День четвертый

– Привет, Селин, – сказал Джесе. – Я собираюсь вас осмотреть, чтобы убедиться, что все в полном порядке.
Селин издала какой-то хриплый звук – что-то среднее между ворчанием и смехом. Он вынул мини-фонарик и осмотрел радужную оболочку. Оба глаза были нормальными. Затем он достал тонометр и надел манжету ей на руку.
– Сейчас я собираюсь измерить ваше давление, Селин.
– Док, не нужно говорить со мной, как с умственно отсталой.
– Селин! Вы говорите?! – выдохнула Мэдди.
Селин ухмыльнулась.
– А с чего бы мне не говорить?
– Ну, вы… были не в себе некоторое время. И я беспокоилась за вас.
– Беспокоиться не нужно. – Она взмахнула пальцами в сторону двух пожилых женщин. – Я оставалась тут с моими новыми подругами, верно ведь? Мы с девочками как раз познакомились.
– Головные боли, слабость, онемение конечностей, Селин? – спросил Джесе.
– Ничего такого. Все в полном порядке, док.
Он накачал манжету тонометра.
– Я задам вам несколько вопросов, хорошо? Начнем с самого простого. Ваше полное имя?
Она широко улыбнулась ему, обнажив зубы.
– Селин Дель Рей, медиум, общающийся со звездами. А вас как зовут?
– Доктор Зимри.
– Зимри. Необычная фамилия. Король Израиля, я не ошиблась? А имя ваше как, док?
– Джесе.
– Как у знаменитого преступника?
– Да. Мой отец был помешан на вестернах.
– Вот оно что.
Она определенно говорила вполне связно.
– Можете сказать мне, Селин, какое сегодня число?
– Это зависит от часового пояса, в котором находишься, док.
– А кто сейчас президент Соединенных Штатов?
– Что означают все эти вопросы? – Вдруг Селин прижала пальцы ко лбу. – Погодите… Я вижу… Кто-то выходит вперед с той стороны. Эта молодая женщина, которая умерла. Кем она является в вашей жизни? Я чувствую в вас печаль по ней. Какое-то предательство. И еще боль. Физическую боль.
Джесе часто заморгал и почувствовал на затылке чье-то щекочущее ледяное дыхание.
– Я не очень понимаю, о чем…
– Она медиум, – пояснила Мэдди.
– Я вижу людей из мира мертвых, – театрально подмигнув ему, сказала Селин. – Только я всегда говорю, что смерти не существует. Верно, Мэдди?
Джесе нервно откашлялся.
– Вы не чувствуете боли в голове или шее, Селин?
Она хмыкнула в ответ.
– Ни боли, ни корысти. Знаете, док, я всегда мечтала умереть, держа за руку красивого корабельного доктора, после того как съем отравленный виноград.
Англичанка тихо охнула.
– Это вам о чем-то говорит? – спросил у нее Джесе.
– Да. Это цитата. Слова Бланш Дюбуа. Из «Трамвая “Желание”».
– А Элен узнала свои грешки, верно? – прогудела Селин голосом Дяди Тома. От неожиданности все вздрогнули. – Ох уж эта дамочка! Узнала, еще как!
– Селин! – Мэдди с извиняющимся видом взглянула на Джесе.
– Думаю, нам пора идти, – сказала Тетушка Спайкер, Элен, и обе женщины поднялись.
Мэдди, которая по-прежнему смотрела на Селин со смесью раздражения и облегчения, встала, чтобы их проводить.
– Спасибо вам за все.
– Не за что, Мэдди, – сухо ответила Элен. – Спокойной ночи, Селин.
Когда женщины уходили, Джесе услышал, как Селин что-то бормочет себе под нос. Ему послышалось, что это было нечто вроде «Спите крепко, не давайте этим лесбиянкам кусаться». Она вдруг снова подмигнула ему.
– Ну что, док, прошла я вашу медкомиссию?
– Пока что да. Я завтра приду и осмотрю вас еще раз.
– Очаровательно. Жду не дождусь. – Селин жестом позвала Мэдди. – Можешь принести из ванной мою расческу, Мадлен?
– Конечно.
Джесе положил тонометр в сумку.
– Думаю, пока все. Дайте мне знать, если…
Внезапно Селин резким движением схватила его за запястье и с неожиданной силой притянула к себе.
– А вы были плохим мальчиком, правда? Пора расхлебывать кашу. Вы снова должны будете пройти тест, док. Вы все должны будете пройти тест. Вопрос только в том, пройдете ли.
 
