Помещик. Том 6. Граф

– Патриарх ищет примирения с твоим Государем.
– А почему ты пришел ко мне?
– Потому что ты корень всего того з… хм… всех тех событий, что произошли. И, как нам известно, имеешь на Государя немалое влияние.
– Это не ответ, – покачал головой Андрей. – Такие вопросы тебе нужно не со мной обсуждать, а с Государем и Патриархом.
– И все же меня отправили к тебе.
– Это легко исправить. Видишь его, – указал Андрей на писца. – Он записывает наш разговор. После допроса я дополню эту грамотку описью найденного имущества и своими замечаниями. И отправлю тебя с этой писаниной в Москву. Дабы Государь сам решал, что с тобой делать. А отец Афанасий, – кивнул на священника Андрей, – это заверит и подтвердит.
– Не хочешь, значит, разговаривать?
– Не вижу смысла. К тому же я, если что, решением вашего Собора воплотившийся демон. Что ставит крест на любом диалоге.
– Ради этого я и пришел. Мы сожалеем о том, что произошло. Но, сам понимаешь, мы люди подневольные.
– Многие христианские святые на заре существования церкви не стеснялись идти против светской власти. И принимали мученическую смерть. А что же вы? Духу не хватает? Или вера ваша столь слаба, что вы боитесь предстать перед Создателем? Или, быть может, все эти разговоры о мучениках лишь байки?
– Церковь земная наполнена людьми, а они не совершенны, – пожал плечами отец Дионисий.
– Не просишь развязать руки?
– Зачем? Ты явно мне не доверяешь и ожидаешь подвоха. Связанным я вызываю меньше раздражения.
Андрей кивнул.
Прошелся по помещению.
Молча.
Наконец, резко развернувшись, он порывисто произнес:
– Все равно не понимаю, что ты от меня хочешь. О каком примирении может идти речь, если вы не принадлежите сами себе? Или мириться желает Сулейман? Но я с ним не ругался. Обычная судебная тяжба. Базарная, правда. Но так и что? Да и зачем ему со мной мириться? Кто я такой?
Разговор явно не клеился. Однако отец Дионисий продолжал упорно пытаться. Пока наконец не сумел вывести Андрея на достаточно конструктивную беседу о том, с какими предложениями патриархат Константинополя смог бы подступиться к Царю.
– Смотря что вам нужно?
– Мира.
– Мира… – покачал головой Андрей. – Когда вы, лучшие люди Римской империи, без сражений перебегали на сторону османов, вы тоже искали мира. И что? Получили? Державу, что многие столетия строили ваши предки, вы спустили в выгребную яму. Просто лишь ища легких путей и не желая драться за свое отечество.
– Ты не понимаешь…
– Что я не понимаю?! – перебил его Андрей, подавшись вперед. – Я – сражаюсь. Хотя мог бы сбежать в тихое и теплое место. Много раз мог. Но я сражаюсь за себя, свою семью, свою страну. А вы? Что делали вы? Ты хоть представляешь, насколько величественной державой был даже не единый древний Рим, а хотя бы просто восточная его часть во времена Юстиниана? Понимаешь?
– Земли Великой Порты уже приблизились к границам Юстиниана.
– Земли… границы… – тихо повторил Андрей. – А люди? А армия? А культура? Ладно. Это все пустое. Обсуждать римское наследие с человеком, что ставит толпу крестьян-азапов вровень с могуществом старинных комитатов, бессмысленно. Рим пал и давно сгнил. Еще во времена Ангелов. Так что нынешние его потомки судят о нем лишь по останкам.
– Почему Ангелов? – неподдельно удивился отец Дионисий.
– Потому что они его сломали. Вот как Андроника Комнина свергли, так и все… дальше уже была агония. Просто агония…
– Это сложный вопрос.
– Долгий скорее… Долгий… – покачав головой, возразил Андрей. – Ты спрашивал меня о том, с чем можно подойти к моему Государю для примирения? Я отвечу, как думаю. А дальше уже судите сами. Первое. Вы должны собрать вновь Вселенский собор и признать решение предыдущего ничтожным. Второе. Вы должны признать на том Соборе автокефалию церкви Руси. Зависеть от воли Султана мы более не желаем. Третье. Вы должны признать титул Иоанна Васильевича. Я не уверен, что он желает лавров наследника Василевса. Но вот то, что он Государь всея Руси, – это должно быть твердо. И вот после этого уже подходить к нему, дабы восстановить церковное общение.
 
– А иначе никак?
– Иначе? – повел бровью Андрей. – Можно и иначе. Перевозите резиденцию Константинопольского патриарха в Москву. Чем не выход? Папы ведь в Авиньоне жили вон сколько лет. Чем ваш Патриарх хуже? Зато окажется под рукой православного монарха в православной стране.
– Боюсь, что…
– Просто не будет, – перебил его воевода. – И малой кровью вы не отделаетесь…
 
Глава 7
 
1556 год, 7 ноября, Шатское графство, крепость
Пётр стремительно и с нескрываемым волнением шел по улице, зажимая в руке два футляра для свитков. Достаточно внушительные. Вскрытые. Вон, печати на них сломаны и болтаются на бечевочках. Шел быстро. Хотя ему казалось, что еле ползет, из-за чего ускорялся еще больше…
Наконец он достиг здания ковровой мануфактуры.
Решительно распахнул дверь.
Вошел.
Прошел к помещению, где обычно находилась старшая над ковровыми ткачихами – Прасковья. И по совместительству его любовь. После того публичного чуть ли не отказа взять ее в жены у них отношения испортились совершенно. Она его стала избегать и при случае уязвлять языком, отпуская очень едкие комментарии.
Пётр терпел.
Ему было больно и обидно, но он терпел. Лишь с укоризной смотрел на нее. Любуюсь ее лицом… ее глазами… Теперь же получилось все исправить…
Прасковья в своей коморке была не одна. Она там беседовала с двумя ткачихами о чем-то. Однако, когда влетел Пётр, они синхронно замолчали и уставились на незваного гостя.
 
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком,  купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.