Шиша. Тринадцатая кукла
Может быть, все-таки попробовать? Вдруг эта реклама попалась ему на глаза не зря? Ведь и адрес врезался в память, хотя специально Кэст его не запоминал: проспект Мира, 13, легко запомнить. К тому же это совсем недалеко отсюда.
Через полчаса Кэст уже стоял перед броской вывеской – пожалуй, самой броской среди всех на стене длинного монументального здания из серого камня:
МИСТЕРИУМ
Магический салон
Серебристые буквы призывно поблескивали в лучах заходящего солнца. Кэст удивился, осознав, что день почти прошел. «Не стоит тратить время на этот дурацкий салон, надо позаботиться о ночлеге, пока не стемнело», – решил он, но все же направился к массивным дверям из темного дерева и неуверенно потянулся к одной из двух золоченых ручек, испещренных загадочными знаками.
Внезапно дверь резко открылась внутрь, и Кэст, продолжая по инерции двигаться вперед, провалился в темный проем.
Глава 4
Магический салон «Мистериум»
– Ты же сам видел, что открылась правая створка, значит, он не одержимый! – донесся из глубины помещения взволнованный мужской шепот.
– Да, но Гром реагирует, а он чует бесов! – возразил другой голос, хрипловатый и тоже мужской.
– Когда-то чуял, до того как дед Ерофей из него вышел! – с едва уловимой насмешкой произнес первый.
– При чем здесь дед Ерофей? Гром и до него их чуял! – ворчливо ответил второй.
– Прекратите спорить, клиент услышит! – вклинился в разговор девичий голос. Тихий и тонкий, он тем не менее звучал очень строго.
Кэст, топтавшийся в полумраке прихожей, усмехнулся, утверждаясь во мнении, что зря зашел в это заведение: судя по тому, что он услышал, хозяева салона ничем ему не помогут. Скорее даже, им самим требуется помощь – психиатрическая. Он попытался тихонько выскользнуть наружу и попятился к двери, но тут в прихожую вплыла девушка, окутанная золотистым сиянием. Длинное белое платье колыхалось на ней сдутым парусом, и казалось, что под невесомой тканью нет тела, словно эта девушка – бесплотный призрак. В руках она держала подсвечник с тремя зажженными свечами. Тени от дрожащих языков пламени плясали на ее лице, придавая ему зловещее выражение.
– Вечер добрый, – кивнул Кэст, справляясь с оцепенением, и поспешно добавил: – Кажется, я дверью ошибся.
– Здравствуйте. А куда вы хотели попасть? – спросила она и посмотрела на него так, будто совершенно точно знала, что он врет.
Кэст замялся, пытаясь придумать какое-нибудь правдоподобное объяснение.
– Да вы проходите, что в дверях-то стоять! – Девушка приветливо улыбнулась. – Чаю хотите? У нас очень хороший чай, на травах и ягодах. Пока будете пить, может, как раз и вспомните, куда шли.
«Издевается», – подумал Кэст, но пошел вслед за девушкой мимо темно-фиолетовых, как сумеречное небо, стен, покрытых какими-то символами, среди которых потухшими звездами чернели пентаграммы, остроконечные многоугольники и прочие замысловатые геометрические фигуры. У Кэста возникло ощущение, что в воздухе витает магия. Вскоре он вошел в просторное, но сильно загроможденное помещение, похожее на резиденцию колдуна: вдоль стен тянулись полки, забитые толстыми старыми книгами; на свободном от полок пространстве были развешаны потрепанные желто-коричневые карты; центр комнаты занимал большой приземистый стол, заваленный всякой всячиной неизвестного предназначения. Взгляд Кэста остановился на шаре из дымчатого стекла на подставке (ну конечно, ни один магический салон не обходится без таких шаров!), скользнул по вороху каких-то бумаг, скоплению коробочек и шкатулок, на миг зацепился за чернильницу, из которой торчало огромное черное перо (бутафория?), устремился дальше, за край стола, и наткнулся на человека, сидящего в глубоком кресле с гнутыми подлокотниками. Человек выглядел, как колдун из фильма о средневековье: черные волосы до плеч обрамляли его узкое, довольно молодое лицо фарфорового цвета, складки черной мантии скрывали фигуру, а руки он скрестил на большой книге, раскрытой перед ним на столе; пальцы одной руки барабанили по желтоватым страницам, на которых угадывались такие же символы, как на стенах в прихожей. «Маг в образе», – мысленно усмехнулся Кэст, но при этом постарался придать своему лицу почтительное выражение, чтобы никого не обидеть.
