Ловушка для сентиментальной старушки
«Интересно, почему Глаша не написала мне ни про женитьбу Сергея, ни про его сына… Наверно, это произошло уже после того, как Сережа переехал в Севастополь и поступил в мореходку… Но как Виталий меня нашел? Оскольский навел?.. Или его сестрица? Она бы с радостью… Нет, это невозможно, Володя бы ей никогда не рассказал… Тогда кто? Меня как Красавину не знали ни Пономаренко, ни Глаша… Неужели?..» От этого подозрения Ольга Александровна аж застыла. «Тогда все это игра? Нет ни завещания, ни Виталия, да и Володя неизвестно, жив ли действительно… Это просто ловушка для сентиментальной старушки…»
Мария слышала, как за перегородкой, устроенной из стеллажей, ворочается мать, но и ей не спалось. Она все пыталась вспомнить, откуда ей знакомо лицо майора Кошкина с фотографии, показанной ей Кораблевым. Она точно видела его, но он был старше, гораздо старше… И было это совсем недавно…
«Так, испробуем проверенный метод. Я видела его в полный рост?» — она сосредоточилась на своем воспоминании. «Да, в полный рост. Он говорил? Какой у него голос? Нет, я не слышала его голос. Он двигался? Шел? Входил куда-то? Нет. Не двигался. Все понятно: я видела его фотографию… Он был один? Нет. С кем? С женщиной? С мужчиной? О как! Я видела его с журналистом! Но где?..»
Анастасия, самая эмоциональная в семье, была наделена еще и пылким воображением. И сейчас это воображение рисовало ей пугающие картины. «А что, если Петя действительно жив? Если его взяли в плен, держат в сыром каземате и, может, даже пытают?.. Да нет, это ерунда!.. Хотя… Может, он давно вернулся, но не ко мне?! Живет себе где-нибудь с новой женой… и с новыми детьми… Или он стал невозвращенцем и теперь жирует где-нибудь в Майами?.. Со знойными красотками…» Перед ее внутренним взглядом проплывали видения, то мрачные, то злящие. Настя была уже почти уверена, что ее муж жив — и это ее не столько радовало, сколько пугало.
Вертелась с боку на бок и Вера. Ее тревожили отнюдь не события в их квартире — она думала о своих «мабушках», как она их называла. Девочка не просто их любила, она их боготворила: прабабушку — за ее стойкость, оптимизм и готовность придти на помощь любому, особенно ребенку (что не говори, а пройти три революции и две мировые войны — это не шутка), она прощала ей даже, может быть, излишнюю сдержанность и суровость; бабушку — за ее героическое прошлое (бабушка очень сухо рассказывала о вьетнамской войне, но девочка была наслышана и начитана о ней); маму — за ее талант журналистки и исследователя (в школе все бурно обсуждали ее новые статьи). И все три мабушки были согласны в одном: человек должен быть честным, порядочным и образованным, но честность — важнее всего. А теперь… Вера была наблюдательна и сообразительна, она поняла, что смерть неизвестного в их квартире как-то связана с прошлым ее мабушек — то ли всех трех, то ли нет, но связана. В их жизни были тайны, о которых она ничего не знала! «А почему человек не хочет рассказывать о чем-то? Потому что это что-то постыдное! Они замешаны в чем-то плохом!» К счастью, юношеский максимализм Веры не полностью затуманил ее мозги, которые и подсунули ей другое объяснение: скрывают иногда что-то опасное, что могло бы ей повредить! И тут девочка погрузилась в перебор страшных опасностей, которые могли ей грозить, и незаметно уснула.
Не спал и «Джеймс Бонд» (будем и мы пока так его называть). Он заказал международный разговор и теперь ждал соединения. Наконец раздался звонок, и «Бонд» схватил трубку (разговор шел по-французски, но мы дадим его в переводе):
— Алло! Сделал?
— Смеешься? Это сложный анализ, а я материалы только вчера получил. К тому же, как тебе известно, я могу им заниматься только вне рабочего времени, то есть ночью. Или ты готов оформить официальную заявку? — голос собеседника звучал насмешливо.
«Бонд» помолчал, потом продолжил уже более спокойно:
— Постарайся побыстрее, у меня земля под ногами горит, а результат мне нужно узнать здесь, там хозяина, как пить дать, перехватят, а тогда, сам понимаешь, мне головы не сносить в любом случае!
