Глава рода демонов. Том 2

Размышлял я о столь праздных вещах буквально несколько секунд – ровно до тех пор, пока гости не притихли, с восхищением разглядывая невесту, вышедшую из особняка в сопровождении родителей.
Как и полагается, Ханиэль была облачена в белоснежное платье с длинным шлейфом, который несли две маленькие девчушки. Плечи были закрыты, лицо скрывала фата, а руки в белоснежных перчатках сжимали аккуратный букет белых цветов, похожих на помесь роз и пионов. Весь образ моей ангельской невесты на сто процентов состоял из белого цвета – даже стебли цветов закрывала белая ткань, и белой же была подошва туфель. Ни дать ни взять – пятьдесят оттенков белого. Но смотрится очень круто, не спорю. Особенно юбка платья, сшитая из какого-то необычного шёлка, способного впитывать прану. Да это практически артефакт! Не боевой, естественно, а эстетический: бросишь взгляд вскользь – покажется, что Ханиэль облачена в самое настоящее облако, сосредоточишь взгляд – увидишь юбку платья, которая прямо на твоих глазах превращается в бесчисленные полураскрывшиеся бутоны, затем в красивые перья, а после в кружащих бабочек… Наверное, если бы мне кто-то словами описывал наряд невесты, я бы подумал, что это какая-то белиберда. Но я его видел своими глазами и могу сказать, что всё происходящее выглядело гармонично и нежно. Глядя на Ханиэль, я (да и, полагаю, все остальные) видел прекрасный девственно-чистый цветок. Ангел… По-другому и не скажешь.
Рахмиэль и Лайла шли чуть впереди и по обе стороны от Ханиэль. Вся процессия двигалась плавно, будто лебеди, плывущие по парковому пруду. Тишина среди гостей, вызванная появлением невесты с родителями, сменилась обычным перешёптыванием. Никто и не обязан молчать – на приёме вполне допустимо обсуждать что-либо с соседями, за исключением случаев, когда кто-то публично выступает с речью. Другое дело, что высказанное на приёме мнение должно быть обязательно положительным. Пусть и не очень прилично усиливать слух праной, находясь среди Аристократов, всё же большинство присутствующих на это способны. Так что если не хочешь конфликта, держи язык за зубами.
Именно поэтому я был уверен, что весь шёпот, сливающийся в единый шелест, был наполнен лишь восхищением Ханиэль. И, осознавая это, я испытывал гордость – мужчине приятно, когда восхищаются его женщиной, ведь в каком-то смысле в этот момент восхищаются и им самим. Да, я определённо горжусь тем, что Ханиэль станет моей женой и членом моего рода.
Мини-процессия остановилась перед ведущей на сцену лестницей. Повернувшись к дочери, Лайла без лишних слов протянула ей левую руку, в которую Ханиэль отточенным движением тут же вложила букет – ещё одна забавная традиция Аристократов; из цветов мать завтра утром сделает кашу, которую и съедят всей семьёй. Символ того, что дочь ушла, но всё же чувства к ней остались внутри членов семьи.
Родители взяли Ханиэль за руки, и все вместе поднялись на сцену. По традиции, «отвести» невесту к жениху должны одновременно и отец, и мать.
Троица (пятёрка, если считать девчушек, поддерживающих шлейф Ханиэль), остановилась на середине сцены. Всё это время невеста держала голову кротко опущенной и смотрела лишь себе под ноги.
– Дамы и Господа! – громогласно обратился к гостям Рахмиэль, не отпуская правой руки дочери. – Благодарю вас всех за то, что сегодня…
В целом его речь ничем особо не отличалась от моей или маминой, местами даже дословно её повторяла. Честно говоря, я пропустил мимо ушей слова будущего тестя. Пусть внешне я выглядел абсолютно спокойным, внутри уже пылал от нетерпения. Я демон, чёрт меня дери, и мои страсти меня сжигают, если их сразу же не реализовывать. Люди говорят «свербит в одном месте», и эта поговорка как нельзя лучше описывала моё состояние перед самим процессом бракосочетания. Только вот нетерпение я испытывал не пресловутым «одним местом», а, как бы странно это ни звучало, «душой». Я будто физически ощущал томление в области сердца.
О Небо, как же хочется уже скорее сделать следующий шаг к достижению своей цели – созданию несомненно великого клана!
