Помещик. Том 7. Крестоносец

Причем этим людям даже показалось, что ртом Андрея словно говорил не только он. Потому что ответы поэтического божества он вокализировал каким-то глухим и приглушенным голосом. Надо ли говорить, что и пяти минут не прошло, как эту песню на пальцах перевели остальным. О том же, о чем эти изрядно перепуганные люди подумали, в силу репутации князя и говорить нечего. Страшно стало даже тем, кто ему служил…
 
Глава 4
 
1559 год, 20 мая, Вильно
Сигизмунд II Август, Король Польши и Великий князь Литвы был хмур и недоволен. Он вообще не любил, когда его заставляли делать то, что он не хотел. Но так уж складывалось – делал. И даже особенно не квакал, опасаясь вступать в конфликты с магнатами. Сегодняшняя встреча ему не нравилась вдвойне. Ладно, что вынужденная, так еще и вопрос неприятный…
– Московия слаба! – воскликнул один из магнатов, что инициировал эту встречу.
– И что заставляет тебя так думать? Разгром татар? Взятие Казани, Хаджи-Тархана и Азака? Или, может быть, сожжение Константинополя?
– Это все заслуга Андрея! И он ушел. Царь же ныне затеял большие преобразования в армии. Перестраивает ее на манер этого выскочки, из-за чего породил массу недовольных. Ему нечем воевать сейчас!
– И что же? Ты предлагаешь этим воспользоваться?
– Да! Когда еще будет такой шанс?!
– А не боишься, что Андрей вернется?
– Да что он сделает? – воскликнул этот магнат, раздраженный нерешительностью короля.
– А что ты хочешь, чтобы он с тобой сделал? Застрелил тебя – как Шуйских? Или отрубил причиндалы – как Курбскому? Или, может быть, посадил на кол – как тех татар-работорговцев? Вот города у тебя большого нет. Беда. Так что жечь и грабить у тебя особо и нечего. И сбегать в одних портянках тебе неоткуда…
– Андрей – это простой простолюдин! Просто удачливый…
– И ты хочешь испытать его удачу? Многие пытались…
– Мы справимся с ним! Нас больше!
– У Давлет-хана было в несколько раз больше воинов, чем у него. И что? Справился он?
– Мы не он!
– Вот именно, – возразил король. – И пока, я подчеркиваю, пока – у нас нет с ним никакой вражды. Зачем ее начинать?
– А почему нет? Все вокруг только о нем и болтают. Будто бы он пуп земли! Он обычная грязь, что возомнила себя черт знает кем!
– При случае я ему передам твои слова, – хмуро усмехнувшись, произнес князь Вишневецкий.
– Что?!
– Он князь-крестоносец, доказавший в бою свое право на титул. Он барон Богемии, утвержденный Рейхстагом Священной Римской империи. В конце концов, он лучший полководец всех окрестных земель и ОЧЕНЬ сильный мастер клинка. Один из первых в этом мире, по утверждению знатоков. Не уверен, что разумно его злить только потому, что у кого-то свербит в жопе.
– К тому же, – поспешно добавил маршалок, затыкая грозным взглядом рот спорщику, – у нас все еще остается шанс привлечь его на службу короне.
– Он презирает мой род и не скрывает этого, – невольно поморщившись, заметил король.
– Он это говорит только перед Царем, дабы ему угодить. И ни разу не выступал против тебя или твоих воинов. Более того, сражаясь бок о бок с князем Вишневецким, он побил татар. Да и Царь… хм… судя по всему, его не ценит. Несмотря на все, что Андрей сделал для него.
– Да за что его ценить?! – вновь воскликнул этот нервный магнат. – Он грязь безродная!
– Твоя смелость удивительна, – с язвительной усмешкой произнес маршалок. – Надеюсь, столкнувшись с ним в бою, ты сможешь ее сохранить и подтвердить делом.
– Даже не сомневайся! – вскинулся этот аристократ. Но окружающие, глядя на него, лишь снисходительно заулыбались. В общем, разговор не удался. Однако Король отчетливо понял – это начало. И чем сильнее Андрей станет увязать в событиях Османской империи, тем больше желающих будет открыть роток на Московскую Русь. Такую соблазнительно беззащитную все больше и больше… Пока Иоанн не завершит реформу армии.
Сколько ему на это потребуется времени? Год? Два? Три? Пять? Ответить на этот вопрос не мог никто. Пока все складывалось так, что Андрей забрал с собой в поход всех подготовленных им людей. И Иоанну приходится действовать на ощупь, по записям князя. Так что быстрого результата можно не ждать. Во всяком случае, именно к таким выводам слонялось большинство, указывая на исключительность сложившегося момента.
 
