Чекисты рассказывают. Книга 5-я

На улице, которая круто спускалась от улицы Карла Маркса и вела к Китайской слободке, стояли два человека. Лицо одного из них показалось знакомым. Белых пригляделся внимательней. Один высокий, крепкий. Рыжие волосы нависли над ушами, да и загривок солидный. «Ну и хорош! Из тайги, вероятно. Промышляли золотишком!» И вдруг обожгла мысль: «Рыжий — Морев. Да, ведь это он и есть!»
Белых запомнил Морева хорошо. Тот часто выступал на собраниях эмигрантов в Харбине. И сложилось даже тогда неприязненное чувство: выскочка!
«Ну да, Морев! В этом нет никаких сомнений! Что делать? Как позвонить Невьянцеву? Пока доберешься до телефона, они скроются. Где потом искать?!»
Между тем Морев и его спутник вышли на улицу Карла Маркса и повернули направо. Белых решил следовать за ними.
«Долго идти нельзя. Они прошли хорошую школу и умеют все замечать!» Эта мысль теперь не давала покоя. Неожиданно Морев вошел в подъезд дома, а спутник перешел на другую сторону улицы и пошел дальше. Белых подошел к двери дома, куда зашел Морев, и прочитал вывеску: «Парикмахерская». Теперь, не мешкая, он побежал к телефону.
Группа оперативных работников была на месте через десять минут.
— Где они? — взволнованно спросил Невьянцев. Белых рассказал о каждом.
— Двое будут стоять рядом, в подъезде дома, подстраховывать. Четверо и Белых со мной, в парикмахерскую! — Невьянцев отдавал распоряжения.
Невьянцев и Белых вошли в подъезд дома, откуда веяло прохладой. В небольшом вестибюле сидел всего один человек: парикмахерская была маленькая.
— Где? — Невьянцев посмотрел на Белых.
Белых подошел к двери, ведущей в салон. В кресле сидел посетитель, лицо которого было покрыто мыльной пеной. Но Белых сразу узнал его, кивнул Невьянцеву. Морев тоже увидел отражение Белых в зеркале. Догадался. Отбросил простыню, полез в карман за оружием, хотел вскочить. Но Белых был уже рядом, обхватил его за шею. Подоспевшие чекисты завели руки Морева назад и отобрали пистолет. Морев попытался стряхнуть их, но силы были неравные.
Лучанинов возвращался по улице туда, где расстался с Моревым. В подъезде дома стояли Белых и группа чекистов. Белых дал знак, и они затаились. Как только Лучанинов вошел в подъезд дома, его задержали.
Тайная война не знает ни начала, ни конца. Здесь бывают периоды затишья и времена обострений, когда отзвуки сражений, выходят на поверхность и становятся достоянием гласности. Много лет спустя некоторые эпизоды тайной войны становятся достоянием потомков. Секретная служба с давних времен служит интересам того класса, который ее породил. Наши органы государственной безопасности всегда защищали интересы рабочих и крестьян, партии большевиков, которая их создала. Верным сыном этой партии был Терентий Дмитриевич Дерибас.
Дерибасу было за пятьдесят, но он любил спорт и сам был неплохим спортсменом. Играл в волейбол, в теннис, любил коньки и лыжи. Его нередко можно было видеть на спортивной площадке «Динамо» играющим в группе чекистов.
Стоял солнечный зимний день. Дерибас участвовал в лыжном кроссе. Трасса проходила через лес и теперь шла в гору. Терентий Дмитриевич порядком устал и шел медленно. Вдруг позади он услышал голос незнакомой девушки:
— Эй, дяденька, дай дорогу!
Дерибас сошел с лыжни, остановился на снегу под елью, вздохнул полной грудью. Мимо него пронеслась девушка, за ней — высокий молодой пограничник. Дерибас, улыбаясь, смотрел им вслед.
«Идите, идите! Вы молодые. Вам идти дальше!»
  
Александр Поляков
 
КРАХ
 
В начале двадцатых годов на территории РСФСР действовала так называемая Американская администрация помощи — АРА, во главе которой стоял полковник военной разведки Вильям Хаскель, близкий друг тогдашнего министра торговли США Гувера. Того самого Гувера, который сказал:
 
 
«Энергичная «помощь» ...является единственной возможностью остановить большевизм...»
 
