение того, что принадлежу к «органам», и они обязаны подчиняться каждому моему чиху… Однако именно это — демонстрацию ксивы гражданам — я стараюсь делать как можно реже. Незачем народ баловать!.. Ещё запомнит случайно твою фамилию на пластиковой карточке, а потом, будучи тобою слегка обижен, накатает на тебя кляузу начальству… Повод всегда найдётся!.. А потом упаришься, сочиняя «объяснительные»… Поверьте моему опыту, менту быть безымянным во многих отношениях — безопаснее и выгоднее!.. Вот почему любой оперативник со стажем ксиву пожелавшему заглянуть туда гражданину показывает мельком, лишь слегка помахав ею пред праздно любопытствующим носом… Успеет человек прочитать первую букву твоей фамилии — уже хорошо, хватит с него, нечего излишней информацией мозги перезагружать… Однако попадаются очень уж грамотные товарищи, «не буду с вами разговаривать, пока не перепишу ваши Ф.И.О. из удостоверения в блокнотик!», и если гражданин очень уж настаивает, а с ходу бить в морду его вроде бы не за что, то ты вынужден идти ему на встречу и позволить ознакомиться с твоим удостоверением более детальнее… Но в руки всё равно не отдаёшь, пусть из твоих рук читает!.. Тем более, что на этот счёт есть негласное указание руководства: «показывать удостоверение на расстоянии»… Официально-то ты можешь его хоть в задницу себе засунуть, это твой документ и твои печали, но ежели какая-либо обкурившаяся или назюзюкавшаяся сволочь разорвёт твоё удостоверение на сто маленьких кусочков, то отвечать за последствия придётся тебе персонально… Утратить ксивы — хреново, хуже только — потерять табельное оружие… За потерю служебного удостоверения руководство тебе не спустит, могут и из органов выпереть, особенно если именно лохнулся ты, а не случайно или по пьяни потерял…Так что случись пожар в моей квартире, то, после жены и сына, что в первую очередь кинусь я спасать?.. Правильно — ксиву!..
4. ПЕРЕД ЗДАНИЕМ
Погрузившись в раздумья, едва не пропускаю свою остановку. Выскакиваю из душного автобуса. Прямо через улицу — хмуро-официозное с фасада и донельзя захламлённое с задней части четырёхэтажное здание Заводского РОВД. Окно моего персонального кабинетика отсюда не видать, оно выходит на тыльную часть здания. И это хорошо, так удобнее выкидывать в окно ненужный мусор. Я как-то не поленился для балды заглянуть на задний двор райотдела и посмотреть, что же валяется под окнами моих коллег и сослуживцев. Батюшки, чего там только не было!.. Мятые и порванные бумажки, окурки, огрызки, ошмётки чего-то непонятного, пустые бутылки и консервные банки, использованные презервативы… Насчёт последних особенно возмущается временами наведывающаяся сюда для контроля начальство: «Как ЭТО могло сюда попасть?!. И чем же вы в служебное время, собственно говоря, занимаетесь?!» Чем занимаемся — известно, работаем не покладая рук, времени на жён практически не остаётся… Но ведь мы — мужики в самом соку, и понятно, что регулярно у каждого в штанах вздымается и требует разрядки, вот и приходится прямо у себя в кабинетах оприходовать подходящих сучек…
Да, не святые мы, а всё почему?.. Потому что мы — розыскники!..
Ну а после — куда прикажете девать использованную резинку?.. Не в кармане же носить, и не в ящике письменного стола хранить «на память»… И в мусорную корзину в коридоре не выкинешь, — в здании всегда полно посетителей, и что они могут о милиции подумать, глядя на т а к и е отходы милицейской деятельности?.. А так — кинул резинку в окно — и порядок, мало ли как могла она оказаться в кустиках под учрежденческими окнами, может — её туда проходившие мимо бомжи подкинули!..
Но всё равно — убирать территорию райотделовского двора могли бы и почаще, ленится хозобслуга… Вот я позавчера на пару с приятелем — «поисковиком» пузырь галимейшего коньяка осушил и в окошко выкинул, так на все сто уверен, что до сих пор в кустах и валяется… Но ходить и проверять не стал, — оно мне надо?..
5. ДЕЖУРКА
Вошёл в здание.
Первым делом двинулся в дежурку, по пути здороваясь практически с каждым из встреченных мною сослуживцев. (Работая в РОВД уж пятый год, знаешь в лицо любого из четырёх сотен единиц списочного состава).
Рабочий день начинается в 9.00, но я специально стараюсь каждый день приходить минут на десять пораньше, чтобы узнать у дежурного, как прошли сутки.
Варианты ответа: «Нормалёк!», «В общем-то хреново…», и «Полный амбец!»
Нормальное дежурство — это когда вызовов мало, и не произошло ничего особенного, так — заурядная бытовуха… «Хреново» — значит, вызовов до чёрта, и много — нервных, требующих в дальнейшем длительных расследований по материалам. Ну а «амбец» означает, что многие из вызовов пришлись на ночное время, и среди них обязательно — один — два вонючих криминальных трупешника… А это — такие события, на которые обязательно съезжается множество начальства, в том числе и с большими звёздами на погонах, и расследование по которым ставится под особый контроль, так что долго нас потом будут дрючить и сношать во всех позах и вариантах, ежели быстренько виновников не обнаружим…
Если дежурный сообщает мне о подобных ЧП, я обязательно интересуюсь, кто из состава дежурной следственно — оперативной группы выезжал на место событий, и затем бегу перехватывать тех людей, пока они, сменившись, не уйдут домой. По горячим следам надо переговорить с ними, — потом, когда (и если) мне придётся заниматься этим делом, я ещё внимательно изучу все рапорты и отчёты, но как на бумаге дело обстоит — одно, а что в действительности было — совсем другое. И важно именно по горячим следам разузнать подробности, пока они не подзабыта какуя-нибудь якобы второстепенная деталь…Толковым розыскником только тогда и становишься, когда понимаешь, что ничего второстепенного в нашем деле нет, и зацепкой к раскрытию преступления может стать что угодно!..
От дежурного ухожу с обязательным пожеланием ему: «Счастливо отдежурить до конца!», — мужику приятно будет услышать от тебя такое, вроде — пустячок, а — ценится и запоминается надолго…
Кстати — о дежурном. В РОВД это — значимая фигура. Начнём с того, что он сортирует посетителей, отсеивая «важных» от «неважных», от всевозможных любителей примчаться в милицию с жутким воплем: «Только что в трамвае у меня склямзили из кармана 50 копеек!», или: «Меня позавчера муж дважды ударил по лицу — скорее арестуйте мерзавца!» Если такой мелочёвкой заниматься — остальное, куда более важное, придётся забыть и забросить. Мы бы и бросили, ради. Бога, так ведь начальство не даст, поэтому железное правило любого дежурного: как можно больше потенциальных «заявителей» отфутболить от РОВД куда-нибудь подальше!.. А это — трудно, народец у нас настырный, и упорно не желает понять, что путанием под ногами у родимой милиции существенно мешает нашей борьбе с криминалитетом… Потому и берут в дежурные опытных, отслуживших по 10–15 лет и вполне усвоивших трудное искусство общения с широкими массами населения сотрудников.