Кроме того, именно вмешательство Иоанна заставило Польшу отказаться от вторжения в Молдавию. Так что эта добыча не досталась им.
Хуже того, Ливония, попросту опасающаяся сейчас лишний раз голову поднимать, была удивительно покладиста. И даже выдала виновных в деле ареста ремесленников, следовавших в Московию. Да и товары пропускала любые и без проблем, из-за чего из Фландрии, Англии и долины Рейна в Московию вот уже второй год шел сплошной поток крайне опасных грузов: боевых коней, классного оружия, доспехов, бронзы, олова, свинца, пороха и прочего. А взамен яркая краска, включая крайне ценный пурпур и ляпис-лазурь, светильное масло, московские, шамаханские и персидские ковры, шелк-сырец, перец и самоцветы. Да и шведы везли свою руду в Новгород. Хорошую руду. Что пугало. До оторопи пугало. Как и мутный проект с Новым Светом и портами на севере…
Сигизмунд попросту не понимал, что задумал Андрей. Совершенно очевидно, что он всю эту бурную деятельность не стал бы развивать, если бы собирался уйти в Святую землю жить.
Что не так?
Зачем ему вообще было уходить?
Король сошел с трона и подошел к окну, уцепившись взглядом за плывущие вдали облака. Он был осторожен. И эта осторожность его никогда не подводила, давая отменное чувство опасности. И сейчас при мысли об этом Андрее у него мурашки по спине бегали.
Уж что-что, а его биографию он успел изучить вдоль и поперек. И твердо знал – этот человек НИКОГДА не делает ничего просто так. Во всяком случае, так кажется со стороны. И во всех его делах два-три дна или того больше. И если тебе кажется, что ты уже сумел одержать над ним победу, то шаг или два спустя ты почти наверняка попадешь в смертельную западню.
Все враги Андрея умерли.
Все.
Вообще все.
Начиная со старшин полковых и заканчивая высокородными князьями. Он вырезал и уничтожил каждого из них. Либо вынудил подчиниться и склонить голову. А ведь начинал он эту партию простым шляхтичем. Да еще должником без средств к существованию.
Прошло каких-то семь лет. И что же?
Едва живая пешка уже доминирует на шахматной доске.
– Нет… это все не просто так… – тихо произнес Сигизмунд.
– Что не так? – поинтересовался надворный маршалок.
– Московия выглядит такой беззащитной… такой привлекательной… Я думаю, что это ловушка.
– Все говорит о том, что Андрей действительно решил отвоевать свои владения в Антиохии и Триполи. Заодно погреть руки на развязанной им Смуте в Великой Порте. Он завязнет там. Точно и надолго.
– Понимаю. И согласен. Но… я чувствую… у меня до крайности дурное предчувствие. Он словно ловит нас на живца.
– На живца? И кто выступает в роли наживки?
– Московия.
– Но зачем ему это? – опешил маршалок.
– Ему требуется война с нами.
– А в чем сложность ее развязать? Поводов всегда хватает.
– Ты разве не понимаешь? Он крестоносец. Весь христианский мир восторгается им. Нападать просто так на другое христианское государство для него означает измарать в грязи свою репутацию. Другой вопрос, если нападем мы и как-то затронем его земли, пока он в Крестовом походе.
– Слишком сложно.
– А что он делал просто?
Маршалок промолчал. Переживания Короля его не впечатляли. Но спорить он не видел смысла. Тем более что пока инициировать войну с Москвой было нельзя, опасаясь спугнуть Андрея. Он должен был сильнее завязнуть на юге…
* * *
Тем временем в Трапезунде состоялась встреча князя Антиохии Андреаса I и Патриарха Константинополя Иоасафа II.