Помещик. Том 6. Граф

Понятное дело, что личного состава, подходящего для работы с такими парусами, у воеводы не было, поэтому он занялся его подготовкой и соорудил небольшой тренажер, на котором будущие кормчие учились управляться с этим хозяйством.
Тренажер представлял собой обычный небольшой прудик круглого профиля. По его периметру было набито упругих упоров из досок, а в центре располагалась имитация лодки. По количеству основных румбов. Учащемуся же требовалось научиться «брать ветер» в разных условиях. Да так, чтобы ветер его тянул вперед и вынуждал доску прогибаться. При этом время от времени ему меняли упор, имитируя смену курса ушкуя, идущего по извилистому руслу реки.
Всякий божий день каждый из будущих кормчих хотя бы немного, но ходил под парусом на тренажере. И так планировалось до льда. А потом, как он встанет, что-нибудь можно будет придумать. Он ведь не сразу и быстро все намертво скует. В конце концов, этот крошечный круглый прудик можно будет обогревать зимой. А если нет, то и ладно. Даже такая тренировка помогала хоть как-то подготовиться, что уже дело.
Третьим изменением стали весла.
В оригинальном ушкуе использовались короткие весла, а гребцы размещались попарно на лавках. В «тульском» же планировалось использовать так называемые распашные весла, то есть идущие через одну лавку то налево, то направо. Такое решение на достаточно узком кораблике позволяло существенно увеличить эффективность гребли.
Четвертой новинкой стало кольцо. Обычное кованое буксировочное кольцо, вделанное в основание форштевня.
В блоке с этим изменением пошли и полиспасты для буксировки этих ушкуев волоком. Вбивался кол. На него цеплялась петля примитивной лебедки из деревянно-канатных полиспастов, обильно смазанных дегтем. Бойцы тянули один конец и смещали ушкуй. Учитывая умеренную массу будущего изделия в загрузке, коэффициент был один к трем, что позволяло не сильно утомляться на волоке и производить его достаточно быстро. А чтобы не портить днище, под него планировалось подкладывать калиброванные дубовые чурки. Само собой, смазывая их дегтем. Их на примитивных ручных токарных станках уже точили ремесленники. В Москве. Чтобы не перегружать местных «трех калек», которым и так было чем заняться.
В общем, планов громадье.
И люди были.
И материалы были.
И возможности были.
Так что Андрей не переживал, лишь номинально контролируя, чтобы не расхолаживались. Вот уж что-что, а с ушкуями у него все сладится. По его подсчетам, их с запасом даже сделают. На всякий случай. Благо, что металлические крепежи они вывезли с Москвы, и кузнецы не нагружались местные практически полностью. А кузнецы были нужны. ОЧЕНЬ нужны…
Ламеллярные доспехи были всем хороши в текущем моменте. Дешевые в производстве и очень удобные в ремонте, они в целом обеспечивали надежную защиту от всех основных средств поражения в регионе. Во всяком случае, в направлении Степи.
Но была проблема.
Они слишком сильно нагружали спину из-за своей мягкой основы, то есть их масса преимущественно ложилась на плечи, что приводило к росту утомляемости бойцов и необходимости по возможности обходиться без них, надевая их только по нужде.
В принципе, любые доспехи старались надевать только по нужде. Но нужда бывала разной. И, например, угроза сражения могла длиться достаточно долго. Иной раз по несколько суток кряду. И днем, и ночью. А носить столько часов подряд ламеллярные доспехи было весьма нешуточным испытанием.
Кроме того, подобные доспехи дополнительно затрудняли движения в ряде случаев, так как для подъема руки вверх нужно было приподнимать доспех. Та же рубка в них изнуряла намного сильнее.
Андрей, подготавливаясь к предстоящему рейду, думал в том числе и об этом вопросе. И, понимая, что при остром дефиците личного состава каждый боец будет на счету, постарался как-то его решить.
Решения, строго говоря, было два.
Первое – полный отказ от защитного снаряжения, что выглядело совершенно неприемлемо. Прежде всего из-за высоких шансов ближнего боя и активного использования предполагаемым противником стрел.
 
Второе – использовать кирасы с так называемой «юбкой», то есть небольшим отворотом по нижнему торцу, позволяющему ставить их на бедра. Перенося весь их вес туда. И, как следствие, практически полностью разгружая позвоночный столб.
