Я тебе больно (СИ)

— Твои обязанности определяю я.
— Марсель Рустамович, не делайте вид, что вы не читали сегодня моё заявление на увольнение.
— Мы решили этот вопрос.
— Нет, это вы решили. Вы... просто порвали его и всё. Вы не спросили моего мнения и...
Багримов вдруг резко выруливает на обочину, включает аварийки и поворачивается ко мне, положив одну руку на руль, а вторую на спинку моего кресла, из-за чего я теперь чувствую себя словно в капкане.
— Ты хочешь уволиться? Хорошо. Выходи из машины, завтра заберёшь документы и можешь больше не появляться в офисе, Асти.
У меня глаза расширяются от шока, потому что я вовсе не ожидаю услышать от него нечто подобное, да ещё и сказанное таким раздраженным тоном.
— Я тебя держать не стану, и инфантильное поведение относительно работы меня не устраивает. Ты решила пошвыряться местом, которое тебе досталось фактически без конкуренции? Отлично. Твоё заявление принято. Принесёшь завтра повторное, и я подпишу. Теперь вопрос закрыт?
Смотрю на Багримова не моргая и не дыша. В голове пустота, потому что я не знаю, что ответить.
Я сама написала заявление. И сама только что подняла вопрос. Чего я ожидала от серьёзного бизнесмена, который, технически, абсолютно прав в том, что место мне досталось без борьбы и такими вещами точно не разбрасываются.
— Моя компания может открыть дорогу в будущее в этой сфере деятельности, но если тебе это не надо, то насильно удерживать тебя никто не станет. Ты не в детском саду, Настя.
От его выговора мне становится настолько неловко и стыдно, что я не сразу оцениваю свою реакцию на то, что Багримов назвал меня Настей. Лишь спустя пару мгновений имя с ярко выделенным "н" и "с" отзывается где-то внизу живота и разливается огнём.
Вообще неожиданная реакция моего тела. Совсем нетипичная.
— Вы... вы же знаете, почему я написала это заявление, — отвечаю шёпотом, по-прежнему не моргая.
— Что? Потому что я трахал тебя пальцами? — он выгибает бровь.
А я краснею от его грубости.
— Это максимально глупая причина, чтобы портить себе будущее. Но ты можешь принять такое решение. Если ты хочешь уйти, то выходи из машины сейчас, или больше не заикайся об увольнении. Я не собираюсь тратить время на обучение сотрудника, который несерьёзно относится к работе.
Я ничего не отвечаю. Просто тяжело смотрю на Багримова, вжав голову в плечи. Не двигаюсь. Не дышу.
— Мне нравится секс, Настя. Много секса. И нравятся такие девочки как ты. И если мне не изменяет память, то тебе вчера тоже всё понравилось. Но если каждый раз, когда я буду совать тебе руку в трусы, ты будешь писать увольнительное, то тебе тоже лучше уйти сразу, Настя.
А вот это уже не про работу. Фактически, он сейчас пообещал, что вчерашнее ещё обязательно повторится, и если я этого не хочу, то должна уволиться.
Но несмотря на своё храброе намерение утром, сейчас я почему-то просто молча сижу. Не произношу ни звука. И кажется, моё сердце стучит так громко, что и босс его слышит.
Итогом моего молчания становится короткий кивок от Багримова. Он выключает аварийки и снова трогает с места.
Я просто взяла и осталась...
Просто негласно согласилась на то, что он пообещал.
— Завтра сделай паспорт. И без вопросов. Он понадобится в любой момент, Настя.
 
И снова моё имя отзывается где-то между бёдер тягучим горячим давлением.
Я должна сказать, чтобы он меня так не называл. Я всем и всегда это говорю. Но сейчас я молчу. Молчу и прислушиваюсь к реакции собственного тела на имя, которое ненавидела большую часть жизни, и которое в его устах звучит почему-то совсем иначе...
ДЕВОЧКИ, СЕГОДНЯ И ЗАВТРА СКИДКИ НА
 РЕБЁНОК ПО КОНТРАКТУ 89Р.
 ДЕВОЧКИ ТОРА 99Р.
 Глава 22 
Глава 22
Асти
Место, куда мы приезжаем, выглядит ещё дороже чем то, где мы были на встрече с тем поляком. Всю оставшуюся дорогу я не говорю ни слова, вцепиашись пальцами в ноут до побеления костяшек.
Вообще звук лишний боюсь издать.
Он ведь несерьёзно? Насчёт приставаний? Или серьёзно?
Это ведь... неправильно.
И что я буду делать, если он снова решит перейти границу, как тогда в кабинете? Молча позволю?
Я даже не совсем понимаю, почему меня так штормит? Это не характерно для меня. В моей жизни мужчин-то не было, а сейчас будто внутри случился какой-то надлом.
Мы с Багримовым проходим в роскошный зал ресторана, расположенный в высоченном небоскрёбе, откуда открывается сносшибательный вид на город. Мне даже хочется представить, как это будет выглядеть вечером, когда зажгутся огни.
Мой взгляд тут же улавливает знакомую женскую фигурку. Кажется, эта та самая девушка, которая затащила меня в офис Багримова в день моего собеседования.
Выглядит она сегодня не такой активной как тогда. Я бы даже сказала, что она раздражена или обижена. Возможно, дело в том мужчине, который стоит рядом с ней. Похож он на самого настоящего буйвола. Громадный, бородатый и ещё глаза. Они разного цвета. Никогда таких не видела. Один голубой, а второй золотисто-карий. Выглядит очень необычно.
Вроде это называется гетерохромия? Редкое явление.
Девушка, заметив нас и тут же сфокусировавшись взглядом на мне, сразу оживает и становится более радостной.
— Привет, — улыбается словно мне одной, затем зыркает на Багримова, поджимает губы и демонстративно отворачивает голову.
— И тебе привет, младшая сестра, — хмыкает босс.
Сестра?!
Так это его сестра?!
Только сейчас я отмечаю, что она похожа на ту женщину, Яну, маму Марселя Рустамовича. Хотя точнее она смесь между ней и её мужем. Чётких черт кого-то одного из них я в ней не вижу.
— Артур Каримович. Асти. Моя помощница. Асти — это Ахметов Артур Каримович. Мой партнёр и лучший друг.
Он протягивает руку Ахметову. И я делаю то же самое следом, игнорируя представление "моя помощница".