Волк по имени Зайка (СИ)

Мы с Шакром быстро сошлись на втором варианте. Сейчас неизвестно, сколько у него человек, где они, как вооружены — стоило рассчитывать на самое худшее. А вот когда они решат нас тепленькими взять…
Почему нет?
— я проведаю Аделию, — решил я. — А вы пока тут 'перепейтесь' до потери сознания.
Шакр понятливо кивнул, и я направился наверх, к 'невесте'. Аделия уже приняла ванну и смотрела на меня своими громадными карими глазищами. На миг в груди даже что?то дрогнуло… немного. Если бы не та лесная девушка, в Аделию можно было бы влюбиться. Но не сейчас…
— Будь готова к драке, — и я принялся объяснять ситуацию.
Лайри Аделия Каренат.
Какой же он красивый. Эти глаза синие, как небо в ясную погоду, смотрела бы и смотрела…
А Колин плотно прикрыл дверь и заговорил о страшных вещах. Кажется, нас собирались убить. То есть — его.
Я прикусила губу.
— Ты хочешь сказать, что меня могут…
Вместо ответа Колин спустил с руки этот комок белого меха. Зайчиха спрыгнула на стол, обнюхала принесенную мне пищу (я пока к ней не прикоснулась, хотелось смыть грязь) и злобно зафырчала на кувшин с легким ягодным вином. Колин потрепал зверушку на голове и взял обратно на руки.
— Вот тебе и ответ. Снотворное.
— А ты уверен…
— У меня очень умная зайка, — парень смотрел серьезно.
Вообще я должна была быть благодарна этому комку белого меха, но раздражение поднималось волной.
На эту зайчиху он смотрел тепло, искренне, с симпатией. А я… я всего лишь обуза на его шее.
— что я должна делать?
— Оденься, будь наготове. Запри дверь, открывай только своим.
Я кивнула.
— Я все сделаю. Береги себя…
Синие глаза блеснули. Колин мягко улыбнулся.
— У меня нет никакого желания умирать, честное слово. Я буду рядом.
Я кивнула и смотрела, как за ним закрылась дверь. Ах, если бы Ланкорат признал меня…
Дочь трайши, пусть и признанная — вполне достойная пара для лойрио. Если бы…
Зая.
Я удобно устроилась на кровати и прислушивалась одним ухом к Колину, а вторым — к шагам за дверью.
— как только решат, что мы заснули — попытаются перерезать. Я только одного не понимаю — почему не яд? Было бы легче…
Я тоже не понимала. Что яд, что снотворное — достать несложно, но первое действует наверняка. С другой стороны, яд штука такая — человека может стошнить, может пойти реакция, кто?то может умереть сразу, они ж на всех действуют с разной силой. А снотворное такой резкой реакции не дает. Усыпить и перерезать.
— или кого?то надо взять живым? Меня?
И такое может быть. Что делать?то будем?
Это Колин тоже продумал. Притвориться спящими, пусть приходят и берут. Я не возражала. Пусть попробуют. Жаль только, что я не волчица, сейчас бы как тяпнула…
Юноша лег на кровать, укрылся с головой одеялом и изобразил спящего. Я устроилась рядом с его рукой так, чтобы и успокаивать — и не помешать выхватить оружие. Но долго ждать и не пришлось. Часа не прошло, как снизу донеслись крики боли. Колин вскочил и вылетел в коридор. Я помчалась за ним.
Внизу, в зале шел бой. Люди Шакра отмахивались от… кажется, их было десятка два, мужчин в разношерстной одежде, неприятно пахнущих схожим запахом — как будто они долго сидели где?то в одном месте.
Колин птицей слетел по лестнице — и ввязался в драку с одним из мужчин, без размышлений напав на того со спины и нанеся удар без предупреждения. Сначала мечом в спину, а потом сапогом под зад досталось и второму. Ну и мечом, когда дотянуться получилось. Молодец, правильно, это не благородная дуэль, а вполне подлая схватка, тут все не грех в ход пустить. Колин устроился так, что со спины к нему было не подойти — и успешно отбивался сначала от одного, а потом и от двоих.
Я сидела за перилами и смотрела вокруг.
Пока все было успешно. Напавших явно было больше, но сопротивления они не ожидали, а потому люди Колина изрядно их уполовинили в первые же минуты. Да и не воины это — так, убийцы заугольные. Подколодные твари.