Что-то большое и черное выскочило на Кэста из темноты. Пес размером с теленка принялся кружить вокруг него, обнюхивая. Судя по глухому рычанию, он был расположен к визитеру отнюдь не дружелюбно. Шерсть на холке пса встала дыбом, а в глазах вспыхивали красноватые искорки, но, возможно, это отражалось пламя свечей, расставленных здесь повсюду? Кэсту стало не по себе.
– Гром! – раздался справа сердитый окрик, и пес, пригнув голову, неохотно отступил. Провожая его взглядом, Кэст заметил здоровенного парня, сидящего на диване у стены. Русоволосый, светлоглазый, с простоватым лицом и открытым взглядом, этот парень нисколько не походил на колдуна, а в его облике совсем не было загадки, зато чувствовалась уверенность и внутренняя сила. «Охранник, что ли?» – подумал Кэст. Пес уселся у ног здоровяка, недобро глядя на Кэста горящими, как угли, глазами.
Девушка в белом платье поставила подсвечник на стол перед «колдуном» и устроилась на диване возле здоровяка. В следующий миг Кэст заметил рядом с диваном еще один стол, а за ним – вторую девушку, спрятавшуюся за монитором. Делая вид, что сосредоточенно смотрит на экран, она бросала на Кэста короткие любопытные взгляды.
– Присаживайтесь, – подал голос «колдун», не прекращая постукивать пальцами по книге, а затем обратился к девушке в платье-«парусе»: – Лукерья, будь добра, принеси гостю чай.
– Уже заваривается, – кивнула та.
«Когда успела?» – удивился Кэст и открыл было рот, чтобы отказаться от чая, но вместо этого, сам от себя не ожидая, стал рассказывать свою историю, начав с того момента, как Инга нашла пугало.
«Колдун» сразу оживился, отлип от спинки кресла и подался к столу.
– Можете назвать какие-нибудь населенные пункты, расположенные неподалеку от места вашего пикника? – спросил он с заметной нервозностью.
– Точно не скажу, не я маршрут выбирал… – Кэст напряг память. – Был там поселок неподалеку, а как называется, забыл. Не то Белоречье, не то Чудоречье…
– Дивноречье! – выдохнула девушка в белом, та, которую «колдун» назвал красивым старинным именем Лукерья. Имя девушке очень шло.
– Точно, Дивноречье! – подхватил Кэст, чувствуя, как по телу разбегаются мурашки. Откуда ей известно это название?!
Все они вдруг начали переглядываться: русоволосый здоровяк, Лукерья, девушка за монитором, «колдун». Кэст готов был поклясться, что в этот момент каждый из них думал примерно одно и то же, что-то вроде «Я знал(а), что однажды это случится». Складывалось впечатление, что они давно ждали чего-то подобного. Кэсту вспомнилось, как изменился взгляд Инги, когда она откопала в стогу это проклятое пугало, как будто в нее вселилось нечто зловещее и потустороннее, а потом Лещ стал вести себя странно, словно это что-то перешло на него. Кэсту вновь начало казаться, что он тоже мог попасть под влияние этой сущности и совершить преступление, не отдавая себе отчета. Возможно, сущность до сих пор еще с ним, и, если так, то он пришел по нужному адресу.
– Продолжайте, – нетерпеливо поторопил его «колдун».
– Да, сейчас, только с мыслями соберусь, – Кэст замялся.
– Конечно. – «Колдун» кивнул и бросил многозначительный взгляд в сторону Лукерьи. Та встала и вышла из комнаты, а через минуту вернулась с подносом, на котором исходила паром кружка с ароматным чаем.
Кэст поблагодарил ее, сделал глоток, еще один, а затем слова будто сами начали срываться с его языка, и он выложил все как на духу: и о том, как Лещ сжег пугало, и о том, как Инга ушла с Лещом в ночь, и о жутком сне, и о страшной находке рядом с собой сразу после пробуждения. В конце концов он признался, что Лещ обвинил его в убийстве Инги и заявил об этом в полицию. А потом повисла тишина, неприятная и тягостная для Кэста из-за ожидания реакции присутствующих: он боялся, что они его скрутят или пса натравят, а потом сдадут в полицию. На их месте Кэст именно так бы и поступил, столкнись он с типом, который нес бы нечто подобное.