Детонация (ЛП)

—Мисс Питерс, мы получили результаты. Не хотите ли остаться наедине?
Я выпрямляю спину, поворачиваясь к нему лицом.
Его глаза были сосредоточены только на Мэдди. Дрожь его пальцев выдает его страх. Мэдди сжимает мою руку, возвращая мое внимание к себе. Я вижу, как ее сердцебиение отдается под кожей на горле.
—Я могу остаться или уйти. Решать тебе, солнышко.
Я кладу другую руку поверх ее, делая все возможное, чтобы успокоить ее.
— Грейсон остается, – ее голос дрожит, когда она говорит. Я задерживаю дыхание, ожидая его следующих слов.
—Мисс Питерс, вы беременны. Поздравляю.
Мэдди ахает, и мое зрение затуманивается. Комната начинает вращаться.
Блять.
Блядь. Блядь. Блядь.
ГЛАВА 38
МЭДДИ
Черт возьми. Я беременна?
Доктор извиняется и выходит из комнаты.
— Грейсон, поговори со мной. Пожалуйста, – теплые слезы текут по моему лицу. Мое дыхание становится затрудненным. Что я наделала?
— Я сделала это не нарочно, я обещаю тебе. Прости, – всхлипываю я, выпуская его руки.
Я подтягиваю колени к груди и обхватываю их руками, утыкаясь головой в бедра. Кровать скрипит. Я смотрю поверх своих коленей. Грейсон сидит на краю кровати, его рука тянется к моей.
—Что мы собираемся делать, Грейсон?
Его рука сжимает мою. В его глазах выступают слезы, отчего мои слезы становятся только сильнее.
— Мы справимся с этим вместе. Я поддержу тебя во всем, что ты захочешь сделать, Мэдди, – его голос почти срывается, когда он говорит, но он берет себя в руки.
—Неудивительно, что мое платье растянулось! – я икаю, и он грустно улыбается мне, его глаза ненадолго останавливаются на моем животе, загораясь при этом.
—Ложись, – требует он, и, как всегда, когда он говорит таким властным тоном, мое тело реагирует мгновенно. Моя голова касается подушки. Матрас прогибается, когда он встает с кровати. Он наклоняется, его голова оказывается внизу моего живота. Я приподнимаюсь на локтях.
Он осыпает поцелуями мой живот.
— Наш, – выдыхает он. Он кладет голову на меня, и я переношу свой вес на правую руку, а другую протягиваю к нему, запуская пальцы в его волосы. Для остального мира это был бы идеальный момент.
Для нас я не уверена, что это значит.
Я всегда мечтала стать мамой. Я знаю, что была бы чертовски хорошей мамой. Но смогу ли я действительно привести ребенка в нашу жизнь?
—Я отсюда слышу твои мысли, Солнышко.
Я даже не могу заставить себя ответить ему. Я не могу.
— Я буду защищать тебя и этого ребенка всеми силами. Никогда не сомневайся в этом. Никто не прикасается к тому, что принадлежит мне, и не остается в живых, чтобы рассказать об этом, – жестокость в его тоне заставляет волосы у меня на затылке встать дыбом.
Я в нем не сомневаюсь.
Этот человек готов рискнуть всем ради нас.
Я делаю глубокий вдох, набираясь смелости спросить.
— Ты хочешь быть отцом? Это никогда не входило в твои планы. Я не могу заставить тебя быть тем, кем ты не являешься. Ты говорил мне, что не изменишься. Это, — я показываю на свой живот, — Довольно серьезные перемены в жизни, Грейсон.
Я не могу сделать это сама.
Я тоже не могу без него.
— Это было до того, как я влюбился в тебя, Мэдди. Я хочу отдать тебе все. Черт возьми, ты все изменила для меня, Солнышко. Как я и предполагал.
Его глаза впиваются в мои, наполненные слезами, совсем как мои собственные.
—Я хочу этого.
Он берет меня за подбородок.
—Что ты говоришь, Солнышко?
—Я тоже этого хочу.
Он целует меня в макушку.
—Я люблю тебя.
Я утыкаюсь носом в его грудь и закрываю глаза; его свежий запах лосьона после бритья убаюкивает меня.
У нас будет ребенок.
ГЛАВА 39
ГРЕЙСОН
Я натянул перчатки и готов идти.
Последние сорок восемь часов я жил как на острие ножа. Я почти не спал. У меня голова идет кругом. Я не смог защитить ее. Другой мужчина прикасался к ней своими грязными руками.
Я готов покончить с каждым из этих хуесосов сегодня.
