Сделка миллиардера (ЛП)

— Что ж, мне жаль вас разочаровывать, но у меня нет намерения вас увольнять.
— Нет? — моргнула я.
— Нет.
Я ожидала, что он объяснит настоящую причину, по которой пригласил меня на ланч, но вдруг раздался крик, который эхом прошелся по всему помещению, напоминая победный крик ястреба, пикирующего вниз на свою добычу:
— Грант, дааааааарогой!
Женщина веяла над нашим столом (я имею в виду действительно «веяла», потому что она была настолько худой) я бы не удивилась, если бы ветер принес ее к нашему столику через всю комнату. Она придвинула бедро, затянутое в серебряное атласное платье к краю стула Гранта, и пробежалась длинными красными ногтями вниз по его рубашке.
— Ты восхитительно выглядишь, как ты?
— Хорошо, — ответил он. — Лейси, познакомься Дженна Мастерс. Дженна, это моя коллега Лейси.
Я попыталась улыбнуться и вежливо кивнуть, но она полностью проигнорировала меня, потому что кто же представляется международной супермодели Дженне Мастерс, поглощая кусок жареной утки, которая решила устроиться на ночлег в моем пищеводе?
Не я, и моя кровь также не дошла до кипения, когда я увидела, как собственнически ее рука покоилась на груди Гранта.
В конце концов, это не лезло уже не в какие рамки, то, как собственнически ее рука покоилась на груди Гранта. Все, кто даже мельком бросал взгляд на заголовки в бульварных газетах на кассах в магазинах, знали, что они плохо расстались два месяца назад. Не было не криков, не взаимных упреков, но плохо. Расставание больше походило на кидание предметов интерьера ему в голову и нанятым частным детективом, который должен был следить за ним, в общем, закончилось все плохо.
Может показаться, что звучит немного пафосно — но лучше ли такой моей нынешней любовной жизни?
— Ты идешь на гала-вечер, Грант? — спросила она.
Конечно, она не собиралась называть его Современным Балом или даже уточнять место проведения, и то, что она, на самом деле, имела в виду гала-вечер в Музее современного искусства. Ведь у таких людей, как она и Грант, был только один «гала-вечер», поэтому не стоило ничего объяснять, они и так в курсе. о чем речь, а те, кто нуждался в каких-либо комментариях, явно не принадлежали к их обществу, поэтому незамедлительно должны были быть схвачены и помещены в карантин.
— Они выставляют на аукцион некоторые божественные вещи очень захватывающих динамических новых художников. Типа... заставляя кровь бежать быстрее. Стимулирующих. Можно даже сказать... что несколько опасных, — она понизила голос, хотя она не снизила его настолько, чтобы я ничего не услышала. А зачем? Ведь я не существую для нее. — Ты мог бы мне помочь выбрать что-нибудь для моей спальни.
Я уже почти прожевала жареную утку, но последнее предложение заставило меня начать давиться ею снова.
— В прошлом году мне это чрезвычайно надоело, — сказал Грант без обиняков. Он положил в рот салат из папайи, не глядя на нее, и медленно, задумчиво стал жевать, как будто вкус еды были в тысячу раз интереснее, чем то, что мог сказать ему любой простой смертный.
Дженна немного помолчала, явно оценивая свою игру по меркам Вселенной, и понимая, что она не сразу получит все, о чем просит. Она быстро оправилась от этого загадочного открытия, фальшиво рассмеявшись, и пятясь с равнодушным видом кошки, которая не желает, чтобы все увидели, что она не приземлилась на лапы.
— Ох, ну и шутник же ты! Никто никогда не может угадать, что выйдет из твоего великолепного рта, правда ведь? Ну, дай мне знать, если ты все-таки решишься присоединиться к нам!
— Я подумаю об этом, — сказал Грант. — Возможно, если смогу найти компанию более… стимулирующую, чем в прошлом году.
Лицо Дженны застыло на секунду, потом сделав усилие, она расслабилась и одарила Гранта настолько поддельной улыбкой, что честно, я была удивлена, что государственные инспекторы контроля не примчались к нам и не арестовали ее за такую подделку. Продолжая все также игнорировать мое существование, она покачивалась, как былинка на ветру, и словно ее подбросил очередной порыв ветра, упорхнула так же, как и появилась перед нами.
Я не могла не заметить, что для всех Грант заявил об отсутствии интереса, но его глаза проследовали за ее слегка покачивающейся и подпрыгивающей фигурой до самой двери.
Он до такой степени не находит ее интересной. Не то, чтобы я осуждала его.
Я втыкаю вилку в свою лапшу, пытаясь выместить на ней всю злость отмщения, наверное, так проявлялась кровная семейная вражда семей в Аппалачах.
— Чем эта лапша провинилась перед тобой? — спрашивает Грант, улыбаясь, словно эта его улыбка вообще не сходила с его губ. — Я не видел, чтобы кто-то так злобно тыкал в лапшу, как будто я смотрю фильм ужасов.
— Я не знаю, о чем ты говоришь, — пробормотала я, и еще сильнее воткнула вилку.
Глаза Гранта потемнели, словно перед штормом и что-то угрожающее появилось в его взгляде.
— Не ври мне, Лейси. Не церемонься, говори без обиняков, ты сидишь в своем углу, избегая сказать хоть слово. У тебя же есть мнение, ну, так поделись им. Но не варись в собственных обидах и действиях, как будто это моя вина, что тебе не хватает смелости высказаться.
Он задел меня за больной нерв.
— В данной ситуации вас никто не воспринимает всерьез! — выпалила я. — Из-за этого у компании полно проблем! Сегодня все хотят чертова контроля, а вы посещаете вечеринки, флиртуете с дурочками и принимаете приглашение на гала от безумной бывшей, от чего все выглядит только еще хуже!
Он поднял бровь.
— Ты слышала, чтобы я принял приглашение?
Это явно была моя оплошность.
— Н-ну, нет, — стала заикаться я. — Но вы имели в виду…
— Я не принял приглашение, — сказал он твердо. — Я, конечно, сделал некоторые глупые вещи в прошлом, и благодарен тебе, что решила их обсудить со мной, но не нужно на меня навешивать, чего нет.
Он отложил вилку и расправил плечи, глядя прямо мне в глаза, словно человек перед расстрелом. А что он ожидал от меня, после того, что я видела сейчас и что произошло прошлой ночью?
Мое лицо горело, я тяжело дышала от стыда и сожаления.
— Простите.
— Извинения приняты, — легко сказал он, глотнув воды. — Конечно, я сказал, что меня можно уговорить присутствовать на гала-вечере, если подходящая спутница будет сопровождать меня...
Я тоже воспользовалась этой возможностью, чтобы сделать глоток воды, но при этих словах, вода полилась обратно из моего рта, как Ниагарский водопад, глядя в праведном негодовании на его лицо.
— Вы не рациональны! Вам, что наплевать на эту компанию?
Он протянул мне салфетку и увильнул от ответа.
— А как насчет тебя, Лейси? Почему ты так об этом беспокоишься?
Я проигнорировала покалывание сердца, которое с такой скоростью гнало кровь, когда он произнес мое имя. Когда он начал так делать? До сегодняшнего дня он никогда не называл меня по имени, Господи, да он знает мое имя только со вчерашней ночи. Неважно, все это лишь отвлекало мое внимание, а сердце устроило гонку лишь только потому, что я спорила со своим боссом.
— Я беспокоюсь о том, чтобы хорошо делать свою работу. Я беспокоюсь о выполнении моего обещания, данного компании, в которой работаю. Я беспокоюсь, чтобы делать все те, крошечные вещи, которые я могу сделать, чтобы этот мир стал лучше, и даже если они супер-крошечные, они что-то да значат, и я чувствую себя лучше от этого.
— Необычное отношение, — сказал он, махнув рукой официанту, чтобы тот наполнил водой кувшин, который я превратила в Йеллоустонский гейзер, — в наши дни. И особенно при свободной конкуренции. Ты здесь выросла?
— Я выросла на Среднем Западе, — нетерпеливо ответила я, — на земле, на которой находится такое количество чертовых озер, что там практически нет земли. Я училась в Стенфорде, потому что они предоставили мне некоторые стипендии и кредиты, в которых процентная ставка была сначала низкой, но потом она поднялась в три раза. После того, как я закончила университет, решила, что хочу остаться в этом штате и устроиться на свободную вакансию.