— Не дергайся, за субботу надеюсь сделать, в воскресенье отправлю тебе результат.
— Могу бронировать билеты на понедельник?
— Давай.
— Ладно, я на тебя надеюсь.
— ЧЕТВЕРГ. ЛЕТУЧКА
— Друзья, что-то мне подсказывает, что нам надо спешить, — начал летучку Павел Петрович. — Одну ветку мы с вами в общих чертах распутали: Капустин получает заказ от Оскольского найти его родственников, каким-то образом выходит на Пономаренко — внука Оскольского, хотя у того нет этому документального подтверждения. Непонятно как, но Капустин узнает, что нужные бумаги хранятся у Красавиной. После того, как не удалась попытка уговорить Марию Александровну достать их, детектив и физрук решают инсценировать кражу у Красавиных. Что там точно произошло, мы только догадываемся, но документы оказались-таки у Пономаренко. В этой ветке мы имеем два трупа, к счастью, некриминальные, а вот во второй ветке у нас убийство.
— Вторую ветку я представляю себе так: некто узнал о готовящейся краже и предложил подельникам украсть для него вещи Насти и Веры за неплохой гонорар. Скорее всего он вышел на Пономаренко, который и должен был передать ему украденное. Дабы не оставлять свидетеля, он убивает физрука, забрав у него пакет с вещами. Личные вещи нужны, скорее всего, для получения ДНК. На роль заказчика у нас претендуют кандидат в депутаты Кошкин и некий «Джеймс Бонд», хотя не исключено, что это одно и то же лицо. Поэтому сегодня у нас будет напряженный день. Сергей, — Пискунов весь подобрался, демонстрируя полную боевую готовность, — Вы сегодня в отделе. — Пискунов сник. — Ничего-ничего, бумажная работа ничуть не менее важна, чем оперативная. Вы расшифруете последнюю часть блокнота Николая Капустина. Просто необходимо вытащить из нее все, что касается заказчика. Михаил Анатольевич, Вы человек опытный, у Вас допрос Таратайкина. Попробуйте прояснить все возможное — и про красные номера, и про пассажиров и водителя, как они на него вышли, и про участие в убийстве Пономаренко. Обязательно сделайте словесный портрет пассажиров и водителя.
ПэПэ уже повернулся к Кораблеву, но его прервал телефонный звонок. Он коротко переговорил и продолжил:
— Никита, звонок был как раз по Вашей части — от Марии Александровны. Она вспомнила, что видела майора на фотографии кандидата, и там же был пресловутый журналист. Поэтому Вы займетесь вьетнамским следом, сначала найдите сержанта Копылова, обсудите с ним все, а потом начинайте копать вокруг кандидата, постарайтесь найти фотографию, о которой говорила Мария, и выясните, кто этот журналист. Костя, Ваше задание требует изобретательности: надо максимально точно восстановить биографию Ольги Александровны Красавиной. Начните, понятно, с конца и уходите вглубь времен, — Корнецкий улыбнулся.
— А это нам зачем? Мы, вроде бы, первую ветку отработали, — поинтересовался Сергей. — Воры мертвы, уголовного дела на них не заведешь…
— Да не дает мне покоя вопрос, как документы Оскольского оказались у Красавиной. И Оскольскому надо бы что-то ответить…
— А что мы ему можем ответить? Что все мертвы? — Михаил Анатольевич пожал плечами. — Может, лучше ему об этом не знать? Пусть себе надеется…
— Почему «все»? У Виталия Сергеевича дочка осталась, правнучка Оскольского! Ну ладно, вот как раз к ее матери я и отправлюсь, должна же она хоть что-то знать о делах отца своего ребенка… И вот еще что. Задачи у всех, кроме, пожалуй, Кости, недолгие, а время поджимает…
— Почему? — Удивился Кораблев.
— Потому что анализ ДНК занимает два-три дня, значит, он вот-вот будет готов, и заказчик приступит к следующему этапу — ведь не из чистого любопытства он все это затеял! А мы ни сном, ни духом о том, кто заказчик, и что ему нужно. Так вот, предлагаю встретиться в обеденный перерыв в «Пельменной» — угощаю! — обменяться информацией и решить, что делать дальше.
— Лады! — Хором отозвались сотрудники.