Навылет и в сердце (СИ)

— Аркадий Петрович, — сказал я, игнорируя приглашающий жест Азарова присесть, — Коротко и по делу. Агафья моя. Плевать, что Вы ее отец. На ваши проблемы мне тоже плевать. Вы просто отстанете от девочки, и дадите ей жить так, как она хочет.
— Знаешь, Велизар, — спокойно проговорил Азаров, — За тебя просил один человек, которому не могу отказать. Но мне, знаешь ли, гарантии нужны.
С трудом сдержался, чтобы не сломать ему пару нужных частей тела.
— Гарантии? — ледяным голосом переспросил я, — Как на счет вашей жизни?
Чуть сдвинулся в сторону, открывая просмотр снайперу, засевшему на крыше здания напротив. Красный огонек скользнул по столу, перепрыгнул на руку Азарова. Отец Агаши испуганно уставился на него, словно на смертоносную гадюку, как в принципе оно и было. Одно неверное движение, и Азаров мог готовить место на кладбище.
— Аркадий Петрович, — спокойно проговорил я, — Попрошу мою семью впредь не беспокоить.
— Вообще-то, — обрел голос Азаров, — Агафья моя дочь. Она Азарова как-никак.
— Через два месяца она будет Элистратовой, — спокойно возразил я, — Как только выйдет за меня замуж. Надеюсь, все понятно?
— Предельно, — ответил Азаров, и ухмыльнулся, — Тем более за нее прилично заплатило наше дружное государство.
Игнорируя предупреждение Дана, рванулся к Азарову. С ходу нанес ему удар в лицо.
— Она тебе не товар и не валюта! — заорал я, выведенный из себя словами отца моей любимой девочки, — Урод, ***!
Охранники, увидев мордобой, подбежали на помощь шефу. Вот только помогать передумали, как только в нескольких метрах от них начала биться посуда. Дан, с оптикой на крыше, все держал под своим контролем.
Из здания ресторана я вышел спокойно. Никто не останавливал меня. Спустя двадцать минут мы встретились с Даном на окраине города. Я рассказал, как все прошло. Да он, в принципе, и сам все видел и слышал.
— Думаешь, отстанет? — спросил Дан. Уверенно кивнул. Завтра одной из фирм, принадлежавшей Азарову, дадут разрешение на выполнение госзаказа. За счет этого, весь его бизнес вновь станет процветать. Долг Кулаковскому он вернет. Тот тоже согласен подождать пару месяцев. И на Агафью видов иметь не будет. Когда просят такие люди, как наш с Даном знакомый, отказаться нельзя. Опасно для дальнейшего существования. Это Азаров понтовался, просто потому, что он знает, сколько Агаша значит для меня. Скорее всего, рассчитывал, что я ему, как ее отцу, ничего не сделаю. И он, по сути, прав. Убить его я бы не смог. Не потому, что мне слабо. Нет. Просто потом не смог бы смотреть в глаза любимой, не смог бы жить с осуждением в ее взгляде. Каким бы ни был Азаров, он ведь ее отец, пусть и гнилой до мозга костей.
— Спасибо, друг, — пожал я Дану руку.
— Пустяки, — отмахнулся Даниель, — Свидетелем я буду?
— Конечно, — рассмеялся я, — Осталось только невесте сообщить, что у нее свадьба через два месяца.
— Ну, удачи тогда, — заржал Дан. И сев в свою машину, укатил. А я позвонил человеку, которому теперь обязан по гроб жизни.
— Как прошло? — спокойный голос собеседника раздался в трубке после первого же гудка.
— Все отлично, — отчитался я, и, помедлив, добавил, — Спасибо Вам.
— Не за что, — ответил собеседник, — На свадьбу позовешь?
— А Вы придете? — стараясь скрыть улыбку, проговорил я.
— Думаю, нет, — честно ответил мой друг, — Но выпью за ваше здоровье стаканчик другой.
Абонент сбросил вызов. А я засмеялся. Мда, старик формы не теряет.
Сел в машину. Завел двигатель и помчался к своей девочке. Соскучился ужасно по ней. Теплый летний ветерок трепал волосы, а я, сидя за рулем 'Ауди' вспомнил тот день, когда понял, что Агаша моя. Вернее, должна быть моей. Столько времени прошло с тех пор, а казалось, что всего пара дней. В тот день я приехал домой. Вернулся из армии, после лечения в госпитале, после ранения, после тихого увольнения в запас. Приехал с сумкой за плечами. Дверь открыл в квартиру мамы, а там она стоит, чудо мое. Волосы торчат в разные стороны. В одной футболке, которая едва прикрывала округлую попку. Такая все растрепанная, сонная, соблазнительная. А я стоял, пялился на нее, и не мог понять, что к чему.
