Памела или награжденная добродетель
Сія печаль очень тягостна, что пишу и не могу послать къ вамъ, но нынѣ въ бѣдахъ моихъ едина мнѣ только та и забава, и ежели Богъ милостію своею изведетъ меня съ моею добродотелію изъ мѣста пагубы такъ какъ я надѣюсь, не взирая на всѣ злые пріуготовленія, буду читать съ великою радостію все то, что нынѣ въ горести пишу со слезами.
Хотѣла написать по моей привычкѣ, молитесь Богу о вашей покорнѣйшей дочерѣ, но вамъ знать не можно моего состоянія, хотя и знаю, что вы непрестанно за меня молитесь, а я между темъ буду писать, что мнѣ случатся, а можетъ быть и удастся переслать къ вамъ. Куда какъ бы я была рада, естлибъ можно нынѣ найтить услужливаго Ивана, того честнова и доброва дѣтину.
____________________Дождалась ВОСКРЕСЕНЬЯ.
Вотъ теперь всево зляе! моя супостатка не позволяетъ мнѣ ѣхать въ кирку, а моя надежда по большой части на томъ была и основана. Господина Вилліамса обругала за то, что онъ за меня вступился. Я узнала, что она, ежели захочетъ, можетъ ево изъ дому выгнать, бѣдной человѣкъ принужденъ ей покорятся, ожидая себѣ вѣчнаго пропитанія, отъ моего господина, получа приходъ когда умретъ тамъ священникъ, которой очень старъ, и уже мѣсяца съ четырѣ не встаетъ съ постели.
Господинъ Вилліамсъ довольно кажетъ мнѣ почтеніе, и видно, что онъ зжалился на меня глядя, можетъ быть склонится дать мнѣ въ помощь ко избѣжанію напасти; ежелибъ кто другой обо мнѣ поговорилъ съ нимъ. Но мнѣ для чево отнять щастіе у молодова человѣка, принудя ево то здѣлать, что ево противно пользѣ; однако кажется честной человѣкъ все долженъ здѣлатъ на свѣтѣ, ко избавленію бѣдной дѣвки, которую ищутъ похитить, Богъ ево за то не сравнительно наградить не оставитъ.
Подумайте, но ахъ какъ вамъ знать то, что я пишу, подумайте каково мое состояніе, которое доводитъ меня до крайняго отчаянія, чрезъ которое принуждена честному человѣку къ нещастію подать причину, мнѣ кажется онъ очень поговорить со мной желаетъ: ибо я узнала то по одному слову, что онъ сказалъ мнѣ тихонько.
Злодѣйка, такъ, я называть стану мою надзирательницу, часъ отъ часу становится суровѣе, не болѣе получаса, какъ по говорила я съ служанкой для тово, чтобъ она ласковѣе была ко мнѣ. Она вдругъ вошедъ сказала, пожалуй сударыня не искушай бѣдную деревенскую дѣвку, и не мѣшай ей дѣлать свое дѣло, я слышала, что вы гулять ее звали. Слушай Начонъ, говорила ей, отнюдь не ходи ни куда съ нею, и ни въ чемъ ее не слушай, мнѣ не сказавши. Голосъ ее былъ толстой и хриповатой, и надѣюсь, что она подпить любитъ вся кругла какъ бомба, и ежелибъ я ее разсердила, онабъ меня одной ногою задавить могла. И такъ будучи такимъ уродомъ, къ томужъ имѣя сердце гнуснѣе рожи, взоромъ своимъ мучитъ меня всечасно. Безъ помощи отъ Бога пропала бы я на вѣки, не могу описать довольно, какъ она зла. Въ сей часъ прислала сказать, чтобъ я надѣла башмаки мои, которые у меня были отняты, и шла я въ садъ гулять съ нею, по чему я принуждена была исполнить ее приказаніе. Боже мой! для чево нѣтъ здѣсь госпожи Жервисъ со мною. Я и сама не знаю; для чево обрадовалась. Въ тотъ часъ, какъ башмаки надѣла. Теперь пришли и сказали мнѣ, что Иванъ пріѣхалъ верьхомъ, тотъ честной Иванъ, за которова я всегда молю Бога. Увидѣла я ево въ окно, но увидѣла печальна, что за вѣсти принесъ онъ? Здоровылиль родители мои, госпожа Жервисъ, и всѣ въ домѣ не выключая и хулы достойнаго господина, желаю чтобъ и онъ живъ былъ и здоровъ, толькобъ раскаялся во всѣхъ своихъ дѣлахъ не правыхъ. О Боже! въ какомъ мы живемъ вѣкѣ! беру перо въ руки, но чувствую горесть и беспокойство, конечно новымъ страданіямъ подвержена буду.
