Пьяная боль

Прячу её плечико, позволяя себе абсолютно безнаказанно коснуться её кожи и, кажется, даже в темноте вижу, как она краснеет.
— Спасибо, — произносит она и прочищает горло. Смотрит куда-то вниз, видимо, ожидая, когда та парочку уже покинет зал.
— Они уходят, — произношу шепотом, заметив, как парень встает вслед за девушкой, что, улыбаясь хищницей, вытирает губы кончиками пальцев.
— Ура, — ликует тихо моя спутница и вновь возвращает внимание на большой экран.
Хотел бы я, чтобы мой киносеанс с Полиной прошел так же как у того парня с его девкой? Возможно, еще несколько дней назад для меня это было бы вполне закономерным исходом наших отношений.  Но не теперь. Да, я могу трахаться где угодно и делаю это регулярно, не чураясь даже туалетами клубов и быстрых перепихов в машине. Но именно с этой упрямицей хочется попробовать иначе. Не в лепестках роз и прочей ванильной хрени, а с большим вовлечением в процесс. Отчего-то хочется видеть её эмоции. Каждую искру её желание в момент, когда она будет извиваться подо мной, царапать мне спину и шептать моё имя. Именно шептать. Могу поклясться, что она не умеет и не станет порнографически стонать. С первой минуты нашего знакомства она ни разу не пыталась повернуть какую-либо ситуацию так, чтобы мне понравится. Так что, скорее всего, это мне придется стонать как сучке и надеяться на то, что этот секс когда-нибудь повторится вновь.
Примерно минут через двадцать просмотра фильма после ухода парочки, почувствовал, как что-то уперлось мне в плечо. Перевел взгляд и увидел, что Полина уснула и прижимается к моей руке щекой. Аккуратно меняю положение и устраиваю её голову у себя на плече, но не рискую её приобнять, боясь разбудить. Почуяв изменения, девчонка неловко подгибает колени к груди и прижимается к моему боку. Сердце начинает отбивать бешенный ритм, когда из-под куртки выглядывает маленькая ручка и сжимает ткань футболки на груди в кулачок. Едва сдерживаю смех, когда она забавно чмокает во сне губами.
Укрываю малышку курткой, что грозиться вот-вот сползти с ее плеча и аккуратно приобнимаю её поверх куртки. Вот в чем прелесть отсутствия подлокотников, оказывается. Хочется, конечно, запустить руку под ткань и коснуться теплой кожи, но в таком случае я рискую не хило так получить по шапке, когда она проснется, поэтому приходится довольствоваться малым.
Дожил, Дэн… С каких это пор ты согласен довольствоваться малым? Эта девчонка явно сдвинула тебе мозг набекрень одним точным ударом по яйцам.
Её лицо устремлено на меня, маленький носик упрямо вздернут, глаза закрыты, а губы так и напрашиваются на поцелуй. Медленно опускаю голову и касаюсь кончика её носа губами. Девчонка немного морщит носик и чешет его мне об плечо. Снова улыбаюсь этой её выходке, которая позволила её лицу повернуться более удобно для возможного поцелуя.
Обхватываю ладонью её пальчики, которыми она цеплялась за ткань футболки, наверняка зная, что получу леща за следующую свою выходку, если она проснется. Аккуратно приближаюсь к ее губам своими, периодически наблюдая за тем, откроет ли девчонка глаза или нет. Едва уловимо целую её и отстраняюсь, наблюдая за тем, как она облизывает свои губы, ощутив непрошенное прикосновение. Выжидаю примерно минуту  и вновь касаюсь ее губ, но в этот раз настойчивее. Её дыхание заметно меняются, а губки приоткрывается, словно приглашая меня сделать большее.
И я срываюсь…
Башню сносит вихрем кипящего желания, когда наши языки касаются друг друга. Углубляю поцелуй, понимая, что перехожу черту, но не могу остановиться. Грудную клетку разрывает от учащенного сердцебиения, когда кулачок, сжимающий мою футболку, сжимается сильнее. Я чувствую, как она заметно напрягается в моих руках, и от этого накрывает еще больше.
Куртка сползает с её плеча, и я тяну малышку на себя, желаю ощутить её на своих коленях. Руки так и чешутся сжать сильнее ее бедра и прижать плотнее к своей ширинке, в которую уже упирается, реагирующий на ее тепло член.
