Первый шаг Некроманта. Том 2 (СИ)

А на стульях сидели освежёванные «зрители», пытавшиеся аплодировать механическими движениями, будто оживили им только руки. Остальные же части тела застыли, прибитые полукруглыми скобами к деревянным ножкам, сиденью и спинке.
— Шоу начинается! — прогремел на весь лес голос главного некроманта, явно наслаждавшегося происходящим.
Нас окружали всё плотнее, выходившие на свет люди в балахонах, а занавес торжественно разъехался в стороны, явив миру Артиста.
  
Глава 17
 
Отступники
 
— Я Артист лесного театра! — важно представился коротышка во фраке, «ласточкины хвосты» пиджака волочились за ним по полу, но, кажется, ему было плевать, либо он не нашёл реквизит, подходящий под его размеры. — Мой девиз: устал морально, отдохни аморально! Присаживайтесь господа, вам сделают массаж и покормят вашими лошадьми, в смысле покормят ваших лошадей, — он улыбнулся на все тридцать два жёлтых зуба, оттопырив краешки губ, и нам стала видна вся его челюсть.
Он так ждал реакции на эту шутку, что неестественно широко приоткрыл пасть — в неё бы сейчас влез целый арбуз. Видимо, тоже какое-то баловство с метаморфозами, только для этого ему не нужно было жрать всяких сушёных насекомых. Не дождавшись оваций, он щёлкнул зубами и вправил челюсть обратно, короткие брови сбежались к переносице.
— Вам что трудно хотя бы улыбнуться? Почему все считают своим долгом прийти в гости и ни на йоту не постараться сделать хозяину приятно?
— А ты здесь хозяин? — спросил я, до этого оценивая силы противника и, успев создать восемь рунических кругов, пока он тут упивался своим представлением.
— Я директор театра, моя труппа оказывает этим жителям, — он махнул рукой на прибитых к стульям трупов, — акт беспощадного милосердия.
— А как насчёт того, чтобы самому принять этот акт?
— О, так вы из дерзких, — он вдруг оживился и побоксировал перед собой, — сохраняете присутствие духа. А с вами кто это там? Ну-ка, ну-ка, что это у тебя там в руках? Кажется, это принадлежит мне!
— Забирай, — я взял у Ломоносова цилиндр и замахнулся, чтобы его бросить, Артист вытянул руку вперёд. — Ой, промазал, какая досада, — пожал я плечами, когда головной убор покатился по земле и весь измарался в пролитой вокруг крови.
— Могу я узнать ваше имя? — вкрадчиво произнёс некромант, у него чуть дёргался один глаз, но остальная часть лица всё ещё сохраняла напускное радушие.
— Барон Артём Барятинский.
— О, о-о-о, — покачал головой карлик и осмотрел свою свиту, — да у нас конфликт со знатным семейством, на этом можно построить целый сюжет! Но всë потом, сейчас у меня есть готовая пьеса, — не переходя к угрозам, он сразу же напал, выпустив смертоносный звуковой конус со сцены.
Однако я был уже готов к подобной магии и успел обдумать план действий. Вокруг нас возникло пять воздушных стен, полностью ограждая слух от повреждений.
— Держи рот чуть приоткрытым, — бросил я через плечо Ломоносову.
Я знал, что сейчас седьмой шаг для меня сложноват. Такой заматерелый на убийствах противник был очень неудобен.
— Я вызываю тебя на дуэль, Артист! — громко, чтобы все слышали, крикнул я. — Соглашайся, ты ведь ничего не теряешь — только представь, сколько вдохновения получишь. Разродишься шедевром, а то это как-то жалко даже смотрится, — я положил руку на спинку одного из кресел с жертвами. — Безвкусица, а ведь ты мог сделать так, чтобы они ещё жили, но талант не всем дан, понимаю.
Некромант прекратил попытки пробиться через импровизированный воздушный барьер и, выйдя из себя либо отыгрывая эту роль, бросил мне.
— Согласен! К чёрту пьесу у нас сегодня будет вечер поинтересней, — он разнёс в щепки трибуны и все кресла со зрителями, превратившись в фарш, отлетели метров на двадцать, освобождая пространство под дуэльную площадку.
Погибшим я уже не мог помочь, но лучше вот так, чем-то, что их ждало в будущем.
— Судьёй побудет мой друг, — показал я на Ломоносова, тот был напряжён и готов в любой момент вскинуть защитный барьер.
 
— Надеюсь, он вживётся в свою роль, — угрожающе произнёс Артист и спрыгнул с подмостков. — Если хорошо сыграешь — убью тебя первым и без страданий, — кивнул он Ване и принялся увеличивать свой рост до двух метров.
Согнувшись, как от рези в животе, некромант судорожно дёрнул одной ногой, потом другой, с треском отращивая кости. Мышцы с кожей за ними не поспевали. Издавая звук рвущейся тряпки, они оторвались и безобразно повисли, но Артист залечил сам себя довольно быстро, и мясо потянулось лианой, формируя новые связки, фасции, сухожилия и, наконец, мышечный каркас ног.
С туловищем этот клоун не стал мудрить и потому получившийся результат смахивал на вылепленную ребёнком фигурку человека. Крайне бездарным и тупым ребёнком, которому все говорили, что он золотце и талант. Икры и бёдра Артиста налились мощью, здесь некр не поскупился на изменения.
— Мамин красавец, — подвёл я итог, глядя, как тот с лёгкостью спрыгивает со сцены и берёт в мелкие руки артефакторный кинжал, висевший на поясе.
— Барятинский, хочу твой череп. Буду тушить в нём окурки, — поигрывая оружием, ответил Артист, — но только во время выступлений, — поправился он и прижал руку к груди, — я не курю, забочусь о своём здоровье.
— Господа, займите позиции, — выйдя на середину, приказал Ломоносов, — дуэль начнётся через три, два, один! — стоило ему махнуть рукой и отбежать в сторону, как Артист, чуть ли не подгребая землю своими новыми ногами, ринулся на меня в атаку.
— Раз, два, три, четыре… — раздался вкрадчивый голос за спиной.
— Мышки водят хороводы… — вторил ему в самых ногах, но уже другой.
— А как выйдет старый кот…
— Разбегутся все вперёд!
Голоса были разными, и последний рявкнул мне прямо на ухо.
Артист пронёсся на огромной скорости мимо и, врезавшись ногами в дерево, оттолкнулся для очередного рывка. Моя способность двигаться теневыми зигзагами сейчас выручала, обычное скольжение бы не спасло от такой стремительности.
Голоса с детской считалочки доносились вразнобой отовсюду, будто это несколько отдельных личностей читали строчки разными голосами. Некоторые вообще непонятно что бормотали.
Артист набирал обороты, и я это почувствовал, когда вырвавшаяся из-под земли костяная рука схватила за лодыжку.
— Да пошёл ты! — я тут же снёс эту мерзость мечом, но, увы, пропустил тычок ногой прямо в грудь и в полёте уже видел, как кинжал запущен мне вслед.
Чтобы не допустить столкновения с оружием, я нырнул в тень прямо на лету. Моё тело со всей дури влетело в теневой барьер, однако нож застыл в воздухе и это хорошо. Из меня буквально дух выбило, но кислорода чуть-чуть осталось на осмотреться. Кажется, этот гад сломал мне пару рёбер, но органы целы, хотя потом будет большой синяк на груди — до свадьбы заживёт.
Я встал и подошёл к ножу.
«Зачарован на звук», — и причём довольно сильно, процентов на тридцать.
У Артиста не могло быть больше двадцати двух процентилей на эту магию, так как на каждый шаг их отводилось одиннадцать. Если у него седьмой шаг, то это семьдесят семь процентилей некромантии. У меня как у потенциального Девятого их будет девяносто девять.
«Если я захочу им стать».
Так, надо решать, как с этим Артистом дальше тягаться. Я посмотрел на белые «проруби», где мог выбраться, и встал поближе к тени костра, чтобы возникнуть справа от отступника. Некромант не был ещё в моём теневом куполе, но я видел очертания его силуэта во тьме.
«Пора».
Вынырнув сбоку, я тут же порезал себе руку руническим ножом и выпустил в урода огненную сеть. Следующие круги начали своё формирование. Скорость реакции Артиста оказалась какой-то запредельной. Он как кенгуру подпрыгнул метра на четыре, и моё заклинание улетело в молоко, а на новое не хватало времени.
«Чёрт, а он силён».
Судя по всему, его звуковые штучки имели слабый эффект, предназначенный для психических атак. Ему эта стихия была нужна скорее как хобби, а не что-то сугубо практическое. Только я об этом подумал, как заиграла музыка. Орган. Ряженый идиот запустил по памяти реквием.