— Тьфу ты! — облегченно пропищала Агаша, — А я думала, что за принц из сказки, красивый и мускулистый, а это всего лишь ты, Велик!
Меня словно ушатом холодной воды окатило. Вот так-то. Не принц я, а 'всего лишь Велик'.
Помню, как что-то промычал в ответ, и завалился спать на диван. Потом пришла мама, устроила праздничный обед по случаю моего возвращения. А я все украдкой смотрел на помогавшую ей Агафью и думал, когда она успела вырасти?
— Ты соскучился по всему женскому полу, или именно по Агаше? — спросила меня в тот день мама. А я промолчал, так и не зная ответа. Ответ, окончательный и единственно верный, появился вечером, вернее ночью. Мы с Даном забурились в ночной клуб. Там мне, в пьяном состоянии, начала мерещиться моя Агафья. Дан ржал, высказывал желание познакомиться с моей девочкой, а я только рычал от злости. Потом вернулся домой, изрядно пьяный, злой. Завалился спать. А когда проснулся, понял, что сплю в своей комнате на полу. Вернее, ранее принадлежавшей мне комнате. А теперь это была спальня Агафенка. Агафья спала на кровати, и даже не проснулась от моего храпа. И вот тогда я понял. Люблю ее. И хочу. Вот только на хрена ей нужен отставной солдат, который ни черта, кроме как бегать и стрелять не умеет? Еще и маленькая она совсем, шестнадцать всего. Да и во мне видела только старшего брата.
Зато теперь все иначе. Теперь мы вместе, и никто ее у меня не отнимет. Особенно ее папаша.
Открыв квартиру своим ключом, замер. Тихая музыка доносилась из гостиной. Разулся, пошел искать мою девочку. До жути хотелось обнять ее, поцеловать, убедиться, что все в порядке с ней. В гостиной было пусто. Ну, и где она? Свою пропажу обнаружил в спальне. В такой, мягко говоря, пикантной позе. Короткие шортики ладно обтягивали округлую попку, торчавшую к верху. Сама хозяйка попки и моего сердца по совместительству стояла на коленях, и, упираясь ладонями в пол, что-то выискивала под кроватью.
— Иди, говорю, сюда! — приказала она. Удивленно приподнял брови. Ну, и что она там забыла?
Ответ появился спустя минутку. Нечто пищащее и облезлое выкатилось из-под кровати.
— Наш хозяин придет, а мы еще не готовы, — ворчала моя девочка, — А нам нужно вымыться, иначе он не согласится тебя оставить, — выговаривала Агафья, а я пытался, очень сильно пытался не смеяться.
Агафья в руках с крохотным облезлым колобком обернулась, собираясь выйти из спальни.
— Ой, — проговорила она, улыбнулась, потом, опомнилась, спрятала зверюшку за спину, — А я скучала!
— Зубы не заговаривай, — строго проговорил я, — Что за жильцы у нас в доме?
Агафья удивленно захлопала глазами. Мило так, и очень соблазнительно.
— У нас? Дома? — переспросила она, — То есть, у тебя и у меня? В смысле, у нас, да?
Стоял и думал, она как себе представляла нашу дальнейшую жизнь вообще? Она у Марго будет жить, а я тут? Ни хрена чет я не понял ее мыслей. Но на всякий случай кивнул, глядишь, и прояснится чего.
Она моргнула еще пару раз. По ее глазам понял, плакать собралась. Вздохнул.
— У нас, в НАШЕМ доме, — четко проговорил я, — А ты не рыдай только. Поняла?
Агафья кивнула. Вроде и плакать передумала. Вмиг полегчало. Облезлый комок в ее руках издал звук, крайне отдаленно напоминавший собачий лай.
— Это кто? — потребовал я ответа. Несколько секунд Агафья просто смотрела на меня. Вздохнул. Подошел ближе, сбросил скулящий комок с ее рук на пол. Обнял свою девочку, — Агаш, если тебе волкодава мало, да пусть этот, — глянул на комок шерсти, — живет ради Бога, только не плачь, хорошо?
Она кивнула.
— А ты, правда, думаешь, что мы тут вдвоем… — скромно проговорила Агафья.
— Солнышко, — вздохнул я, и смеяться хочется, и вроде как порычать на кого-то нужно, — А как иначе? Ты моя.