Большинство сотрудников АРА были офицерами американской разведки, их деятельность, проходившая под маской благотворительности, преследовала враждебные цели.
О том, как органам ВЧК во главе с Ф. Э. Дзержинским удалось нейтрализовать контрреволюционные замыслы АРА, рассказывается в отрывках из документальной повести ветерана органов госбезопасности А. Полякова.
  
«КОРОЛЕВА МЭРИ»
 
— Так, друзья мои, революция в России — это парадокс истории...
Рейли взглянул на часы, осторожно зевнул и сказал:
— Извините, сэр, уже час на исходе.
— Я заканчиваю, господа. — Доктор Росс бегло просмотрел бумаги. — Вот статистика: ныне в России — третий по счету страшнейший голод. Но ни стихия, ни голод не помогут свергнуть большевиков...
— Но тогда, сэр, наша затея помощи голодным в России ничего не даст... — резюмировал Хаскель.
— Вы разведчик, полковник! — отреагировал Росс. — И прекрасно знаете, что в период между войнами разведку интересует глубокий тыл противника, его экономические ресурсы, все, из чего складывается военный потенциал. Для таких целей ваша АРА представляет великолепный камуфляж.
Доктор Росс замолчал, а полковник Хаскель подумал, что этот невзрачный господин в потертом костюме, с копной седых волос и пенсне на носу, по виду — ученый и в действительности полиглот, владеющий восемнадцатью языками, на самом деле — талантливейший разведчик.
«Как же мне предложить ему перейти к нам на службу?» — думал Хаскель. Военный министр Джон Викс считал это основным поручением Хаскеля в Лондоне и готов был согласиться на любые условия доктора Росса.
Его мысли прервал доктор:
— Теперь перейдем, господа, к практическим вопросам. Принесите мне досье под кодовым названием «Голубой свет», — обратился Росс к секретарю. — Хочу, чтобы вы поняли важность этой операции. За время революции и гражданской войны мы потеряли в России всю ценную агентуру — она разгромлена; если и остался кто жив, то теперь без связи. Сейчас все наше искусство должно быть подчинено поиску надежных каналов проникновения в Россию. Один из них и заключен в операции «Голубой свет»...
Когда совещание закончилось, сэр Дени Росс попросил полковника Хаскеля задержаться.
— Курите. — Росс открыл ящичек сигар. — Я приказал связать вас с резидентурой в Ростове-на-Дону, она там существует еще с девятнадцатого года... У Рейли тоже кое-что осталось в России, а главное, возьмите у него списки русской аристократии, интеллигенции, промышленников, офицеров. Их-то и надо поддержать, чтобы не умерли с голоду. Они вам пригодятся.
Доктор Росс встал, давая понять, что встреча окончена.
— Извините, сэр... — замялся Хаскель. — Я имею поручение военного министра Джона Викса предложить вам службу в Америке на любых условиях...
Росс рассмеялся:
— Я уже стар. Здесь, в Англии, мне обещано пэрство. Есть ли смысл ехать в Америку? Боюсь, что нет, — он рукой вздыбил свои седые волосы. — Но своим опытом я готов поделиться. Мы ведь англосаксы, и у нас с вами общий враг...
Росс подошел к сейфу и вынул книжечку в голубой обложке:
— Это — шифр под кодовым названием «Королева Мэри». Смело передавайте шифрованные радиограммы через русский персонал к нам в Англию. Не забывайте, что мне тоже будет интересно получить от вас информацию. Посылайте ее спокойно, Хаскель. Русские никогда не раскроют наш шифр.
Американская администрация помощи разместилась в красивом московском особняке, отделанном гранитом. Особняк этот и сейчас стоит на улице Алексея Толстого и занимает часть переулка Адама Мицкевича.
В октябре 1921 года здесь суетился завхоз АРА купец Морозов, племянник известного фабриканта Саввы Морозова, Он сиял от удовольствия: директор АРА Вильям Хаскель делал генеральный осмотр особняка — служебных и жилых помещений.