Но откуда ему взять кирасы?
Местных мастеров подходящей квалификации у него не имелось. А учить времени не было. Ведь это вон какое крупное изделие требовалось вытягивать из куска металла. Да и такие крупные заготовки без водяного молота или какого-либо его аналога не проковать.
Что делать?
На помощь ему пришел общий кругозор. Андрей вспомнил о том, что в период воюющих провинций в Японии [24] появился под португальским влиянием один очень интересный доспех.
Японцы тогда, как и Русь, были не в состоянии делать нормальные кирасы. Как и закупать их, ибо получались золотыми. Вот и нашли интересный компромисс, столкнувшись с точно такой же, как и у Андрея, проблемой. Они стали делать кирасы наборными. Склепанными из пяти и более горизонтальных полос.
Такие изделия не отличались особенной прочностью и даже близко не могли посоревноваться с нормальными кирасами. Даже облегченными. Однако они были радикально дешевле. И технологически несравненно более доступны, чем полноценные. Так что в самые сжатые сроки этими доспехами стали снаряжать повально самые дешевые и массовые войска страны восходящего солнца – асигару, которые маленькими толпами бегали из провинции в провинцию и отчаянно рубились. Позже, когда беспокойный период закончился, о них забыли, вернувшись к куда более красивым ламеллярным доспехам.
Эти эрзац-кирасы делались очень просто.
Из подходящего куска металла выковывался пруток подходящей длины и сечения. Обычно небольшого. Потом его расплющивали в полосу. В самой обычной кузнице. Силами кузнеца и нескольких молотобойцев. Полученные полосы сгибали по оправке. Обрезали. Пробивали в них крепежные отверстия простейшими пробойниками. И тупо склепывали между собой, формируя из них переднюю и заднюю «скорлупку» кирасы. Обычно из пяти-семи полос каждая, но бывало и больше.
Андрей этим делом и занялся, мобилизовав всех кузнецов, до которых смог дотянуться. Размещая заказы и в Москве, и в Рязани, и в Твери, и даже в Новгороде…
Металл для доспехов доводился до кондиции тигельными плавками. И передавался самым низкоквалифицированным кузнецам, которые из него делали заготовки – прутки. По лекалу. Чтобы и длина, и сечение совпадали с мерою. Дальше их передавали ребятам с квалификацией повыше. И те разбивали прутки в полосы. И опять-таки – ориентируясь на мерку. Чтобы и ширина, и толщина, и длина совпадали. А потом их свозили в Тулу, где под руководством Андрея из этих деталей уже собирали кирасы.
Понятное дело, кузнецов на Руси было немного. И у всех имелись заказы наперед. Но воевода перебивал их, где мог, монетой, где мог – перспективой сотрудничества, где мог – угрозами, ибо Государево же дело. Посему у него выходила своего рода распределенная мануфактура. Причем центр ее в Туле был нагружен очень слабо, занимаясь, по сути, обрезкой и сборкой.
При всем при этом кузнецы в крепости графства продолжали изготавливать ламеллярные пластины. Но уже существенно меньше. Ровно столько, чтобы перекрыть заказы Царя. Тот потребовал сдавать в казну такое-то количество пластин, вот Андрей и не шел поперек Государя [25]. Хотя прекрасно понимал, скоро его нагрузят еще и этими эрзац-кирасами, из-за чего отчаянно переживал за производительность своей вотчины по получению приличного металла.
А она уперлась в потолок уже сейчас.
Металл!
МЕТАЛЛ!
Полцарства за металл!
Само собой, хороший, годный.
Его резко стало не хватать. Ни на что. И воевода оказался вынужден распределять получаемые партии вручную. Посему ему потребовалось как можно скорее ставить хоть какую-нибудь домну. Хоть кривенькую. Хоть убогую. Хоть даже такую, что развалится через пару недель активной работы или даже быстрее. Но главное – домну, дабы делала чугун. Много чугуна. Больше чугуна богу чугуна! Чтобы потом посредством парочки пудлинговых печей превращать его в отличную низкоуглеродистую сталь. А уже в вотчине делать всякого рода специальные стали тигельными плавками…