Хранитель секретов
 
Девушка продолжала рыдать, и слезы оставляли на ее щеках грязные следы от расплывшегося макияжа. Она потянулась руками к волосам, пытаясь отцепить дьявольские рожки, прикрепленные к ее голове под углом.
 
– Как это случилось? Несчастный случай, да? Она, наверное, упала, когда корабль остановился, или еще что-нибудь?
– Это не было несчастным случаем, мисс Уильямс, – сказал Деви и взглянул на Рэма, чтобы понять, правильно ли он все делает. Начальник дал ему четкие инструкции раскрывать как можно меньше подробностей относительно смерти девушки.
– Господи… Нет! Она же не сделала это сама, правда? Убить себя?
– А что вас навело на такую мысль, мисс Уильямс?
– Эмма. Меня зовут Эмма. Нет… Боже! А что, так оно и было?
– Нет.
– Что же тогда? Выходит… Господи… ее убили?! Что за фигня?
– Никто не говорил об убийстве, мисс Уильямс, – вмешался Рэм. – Это больше похоже на смерть в результате несчастного стечения обстоятельств.
– Что это значит?
– Возможно, она слишком много выпила.
– Что? Вы думаете, что она могла умереть от отравления алкоголем?
– Без дополнительного расследования ничего определенного сказать нельзя.
– Господи, Келли… Бедняжка Келли! Она была такая… Из людей, которых я знала, раньше никто еще не умирал. Кроме моей бабушки, но она была очень старенькая. Так что… Когда мы приедем в Майами, мне придется беседовать с полицией? С ФБР или как?
Рэм вздохнул.
– Сейчас мы ничего не можем вам сказать.
Она поправила шлейки на тоненьком красном платье и облизала губы – слезы были уже забыты. Теперь Деви видел в ее глазах только возбуждение, и, судя по недовольному выражению на лице Рэма, тот тоже это заметил. Деви мысленно вздохнул. Было очевидно, что эта девушка ничего не знает. После того как было выяснено, что она больше других общалась с погибшей пассажиркой, Рэм послал Деви разыскать ее. В конце концов он обнаружил ее на палубе «Безмятежность», где она сидела на бортике одной из ванн-джакузи в обнимку с голым до пояса мужчиной, причем оба периодически прикладывались к бутылке из-под сока «Уолгринс» – излюбленный способ проносить на борт контрабандный алкоголь.
Деви незаметно потянулся, выгнув спину, и потер глаза, которые горели от недосыпания. Он был на дежурстве уже более двадцати часов и за это время успел только раз во время ленча перехватить сэндвич с кока-колой. Рэм, как обычно, не проявлял ни малейших признаков усталости, несмотря на то что была в разгаре его вторая смена подряд. Они уже побеседовали с Трайнинг Аквидо, стюардессой этой палубы, которая должна была обслуживать каюту девушки, но та мало что могла добавить. Она сказала, что заболела посреди утренней смены, и это объясняло, почему тело было обнаружено с таким опозданием. Аквидо также настаивала, что Алтея Тразона, стюардесса, которая, собственно, и нашла труп, пообещала взять на себя выполнение ее обязанностей, однако, по словам их супервайзера, сама Алтея все это отрицала. Как бы там ни было, Деви считал, что Тразона что-то скрывает. Он был уверен, что потрясение, написанное на ее лице, когда она нашла мертвое тело, было неподдельным, так что вряд ли она кого-то покрывала, но слишком странным для простого совпадения было то, что из всех кают на палубе она выбрала для проверки именно эту. Поэтому он решил держать эти соображения при себе, пока не представится случай переговорить с ней еще раз.
В дверь постучали, и в комнату просунул голову Ашгар, охранник, обязанный следить за камерами видеонаблюдения. Он подал знак Рэму.
– Могу я поговорить с вами, саиб?
Через полуоткрытую дверь Деви заметил Рожелио, который стоял в коридоре, прислонившись к стене, и взгляды их на мгновение встретились. Как заместитель Дамьена, Рожелио помогал работать с большинством неорганизованных групп гостей, и Рэм, должно быть, вызвал его для беседы, пока Деви искал по всему кораблю подругу погибшей девушки.