 
Пока «слушал» Рахмиэля, мельком глянул на гостей. Большинство, ожидаемо, смотрело на выступающего, периодически поглядывая на остальных разумных, стоящих на сцене. Меньшинство же уделяло своё внимание в первую очередь этим «остальным». Например, Тина и Ранза относились ко второй категории. Первая, не скрывая тоски во взгляде, рассматривала меня, а когда заметила мой взгляд, натянула широкую улыбку и показала большой палец. Затем сделала вид, что внезапно заинтересовалась речью старшего Михаила. Что же до второй, то она задумчиво разглядывала Ханиэль. Зная Ранзу, могу предположить, что в тот момент она в очередной раз (ну явно же не в первый!) размышляла о том, как лучше выстроить внутрисемейные отношения между жёнами в семье Ильяриз. Ну, и ещё одновременно с этим обдумывала, какое платье выбрать на свою свадьбу, чтобы «обскакать» Ханиэль. К слову, мой взгляд Ранза тоже почувствовала и, повернувшись ко мне, искренне улыбнулась, а затем едва заметно вытянула губы, будто бы посылая мне воздушный поцелуй. С одной стороны, рискованно, с другой – она-то со своего положения видит, смотрит на неё сейчас кто-то со сцены, кроме меня, или нет. Глупости просто так Ранза делать не будет.
– Дамы и Господа, – когда Рахмиэль наконец-то замолчал (хотя говорил он на самом-то деле не так долго, как мне казалось), слово вновь взял Агни, – как вершитель я должен спросить, есть ли среди присутствующих кто-то, кто хочет высказаться против бракосочетания Ильи Ильяриза и Ханиэль Михаил?
На несколько мгновений двор имения застыл в ледяной тишине – один из тех моментов, когда по традиции не стоит даже шептаться.
Никто не высказался. Хоть Тина скривилась после слов Гаруды и даже повела рукой, будто желая поднять её, чтобы взять слово. Но всё же Фостер, несмотря на пренебрежительное отношение к традициям, всё же далеко не дура, и когда нужно, умеет сдержаться.
– Что ж, в таком случае, – вновь заговорил вершитель, – прошу вас, Господин Ильяриз: подойдите ближе и возьмите Госпожу Ханиэль за руки.
Что нужно делать, я прекрасно знал. Более того, как мать Ханиэль заставляла дочь отрабатывать некоторые действия перед свадьбой, так и моя мать устроила мне репетицию сего момента (роль невесты, к слову, она попросила исполнить Адду, а сама с дядей Геной изображала её родителей). Поэтому, выйдя в центр сцены, я протянул обе руки ладонями вверх. Рахмиэль и Лайла вложили мне в ладони ручки моей суженой, а сами отошли в сторону.
Некоторое время мы стояли в оглушительной тишине. Я, как и полагается, смотрел на фату невесты, через которую видел её опущенную голову.
– Илья Ильяриз, – вновь подал голос вершитель, – действительно ли ты по собственной воле желаешь взять в жены Ханиэль Михаил?
– Действительно, – спокойно ответил я.
– Ханиэль Михаил, действительно ли ты по собственной воле желаешь стать женой Ильи Ильяриза?
– Действительно, – так и не поднимая глаз, ответила она. Голос невесты звучал немного робко, но при этом довольно громко.
– В таком случае по праву вершителя дозволяю тебе, Илья Ильяриз, открыть лицо невесты.
Плавно отпустив руки Ханиэль, я медленно взялся за край фаты и так же плавно откинул её. Только сейчас она подняла взгляд и посмотрела на меня. В глазах моей невесты читалось лёгкое напряжение и неуверенность, а ещё огромная нежность и счастье.
– Илья Ильяриз, Ханиэль Михаил! Пользуясь своим правом вершителя, – твёрдо заговорил Гаруда, замерший между нами, – нарекаю вас мужем и женой! Можете обменяться кольцами!
К слову, о кольцах: так как Ханиэль – моя первая жена, и у нас была вполне себе традиционная помолвка, какое-то время мы носили обручальные кольца на пальцах левых рук. Однако эти самые кольца нам нужно было публично надеть друг другу на пальцы правых рук во время бракосочетания. Так вот, для «снятия» колец перед свадьбой тоже существует особая традиция. Вчера ради этого ко мне прибыла Лайла, мы устроили небольшое торжественное чаепитие, во время которого будущая тёща делилась секретами семейной жизни. Рассказывала о нескольких уловках, которые используют жёны, и поясняла, как на эти уловки не попадаться. Всё довольно символично – уверен, о настоящих хитростях мне и слова не сказали. Ну, а после чаепития Лайла сняла с меня кольцо. В это же время мама посетила аналогичное чаепитие в доме Михаилов и «добыла» кольцо Ханиэль.