Все двадцать семь часов!
Сзади меня Макс подавился кофе.
— Нет, спасибо. Но раз ничего больше нет, то мы берем это. И нам еще нужен корсет.
Сзади Макс подавился во второй раз, не успев нормально прокашляться после первого.
— Э-э-э-э… как скажете, мисс.
Чувствуется, это день сюрпризов для нашего продавца. Корсеты уже лет десять как вышли из моды, но без него Макс в эти платья не влезет. Поэтому, выбрав самый прочный корсет максимально жесткого типа, я потащила шефа выбирать белье.
И тут Лагфорт настоял на своем.
— Макс, окстись, это же черные трусы!
— А я тебе сказал, что они будут именно такого цвета.
— Но ты ведь любишь яркое, красивое белье.
Резко ко мне развернувшись, шеф взял двумя пальцами за кружавчик розовые панталоны и поднес их к моим глазам, затем наклонился ко мне и прошипел:
— Это не белье. Это розовый мешок для овощей.
Оглядев панталоны, я не заметила ничего ужасного.
— А так похоже на белье… — пробормотала я, изучая панталоны. — Ну не нравятся тебе розовые, давай возьмем белые. Это вообще классика.
— Нет.
В итоге, под странными взглядами продавщицы, мы накупили полгардероба большеразмерных платьев, кучу чулок, темного белья и ко всему этому в придачу много различных женских штучек. Кошмар.
Но настоящие проблемы начались у нас потом, когда мы выбирали обувь. У моего шефа оказался немаленький размер ноги, и я нашла всего три пары обуви, которые могли ему подойти.
Посмотрев на них, Лагфорт сказал:
— Я в них не влезу.
— Нужно пробовать: женская обувь не такая удобная, как мужская.
Посмотрев на меня как на умалишенную, Макс заметил:
— Таисия, они если и пройдут по длине ноги, то уж никак не по ширине! Они же очень узкие!
Прикрыв глаза, я спросила:
— Макс, мне что, опять напомнить тебе, что у нас нет выбора? Не хочешь покупать — ходи босиком!
Все, мне надоели его капризы.
Задумчиво взглянув на две самые приемлемые пары обуви, Макс пробормотал:
— Выбор действительно никакой.
После чего пошел мерить.
Первая пара башмаков, похожая на деревенские говнодавы, вызывала содрогание, и появление дамы в такой обуви в обществе определенно повлечет за собой скандал, о чем я и сказала шефу.
— Но ведь они продаются в женском магазине, — недоуменно возразил мне шеф.
— Да. Но мы находимся в провинциальном городе. Тут всего два магазина! И если ты думаешь, что можешь в них выйти, то могу тебя уверить, что это невозможно. Ты женщина из высшего общества, с влиятельным братом.
Сжав зубы, Макс процедил:
— Никогда так больше не говори.
Устало вздохнув, я ответила:
— Прости. И давай меряй другие.
— Эти я возьму для прогулок по заводу.
Поморщившись, я кивнула.
Но как только шеф надел вторую пару обуви, его глаза слегка округлились, и он прохрипел:
— Это просто испанский башмачок какой-то… Я не могу это носить.
Грустно взглянув на Лагфорта, я сказала:
— Придется. Потому что третья пара еще уже. А в первых ты, кроме как на завод, ходить нигде больше не сможешь. Законы высшего света очень строги, сам мне это говорил. А нам нельзя привлекать лишнего внимания.
Попробовав сделать шаг, шеф чуть не упал, но, видимо собрав волю в кулак, постарался пройтись. Его походка была как у инвалида, ибо хромал он на обе ноги, что создавало довольно забавное впечатление, если не знать, как страдает сейчас Макс.
В этот момент к нам присоединилась продавщица, которая, посмотрев на походку шефа, прощебетала:
— О, вы так грациозно двигаетесь, и эти туфли так вам идут!
Посмотрев друг на друга, мы синхронно поморщились, и я пошла расплачиваться.
Дома мне пришлось приводить себя в порядок и разбирать все вещи самой. Как раз тогда и состоялась новая баталия.
— Ты оставил много вещей, — прокомментировала я сборы шефа. — Никто не должен заметить, что здесь осталось что-то твое. Оправдать пару твоих костюмов я еще могу как любовница, но все остальное должно быть упаковано слугами и отправлено прочь. Ты уезжаешь, а Мисси приезжает.