Она перестает сжимать ткань моей футболки, но вместо неё сжимает моё горло, практически лишая возможности нормально вдохнуть. Полина, сидя на моих коленях, пытается придушить меня одной рукой, а второй тянет меня за волосы на затылке, разрывая поцелуй.
 
— Ты охренел?! — шипит она, и готов поклясться, что её голубые глаза, сейчас стали синими от гнева. — Ты что делаешь?
— Краду твой поцелуй, — шепчу ей в губу. — Накажешь меня?
— Придурок! — срывается она и спрыгивает с моих коленей. Хватает свой рюкзачок и направляется к выходу из зала.
Взяв куртку, бегу за ней, замечая на себе любопытные взгляды собравшихся зрителей и тех людей, что только ожидали начала своего сеанса за дверью кинозала. Выцепляю её фигурку из небольшой толпы и бегу следом.
— Да подожди ты! — останавливаю её, поймав за руку. — Куда ты раздетая побежала?
— Не твоё дело, — огрызается она. — Отпусти!
— Стой, говорю! — дергаю её на себя и она упирается ладонями мне  грудь. Принудительно заворачиваю её в свою куртку и вывожу из кинотеатра. — Я тебя подвезу до дома.
— Сама дойду, а то мало ли, что ты еще захочешь украсть у меня, не спросив.
— Ты в джинсах. Это сложно будет сделать незаметно.
Она резко тормозит, отчего я почти врезаюсь в неё, но вовремя останавливаюсь.
— Вот ты, конечно, пассажир, — протягивает она, мотая головой.
— Какой?
— Охреневший! — выплевывает она и уверено топает к моей машине. Замирает у двери и командует. — Открывай.
— Как скажешь, — ухмыляюсь я и открываю для неё дверцу с пассажирской стороны. Она тянется к заднему сиденью за своими вещами, а я, не теряя времени, толкаю её в салон и блокирую замок, лишая её возможности сбежать.
Быстрыми шагами обегаю внедор и сажусь за руль, блокирую теперь уже все двери. Поворачиваю голову к Полине, у которой разве что дым из ушей не валит от гнева.
— Я сейчас твой глаз на руль натяну, — цедит она сквозь зубы, сжимая кулачки.
— Я бы тоже кое-кого кое-на-что натянул, но ты опять убежишь. А в убегающую мишень попадать сложнее.
— Вот ты…
— Придурок?
— Абсолютный, — соглашается она и начинает несильно шлепать меня по плечам, а сама уже не злиться. На красивых губах появляется смущенная улыбка, что поселяет в моей груди облегчение. Даже и не думал, что был настолько напряжен. — Вези меня домой, извращенец. Завтра на пары рано вставать.
— Хорошо, — улыбаюсь в ответ и завожу движок, который тут же отвечает мне мощным рокотом.
Даже жалко, что до её дома ехали меньше минуты. Остановившись напротив подъезда, наблюдаю за тем, как она тянется за своим пальто, что лежит на заднем сиденье.
Окидывает меня холодным взглядом, и я понимаю, что её строгость наиграна. Не так уж она и не рада этому поцелую, как хочет это показать.
— Простынешь, малыш, — говорю ей, когда она выходит из салона машины, не накинув пальто и оставив мою куртку на сиденье.
— Спокойствие, Карлсон, — произносит она и хлопает напоследок дверцей. Быстрыми шагами, прикрывая голову пальто от дождя, забегает в подъезд.
Поднимаю взгляд туда, где находятся её окна и, дождавшись момента, когда в них загорится свет, срываюсь с места. Потому что знаю — если увижу, что она выглянет посмотреть уехал ли я, то я точно поднимусь к ней, чтобы закончить начатое мной в кинотеатре.
 Глава 14. Полли 
Сегодня утром я проснулась мертвая.
Наверное, это наиболее точное определение моего состояния и самочувствия в целом. Беспощадная боль разрывала голову, которая, казалось, весила тонну. Колоссальных усилий стоило подняться с постели и дойти до кухни, чтобы заварить себе чай.
Денис был прав — я, и в самом деле, простыла…
Хорошо, что сейчас не нужно ни с кем вступать в диалог и объяснять причину своего плохого настроение и насморка. Вернувшись вчера домой, я не обнаружила мать, зато обнаружила бесконечный срач в кухне и прихожей, который пришлось убирать почти до полуночи и только потом, приняв душ, завалиться спать.