Но я не могу.
Не тогда, когда у меня такая голова. Я собираюсь стать отцом. Какой ребенок заслуживает такого отца?
 
Все, что я могу сказать с уверенностью, это то, что я хочу этого. Больше всего на свете. Вот почему меня чертовски убивает то, что я не смог защитить их.
Неважно, сколько раз Мэдди обещала мне, что с ней все в порядке, что с ребенком все в порядке, что я спас ее, я не могу обуздать эту жажду крови. Этот гнев, клокочущий внутри меня, готовый вырваться наружу в любую секунду. Я сидел там ночью, наблюдая, как она ворочается, обливаясь потом во сне. Без сомнения, заново переживает тот момент.
Когда Келлер написал сегодня утром, требуя, чтобы я помог тренировать наших новых боксеров, я вылетел за дверь. Бокс когда-то был моим выходом для моего гнева, возможно, сегодня это сработает снова. Что-то, черт возьми, должно быть.
Ныряя под канаты, я присоединяюсь к нашему самому многообещающему новичку, Джаксу "Королю Хаоса" Картеру, на ринге.
— Ты в порядке, Грей? – Келлер кричит.
— Прекрасно.
— Давай, черт возьми, сделаем это. Покажи мне, на что ты способен. Ты хочешь стать следующим Келлером, черт возьми, докажи мне, что это в тебе есть.
Джакс бегает трусцой по центру ринга, натянув перчатки и готовый атаковать. Я повторяю его стойку, предвосхищая его первый ход. Он наносит мне левый хук.
— Чертовски неряшливо, – передразниваю я.
Он хрюкает в ответ, и на этот раз его правая рука взмахивает, ударяя меня в нижнюю часть челюсти. Моя голова откидывается назад от прикосновения, лицо пронзает боль.
Быстро приходя в себя, я обрушиваю на него шквал ударов. Он уклоняется, но я не сдаюсь. Он отскакивает назад, когда я врезаю в него своими перчатками.
— Грейсон, какого хрена ты делаешь! – Келлер кричит из-за ринга.
Прямо сейчас я вижу только этого гребаного неряшливого придурка, который пытался изнасиловать Мэдди.
Ярость сжигает меня. Я хватаю слабое тело Джакса и швыряю его на пол, кровь стучит у меня в ушах.
— Хватит! – кричит Келлер, отрывая меня от Джакса и сильно толкая в грудь. Я моргаю, глядя на него, прежде чем он ударяет меня прямо по голове сбоку с такой силой, что я почти вижу звезды.
— Иди подыши гребаным воздухом, а потом встретимся в гребаном офисе. Сейчас же! – кричит он. Из его брови течет кровь. Черт.
В комнате царит мертвая тишина. Тихо.
Какого хрена я делаю?
Келлер опускается на колени рядом с Джаксом и склоняется над ним.
— Убирайся к чертовой матери!
Я бросаю перчатки на пол и врываюсь в кабинет, с грохотом захлопывая дверь.
— Сядь, блядь, на место, – Келлер указывает на диван в нашем офисе.
— Черт возьми, прости меня.
— Мне не нужны извинения. Мне нужно, чтобы ты сказал мне, что, черт возьми, происходит. Ты мог убить Джакса. Когда все, блядь, смотрят. Они равняются на нас. Мы здесь, чтобы обучать их, а ты занимаешься этим дерьмом. Так просвети меня.
Он достает неоткрытую бутылку скотча и со стуком ставит ее на стол перед собой. Затем появляются два хрустальных бокала. Наполнив их почти наполовину, он протягивает мне мой.
— Сначала выпей это, ты выглядишь дерьмово.
Проводя пальцем по своему собственному стакану, я делаю то же самое.
— На Мэдди напали в казино в прошлые выходные.
Мне больно даже произносить это вслух.
— Что значит – напали?
— Один из Фальконе пытался ее изнасиловать.
Желчь подступает к моему горлу, когда образы снова вспыхивают в моей голове.
— Черт. Ты в порядке? – спрашивает он.
— Нет, – честно отвечаю я, и, черт возьми, приятно сказать это вслух. — Даже близко нет. Мэдди беременна. Я подвел их обоих. Как я могу быть отцом? Я не думаю, что смогу это сделать, Келлер.
Слезы жгут мне глаза. Я склоняю голову, обхватив ее руками.
Я облажался. Я даже не смог помешать своей жене трахнуть моего лучшего друга, так что заставляет меня думать, что я когда-нибудь смогу быть достойным мужем? Достойным отцом? Я не создан для этого.