— Два костюма ты мне оставишь, — стоял на своем Лагфорт, и мне пришлось уступить.
И вот настал момент, когда мой работодатель, господин Лагфорт, покинул гостиницу, чтобы отправиться на помощь своей больной матушке. Будем надеяться, что госпожа Лагфорт получила наше письмо вовремя.
В вечер отъезда крупного промышленника шел очень сильный дождь, было мокро и сыро. Хотелось поскорее подняться наверх, поближе к огню.
— Я буду с нетерпением ждать тебя, — сообщила я своему шефу, вкладывая в слова совсем другой смысл.
Через полчаса после своего отъезда Макс остановится около одного из поселений, и дальше в карете поедет совсем другой человек. А спустя час в гостиницу прибудет Мисси Маршал, пятиюродная сестра Лагфорта, вышедшая после окончания закрытой школы замуж за помещика из глухой деревни, про которую никто не слышал. Но муж неожиданно скончался, и она готова самоотверженно помогать брату. О ее приезде я уже всех предупредила.
— Я знаю, что ты будешь ждать меня, — ответил Макс, в этот момент, наверное, тоже краем глаза заметив наблюдающую за нами прислугу.
Обхватив меня за талию, Лагфорт, стоя под навесом, прижал меня к себе и, глядя на мою шокированную физиономию, хитро прищурился:
— Ты боишься меня, Таисия?
— Ты флиртуешь со мной, Макс? — приподняв бровь, спросила я в ответ.
— Ну что ты, — ответил Лагфорт и провел рукой, затянутой в кожаную перчатку, по моей щеке. — Лишь придаю убедительности нашей легенде.
— Ты, главное, не увлекайся и помни про наш контракт.
Лагфорт засмеялся и, уткнувшись мне в плечо, со смешком спросил:
— Целоваться для убедительности будем?
— Пожалуй, в этот раз можно обойтись. Все-таки мы вчера весь вечер ругались, — пробормотала я.
Шеф меня сильно нервировал.
Макс поднес мою руку к губам и поцеловал, глядя мне в глаза.
— Ты коварная женщина, Таисия.
Позер!
Я пожала плечами.
— Ты уже говорил.
Развернувшись, Лагфорт направился к карете, не оглядываясь, а слуги старательно отводили глаза, как будто мы сделали что-то неприличное.
Я же в который раз подивилась, какой мой шеф плут и насмешник. «Очень обаятельный плут и насмешник», — думала я, направляясь к себе в комнату.
Я сидела у камина и в тепле потягивала горячий шоколад, когда дверь комнаты отворилась и зашла фигура, спрятанная под плащом и черной вуалью.
— Дорогая подруга, сколько лет, сколько зим!.. — мелодичным басом проговорила эта нимфа.
— Дорогая, ты все еще в трауре? — окинула я Макса взглядом.
— Нет, но в дороге так важно защитить себя от нескромных взглядов посторонних мужчин.
Услышав такое, я обожгла язык горячим шоколадом и, отдышавшись, поторопила слуг, которые раскладывали вещи. Как только дверь за ними закрылась, я тут же подошла и заперла ее на ключ.
А Макс тут же сорвал с себя плащ и следом вуаль, оставшись в дорожном костюме.
— Что за гадость! Как вы вообще это носите? Ничего не видно, и постоянно эта сеточка лезет в рот.
— Не переживай, тебе ее больше не придется носить. Но завтра нам нужно встать пораньше. Я уже поела, и сегодня слуги нас не побеспокоят, но завтра…
— Не напоминай! Я до сих пор не могу понять, как я на это согласился.
— Ой, только вот не начинай опять!
За разговорами и планированием завтрашнего дня мы забыли о времени и спать легли поздно. И кажется, только я закрыла глаза, как прозвенел будильник. Встав и быстро приведя себя в порядок, я начала тормошить Лагфорта, который не хотел подниматься.
— Макс, последний раз говорю, вставай, пока модернизация твоего производства не накрылась медным тазом!
Как всегда, именно дела смотивировали шефа подняться и отправиться в ванную. Откуда ко мне вышел мужчина с красными от недосыпа глазами и щетиной.
— Макс, тебе нужно побриться.
Потрогав лицо, Лагфорт заметил: