Предчувствие весны

Роберт посмотрел на съёжившуюся в кресле Мелани:
— Спасибо, что не зажигала света.
Она пожала плечами.
Роберт сел — приглашения дожидаться не приходилось.
Хоть Мелани и была явно выбита из колеи, вела она себя во всей этой истории просто блестяще, подумал Роберт, молодчина.
Мелани поднесла руку к волосам и поправила их. Роберт впервые заметил, что она постриглась. Раньше он и представить не мог Мелани Рокуэлл с короткой стрижкой. В школе у нее были неизменно длинные волосы. Не каштанового оттенка, как у него самого, а темнее — как мех соболя. Еще тогда он иногда ловил себя на мысли: каково ощущать эти мягкие и в то же время тяжелые волосы на своей груди и как Мелани выглядит обнаженной, — обычные мысли подростка.
Мелани наконец заговорила:
— Ты так и не ответил, зачем ты поцеловал меня.
— Это был просто порыв.
Ее глаза сердито блеснули.
— Неправда! Ты преследовал какую-то цель.
— Ты права, — сдался Роберт. — Мне просто нужно было заставить тебя делать то, что я хочу.
— И ты посчитал, что после поцелуя я соглашусь на все? — Мелани старалась говорить спокойно, но все же не смогла унять дрожь в голосе. — А тебе не кажется, что это выглядело глупо?
— Не глупо, — возразил Роберт.
— А как?
Он послал Мелани взгляд, который можно было расшифровать примерно как «Я знаю, что неотразим и ты хочешь меня», — и проворковал:
— Незабываемо.
Мелани, открывшая было рот для ответа, промолчала. Им обоим было известно, что Мелани в школе была влюблена в Роберта — безропотно давала списывать ему контрольные и домашние задания. Он и выпускные экзамены сдал благодаря ей. Она всегда была рядом — тихая и незаметная, всегда готовая прийти на помощь. Роберт, конечно, догадывался, что тихоня Рокуэлл неравнодушна к нему, догадывался и беззастенчиво пользовался этим. Воспользовался и теперь — поцелуй был лишь способом проверить, продолжает ли Мелани испытывать к нему теплые чувства. Убедившись, что да, продолжает, Роберт понял: она сделает для него все, что угодно.
Что ж, план был хорош. В глубине души Роберт даже не сомневался в том, что Мелани не забыла его — она принадлежала к тому типу женщин, что серьезно относятся к любви и годами хранят верность выбранному раз и навсегда мужчине, сами зачастую не замечая этого. Мелани была создана для настоящих, серьезных отношений. У самого Роберта таких отношений никогда не было, да и быть не могло, учитывая его образ жизни.
— Незабываемо, — насмешливо передразнила его Мелани. — Ты, должно быть, шутишь. Мы давно уже не школьники, и я уже не та невинная дурочка, которой была десять лет назад.
Но тем не менее Мелани не выдала его полиции. Почему?
Не из-за поцелуя. Он, конечно, слегка перестарался, но когда он ощутил вкус губ Мелани… Роберт сам толком не понимал, что с ним случилось. Он всего лишь хотел подчинить ее своей воле, но, целуя Мелани, на мгновение забыл обо всех своих планах, о полиции — вообще обо всем на свете. Он не хотел признаваться себе в том, насколько неожиданным оказался этот поцелуй для него самого.
Какая-то часть Роберта устыдилась той беззастенчивой самоуверенности, с которой он рассчитывал на помощь влюбленной в него когда-то женщины. Однако этот внутренний бунт был подавлен в корне — Роберт Грин всего лишь боролся за выживание. Здесь хороши любые средства.
— Почему бы тебе не позвонить в полицию? — небрежно спросил Роберт, отбросив ненужные мысли.
Мелани удивленно вскинула голову.
— Что?
— Позвони и скажи, что двое подозрительных мужчин разгуливают возле твоего дома. Ты можешь даже не называть своего имени.
— Но… — Мелани недоуменно уставилась на него. Поразмышляв с минуту, она выпалила: — Это были не полицейские! — и испуганно зажала рот ладонью.
Роберт промолчал.
— А кто же они тогда?
Грэйди и Корелли принадлежали к одной преступной группировке и были первоклассными ворами, сбывающими награбленное в сети магазинов Чарли Родса. Сам же Роберт до недавнего времени считался любимчиком Толстяка Чарли. Но Мелани знать все это было совершенно не обязательно.
 
— Тебе ни к чему знать, кто они. — Роберт предостерегающе поднял руку, в зародыше подавляя протест Мелани. — Поверь мне, чем меньше ты будешь знать, тем лучше для тебя.
