Альпийская рапсодия
Макс ни разу не зашел к Софи, когда у нее была Ивлин, но иногда они встречались в вестибюле клиники. Макс здоровался с Ивлин как с чужим человеком. Его холодная вежливость причиняла ей боль, но девушка знала, что не может рассчитывать на большее.
Софи встретила свой двадцать первый день рождения в больнице. Ивлин выписала для нее из Англии томик стихов Суинберна, поэзия которого должка была, по ее мнению, понравиться Софи. Войдя утром в палату девушки, Ивлин увидела, что вся комната была заставлена букетами свежих цветов, а на кровати разложены многочисленные подарки. И хотя бинты еще не были сняты, Софи уже разрешили встать.
Девушка нежно провела рукой по томику стихов, который Ивлин вручила ей с наилучшими пожеланиями.
— Возможно, скоро я смогу увидеть твой подарок, — сказала Софи. — Знаешь, Ева, меня очень беспокоит Макс. Он в таком подавленном настроении, хотя и старается это скрыть. Мне кажется, он очень несчастлив.
— Наверное, он волнуется за тебя, — предположила Ивлин.
— Нет, дело не в этом. Я с каждым днем чувствую себя все лучше, и даже если операция окажется неудачной, мое состояние не станет хуже, чем было до сих пор.
— Но разве… для него не важно, чтобы операция привела к успеху? — запинаясь спросила Ивлин. Разве замужество Софи не зависело от восстановления ее зрения?
— Для Макса это ничего не меняет, — спокойно ответила Софи. — Он привык ко мне такой, какая я есть.
Девушка потянулась к столику у кровати, и Ивлин поспешила ей на помощь.
— Что ты хочешь?
— Тут должна быть небольшая коробочка. Я хочу, чтобы ты посмотрела, что в ней.
Ивлин взяла коробочку и посмотрела на лежавшее в ней кольцо. Значит, Софи решила выйти замуж за Макса независимо от исхода операции.
— Красивое? — спросила Софи. Кольцо было украшено маленьким рубиновым сердцем, окруженным бриллиантиками. — Макс сказал, что оно красивое. Оно в форме сердца, не так ли? Однажды, когда я была совсем маленькой, я сказала, что хочу иметь кольцо с сердечком, и Макс пообещал, что подарит мне такое, когда мне исполнится двадцать один год. Конечно, я потом забыла о своей просьбе, а Макс помнил. Он сказал, что это его сердце и это будет первое, что я увижу, когда открою глаза, потому что даже если я буду видеть не совсем четко, кольцо будет сверкать. Оно сверкает?
— Да, — заверила ее Ивлин, повернув кольцо к свету. — Очень мило, что Макс не забыл о своем обещании.
— Он всегда такой, — со счастливой улыбкой сказала Софи.
— Не хочешь ли надеть кольцо? — спросила Ивлин, смиряя рвущую сердце боль. — Макс будет счастлив увидеть, что ты носишь его подарок.
— Ты так думаешь? — Софи протянула ей правую руку. Ивлин хотела было сказать «другую», но сдержалась. Разве ей не говорили, что на континенте обручальные кольца косят на правой руке? Софи, видимо, знала об этом. Ивлин надела ей кольцо на палец, и девушка удовлетворенно вздохнула.
— Я люблю Макса, — просто сказала она. — И тебя я тоже люблю, Ева.
— Ты просто прелесть, — ласково сказала ей Ивлин. Ревность, которую она испытывала к Софи, давно умерла. Как можно было ревновать к такому ребенку. Макс сумеет сделать из нее настоящую женщину, подумала Ивлин. Но вид кольца на руке Софи все-таки вызывал у нее настоящую боль.
Наконец настал день, когда зайдя в палату Софи, Ивлин увидела, что шторы на окнах задернуты, а сама девушка сидит на кровати уже без повязки на глазах.
— О Ева, — с восторгом сообщила она Ивлин, — я видела свет!
Она постепенно привыкала к вновь обретенному зрению. Скоро ей разрешат покинуть клинику, и она вернется домой. Ивлин должна будет сопровождать Софи в Инсбрук и остаться там с ней на некоторое время.
В первый раз, когда Софи увидела лицо Ивлин — пока только через темные очки — она долго всматривалась в его черты, потом вздохнула и сказала:
— Я не разочарована. Ты именно такая, какой я тебя и представляла.
— Надеюсь, я никогда тебя не разочарую, — сказала Ивлин.