Иванъ пришолъ ко мнѣ съ госпожею Жевкесъ, она тотчасъ на ухо подошедъ мнѣ сказала, чтобъ я для себя о башмакахъ не упоминала. Сердешно Иванъ хоттъ скрыть свою жалость, но сверхъ воли полились у нево слезы. О дарагая Памела, увидя меня вскричалъ! что мои другъ, я отвѣчала, видишь ты самъ въ какомъ я состояніи, ни какой вины за собой не зная, благодарствую за вашу дружбу и услуги. Онъ у слыша сіе, болѣше сталъ плакать, отъ чего сердце мое терзалось не милосердо, видя, что сторонней человѣкъ на меня сжалясь плачетъ. Скажи, спрашивала ево, господинъ нашъ не ѣдетъ ли сюда? Нѣтъ отвѣчалъ онъ рыдая, Отецъ мой и мать живыли, также госпожа Жервисъ, господинъ Лонгманъ, и всѣ въ домѣ? Всѣ живы онъ сказалъ и такъ вздохнулъ, что я думала онъ духъ испускаетъ. Я думаю онъ съ ума сошолъ госпожа Жевкесъ говорила, о чемъ тужитъ самъ не знаетъ, я думаю Иванъ ты влюбился? Не видишь штоль, что она въ добромъ здоровьѣ. Не могу отвѣчалъ онъ слезъ удержать отъ радости, увидя дѣвицу Памелу, я къ вамъ привезъ письмо, обратясь сказалъ мнѣ. Я принявъ оное, и видя, что отъ моево господина въ карманъ положила, не думаю госпожа Жевкесъ, сказала я, чтобъ вы захотѣли сіе письмо читать. Нѣтъ она отвѣчала, я знаю отъ ково оно, а то бы просила конечно васъ показать оное.
Вотъ и къ вамъ письмо госпожа Жевкесъ, продолжалъ Иванъ, а на ваше говорилъ мнѣ, надобно отвѣтъ везти севодни къ вечеру, или завтре рано. Естли что еще тебѣ сказать ей Иванъ? Спросила Жевкесъ. Нѣтъ онъ отвѣчалъ, кромѣ, что всѣ служители въ домѣ приказали увѣрить о истинномъ почтеніи и велѣли ей кланятся. Поди Иванъ я ему говорила, радуюсь, что тебя вижу, и слышу что всѣ друзья мои здоровы, хотѣла больше говорить съ нимъ, только не смѣла при моемъ уродѣ. По томъ пришедъ въ свой кабинетъ, заперлась, и вынувъ письмо господина своего слѣдующее читала.
"Дражайшая Памела.
"Съ нарочнымъ письмо сіе къ вамъ посылаю, въ которомъ состоитъ больше вашей нужды нежели моей. Знаю, что мои поступки васъ безпокоятъ, и чеснымъ родителямъ вашимъ печаль на носятъ, но меня веселитъ то, что въ моей власти состоитъ наградить всѣ ваши терпѣній. На другой день вашева отъѣзду я къ родителямъ вашимъ посылалъ человѣка своего, по моему вамъ обѣщанію, чтобъ они объ васъ не печалились, увѣрилъ ихъ о непорочности моихъ предпріятій и показалъ настоящее право, для чево вы къ нимъ не возвратились, надѣяся, что будутъ они съ ихъ стороны спокойны. Однако на другой день Отецъ вашъ поутру весь домъ пришедъ перетревожилъ, желая васъ видѣть.
"О моя дарагая Памела! сколько вы труда и безпокойства своею упорностію мнѣ и себѣ напрасно приключили; не могъ я успокоить ни чемъ инымъ Отца вашего, кромѣ, что принужденъ обѣщать былъ что вы чрезъ недѣлю писать будете къ госпожѣ Жервисъ, и увѣдомите ихъ, что вы въ добромъ здоровье. Всево болѣе меня нынѣ родители ваши безпокоятъ, боюсь чтобъ печаль объ васъ въ такихъ уже древнихъ лѣтахъ, не привела ихъ ко гробу, что васъ можетъ и больше опечалить, знаю, какъ вы много ихъ любите и почитаете; и для того прошу отписать къ госпожѣ Жервисъ, такое письмо какъ я къ вамъ вчернѣ посылаю, я оное написалъ съ крайнимъ для себя презрѣніемъ, зная, что вы такъ много меня ненавидите. Правда, видя мои поступки иначе и быть не можетъ, но я надѣюсь съ большею для васъ пользою то скоро перемѣнится. И не сумнѣваюсь, что вы исполните сію мою прозьбу, а безъ тово мнѣ ни какова конца въ намѣреніи моемъ учинить не возможно, по чему не обходимо прежде и надобно родителей вашихъ успокоить. А оное увѣряю васъ, вамъ весьма нужно и полезно. Еще повторяя прошу, точно такъ написать какъ я послалъ, не убавляя и не прибавляя ни одного слова, ежели же не такъ на пишите, то я не пошлю къ нимъ, а чрезъ то и лишитесь хорошева успѣху, въ моихъ для васъ полезныхъ предпріятіяхъ. Я вамъ обѣщалъ, что безъ позволенія вашева не поѣду въ тотъ домъ, гдѣ вы нынѣ живете, что и исполню точно ежели узнаю, что вы живете спокойно, и ни какихъ происковъ не будете дѣлать, хотя и весьма, трудно мнѣ то исполнить будетъ. Заключеніе ваше не продолжится долго, для тово, что я вознамѣрился совершенно въ кроткое время увѣрить, что я справедливой