— Ну, хорошо, Роберт. Во что ты впутался?
Роберт задумался. С одной стороны, он испытывал неодолимое желание рассказать Мелани все, с другой же — понимал, что не имеет права этого делать. Он и так уже рисковал ее жизнью, придя именно к ней, но старался не думать об этом. Подлостью было прийти к Мелани, скрываясь от этих головорезов, — но это был просто инстинкт самосохранения дикого зверя, и здесь все средства были хороши. То, что он оказался рядом с домом Мелани Рокуэлл, не было простым совпадением, как Роберт пытался уверить ее, да и себя самого. С того самого момента, как он получил приглашение на вечер выпускников и буклет с фотографиями бывших своих одноклассников и сведениями о них, он не переставал думать о Мелани. Роберт уверял себя, что это всего лишь любопытство — интересно же узнать, какой стала тихоня Рокуэлл спустя столько лет. В любом случае спокойнее думать, что он оказался в районе ее дома ненароком — так будет безопаснее для них обоих.
— Знаю, знаю, — прервала его раздумья Мелани. — Если ты расскажешь мне все, то тебе придется убить меня. Как у вас говорят, «убрать, она слишком много знает». — Она саркастически усмехнулась.
— Это совсем не смешно.
Мелани посерьезнела.
— Почему ты хочешь, чтобы я вызвала полицию? — Она прикусила нижнюю губу и поморщилась от боли. — Мне казалось, ты совсем не жаждешь встречи с ней.
— Если приедут копы, то Грэйди и… — Роберт осекся, — то эти двое вынуждены будут убраться отсюда. А тогда смогу уйти и я. — Он сделал паузу. — Ведь ты этого хочешь?
— Да. Но я не хочу, чтобы тебя убили.
— Не волнуйся, я выйду через черный ход.
— Роберт, а тебе не приходило в голову, что они могут поджидать тебя и у черного хода, и у парадного — ведь их двое.
Да, Роберт уже думал об этом. К тому же он знал, что Грэйди — это бульдог, который ни за что не разожмет челюсти и не упустит жертву. Он будет совать свой нос во все дома на этой и на соседних улицах, пока не убедится, что Роберт Грин действительно ускользнул от них.
— Ты что же, Мелани, предлагаешь мне остаться?
Мелани натянула плед на озябшие плечи. Ее волосы уже просохли и теперь, жесткие от дождевой воды, потешно торчали во все стороны.
— Ты можешь спать на диване, — просто сказала она.
— Спасибо.
Роберт с облегчением вздохнул и сел на диван. Ему казалось, что в его теле не осталось ни одной целой косточки после ударов Корелли — даже прикосновение одежды к коже отдавалось невыносимой болью. Они подозревали Роберта в том, что именно он украл у них и спрятал изумруд, и поэтому, когда Корелли удалось наконец найти его, они вдвоем с Грэйди затащили Роберта на заброшенный склад. Там они, пытаясь отыскать пропавший товар, перемежали вопросы ударами.
Мелани выпрямилась в своем кресле и твердо сказала Роберту:
— Хорошо, если ты считаешь это нужным, я позвоню в полицию. Может, это действительно напугает тех двоих. Но сначала ты расскажешь мне всю правду. Как ты оказался возле моей двери? Ты что, специально ждал, когда я приду домой?
— Да нет. Я клянусь, что никогда не подверг бы тебя опасности понапрасну. Если бы эти два головореза не имели твердого намерения свернуть мне шею, я не оказался бы здесь.
— Ну да, — насмешливо протянула Мелани. — Ты просто «оказался по соседству». Ты откуда-то знал мой адрес.
— Я все объясню. Это была случайность. — Роберт замолчал, посчитав, что такого объяснения достаточно.
На самом деле история была конечно же длиннее. Когда Корелли и Грэйди отвлеклись на минутку от своей жертвы, решая, что же с ней делать, Роберту удалось бежать. Он было почувствовал себя счастливо спасшимся, когда понял, что Грэйди и Корелли будут преследовать его, а у него нет при себе ни денег, ни документов. Тогда он просто побежал — бесцельно, куда глаза глядят, — как раненый зверь. Чтобы не сойти с ума от мыслей о том, что с ним сделают, если поймают, Роберт думал о Мелани. Да, почему-то о Мелани — это было первое светлое воспоминание, которое пришло к нему в голову. Он повторял про себя то, что вычитал в буклете, посвященном вечеру встречи выпускников его школы, и неожиданно понял, что находится как раз рядом с ее домом. И это было его последним шансом, его возможным спасением.