Она говорила искренне. Ивлин старалась не думать о Максе. Скоро она покинет Вену, но и здесь она очень редко видела его. Ему вряд ли удастся часто приезжать в Инсбрук, и это утешало ее. Присутствие Макса по-прежнему волновало Ивлин, а ей хотелось быть честной по отношению к Софи. Однако Ивлин предстояло еще одно суровое испытание.
В последний день пребывания Софи в клинике Ивлин читала ей отрывки из трагедии «Аталанта в Калидоне».
Пусть настанут для них светлые дни, и придет любовь.Тогда вспыхнет теплый свет домашнего очага,И будет мир, и счастливая жизнь, и ложе любви.Ивлин подумала, что пожелание Алтеи двум своим несчастным сестрам, Клитемнестре и Елене, как нельзя лучше отражает будущую семейную жизнь Софи, особенно то, что касается тепла домашнего очага. Вдруг дверь отворилась, и в комнату вошел Макс. Ивлин сразу же отложила книгу и хотела уйти.
— Не уходи, — сказала Софи. — Макс приглашает тебя на обед и в оперу. Сегодня он свободен, и мы с ним уже обо всем договорились. Ты так долго возилась со мной, что тебе надо развлечься.
— У меня нет платья, — сказала Ивлин первое, что пришло ей в голову.
— Нет? — спросил Макс. — А что случилось с тем абрикосовым, в котором ты была на концерте в Мюнхене? Оно очень подходит для сегодняшнего случая.
Платье висело в шкафу в ее квартире. Макс держался поразительно самоуверенно, подумала Ивлин. Она в отчаянии взглянула на Софи. Неужели она не понимает, что здесь происходит?
Вероятно, она действительно ничего не замечала, потому что продолжала настаивать чтобы Ивлин пошла в оперу. В этот вечер давали «Кармен»; Софи знала, что Ивлин любит музыку Бизе, и когда Макс упомянул об этой опере, она сразу подумала об Ивлин. Ивлин поняла, что не может разочаровать Софи, и сделала вид, что согласилась.
Макс сразу же сказал, что вечером сам заедет за ней, и Ивлин опять сделала попытку уйти.
— Я на машине, — сказал Макс. — Я отвезу тебя.
— Разве ты не останешься с Софи?
— Он заедет завтра утром попрощаться перед нашим отъездом, — сказала Софи. — А сейчас мне надо отдохнуть. Ты обязательно расскажешь мне, как вы провели вечер, и как выглядела Ева в своем абрикосовом платье, хорошо, Макс?
— Непременно расскажу, — пообещал Макс и на прощанье поцеловал ее.
Но лишь дверь палаты за ними закрылась, Ивлин резко обернулась к нему:
— Я никуда не поеду.
— Нет, поедешь. Что скажет Софи, когда узнает, что ты отказалась?
— Она не узнает.
— Узнает. Если ты можешь сочинить рассказ о несостоявшемся вечере, то я не могу. Чего ты боишься, Иви? Неужели ты вообразила, что я собираюсь изнасиловать тебя в ложе своего театра?
Ивлин густо покраснела.
— Не говори глупости!
— Это ты говоришь глупости. Ты пойдешь сегодня со мной в театр и наденешь свое золотое платье. Оно очень подходит для прощания с музыкой.
Эти слова болью отозвались в сердце Ивлин. Может быть, она в последний раз будет с Максом наедине, может быть, уже больше не увидит его, ведь она не знала, сколько времени она пробудет еще у Хартманнов. Ей хотелось бы вернуться в Англию до того, как Софи начнет приготовления к свадьбе.
— Ты притворяешься, что хочешь провести весь вечер со мной, — нерешительно произнесла Ивлин.
— Почему ты так говоришь? Те несколько вечеров, которые мы провели вместе, с моей точки зрения, были весьма приятными, и мне кажется, ты не скучала в моем обществе.
— Сегодня приятных развлечений не будет, — бросила она.
— Пожалуй, такой возможности не представится, мы ведь будем находиться в многолюдных местах. — Макс оставил свой насмешливый тон и серьезно сказал: — Иви, не смотри на меня как на большого злого волка из сказки. Я согласен с Софи, что тебе надо немного развлечься, и она дала нам свое благословение.
В конце концов Ивлин согласилась. Максу всегда удается уговорить ее, думала она, доставая из шкафа свое вечернее платье. Он любит настоять на своем, и если даже Софи настаивает на этом, Ивлин нельзя винить в том, что сегодняшний вечер может иметь непредвиденные последствия. Но что могло произойти? Ивлин верила, что Макс искренне хотел доставить ей удовольствие. К несчастью, «Кармен» всегда волновала ее, будила в ней сильные чувства. Значит, ей просто нужно вести себя сдержанно, и все будет в порядке.