Их бы гадюкам кинуть, да змей жалко, потравятся еще…
Чутье заставило меня оглядеться.
Тревога пела внутри звонкой горячей струной.
О, леший! Стрелок!
Хорошие лучники на вес золота, но здесь и сейчас не требовалось хороших. Пара выстрелов, убить Колина, Шакра, а остальные растеряются без командования.
Что же делать?
А что я могу? Я всего лишь комок меха! Бесполезный… ну и пусть! На меня внимания не обращали — пусть так. Я могу сделать не так много, но…
Я собралась. Вот так.
Стрелок остановился наверху, рядом с лестницей, откуда был виден весь зал, высмотрел цель, сосредоточился… этого момента я и ждала.
Сильный прыжок поднял меня в атаку. На врага.
Три килограмма — мало?
Немного, но когда они с силой взлетают с пола и обрушиваются со спины, на плечи, раздирая незащищенную шею когтями и зубами — это очень много. И хватило с лихвой.
Хватило, чтобы оступиться — и полететь вниз головой по лестнице. Я отпрыгнула по дороге, понимая, что сомкнуть зубы на горле врага не лучшая идея. Разница в весе… раздавят и не заметят.
Я больно ударилась спиной о перила, но оно того стоило. Мерзавец либо сломал себе шею, либо был оглушен — вот и отлично.
Я продолжала посматривать по сторонам, но моя помощь уже не требовалась. В схватке наступил перелом в пользу Шакра. Я чуть расслабилась, ожидая пока все закончится.
Теперь можно не волноваться, но по сторонам поглядывать стоит. А еще…
Когда все закончится — я доберусь до кухни. В суматохе никто и не заметит, как я нормально поем. Да и перекинуться где?нибудь в укромном уголке можно… хоть размяться.
Шакр, десятник стражи.
Действительно, долго трактирщик ждать не стал. Стоило нам притвориться, что все перепились, вылить вино в щели грубого деревянного пола и изобразить сон, как гости пожаловали почти сразу же.
Трактирщик, заглянул, пару раз окликнул меня, дааже попытался потрястти за плечо, я всхрапнул, отмахнулся — и тот ушел. А минут через десять и сообщники пожаловали. Быстренько… в сарае, что ль,, сидели?
— Этих убить, мальчишку наверху взять живым. С ним еще девчонка, ту тоже. Мало ли…
Ага, взяли одни такие, ручки пообломаете…
Мы честно ждали, пока к нам не сунулись с мечами — и карусель завертелась.
У нас, конечно, половина на ногах не держалась, но и этих шакалов мы посекли, в первые же десять минут убив восемь подонков. Потом завертелась схватка.
— Трактирщика брать живьем! — орал я, отмахиваясь от трех подонков, протыкая одного клинком и прикрывая своих.
С–сволочи!
Уничтожу!
Сначала я немного волновался за ребят Карената, но потом успокоился. Умирать им не хотелось и дрались они отчаянно. А когда сверху ссыпался еще и Колин, а потом с грохотом свалился какой?то тип, я успокоился окончательно.
Мальчишка жив и, пусть это звучит странно, в гуще схватки приглядывать за ним проще. Пока он наверху — он один, мало ли что, мало ли кто…
Здесь же…
Я пробился к Колину, чтобы прикрывать его и началась работа.
Да–да, именно работа. Грязная, тяжелая, но необходимая. Война — это только работа. Смерть — это только моя работа.
Уйти от удара, метнуть нож, парировать удар, добавить табуреткой, опять парировать и ударить самому…
Это не благородный турнир, здесь мое дело. Убить врага и остаться в живых. Я отбиваю еще один удар, Колин протыкает моего врага, и поет, поет свою смертельную песню сталь
А потом все как?то быстро кончается, и мы принимаемся подсчитывать потери.
Трое наших убиты, шестеро ранены, один тяжело, двадцать два врага лежат на полу, десять сдохли, двенадцать — как повезет.
Хотя у меня есть большое желание оставить их здесь, подпереть дверь и поджечь таверну с восьми концов. Жестоко?
А сколько крови на их руках?
Говорить о жестокости мне будут те, кто ни разу не оказывался с приставленным к горлу ножом. Те,. кто не терял родных по милости дорожных шакалов.