Эсми Солнечный Ветер

От этого стало еще смешней, так что успокоиться при всем желании не получилось. Мне потребовалась пара минут, чтобы справиться с весельем и сказать:
— Добро пожаловать в мой мир.
Муж фыркнул и промолчал, но по лицу читалось: мы еще посмотрим, кто кого! И если неделю назад я бы уверенно поставила на репортеров, то теперь усомнилась. Вдруг у Тамира в самом деле получится? Вдруг он действительно сможет?
— То есть блокировка того ролика…
— Да, — перебил Тамир. — Это я.
Губы невольно дрогнули в улыбке, но до абсолютного счастья было, увы, далеко. И хотя ябедничать не хотелось…
— Жаль, что я узнала о публикации записи слишком поздно.
— Слишком? — удивился муж. И уточнил, посерьезнев: — Что произошло?
Я, разумеется, сказала. С некоторой тревогой пронаблюдала, как на лице собеседника проявилась напряженность, как сузились глаза.
— Ясно, — процедил он. Теперь в голосе прозвучали нотки угрозы, которые лично меня не порадовали.
— Не надо, — сказала, выдержав паузу.
— Что именно?
Тамир попытался разыграть невинность, но вышло плохо. Однако объяснять я все же не стала, спорить — тем более. В конце концов, он мальчик взрослый и сам знает, как поступать. Тот факт, что у Динары пока нет поводов симпатизировать новоявленной невестке, ему также известен.
— Эсми, прости. — Тамир шумно вздохнул. — Мама действительно не такая. Обычно она гораздо сдержаннее и на людей, даже тех, которые не нравятся, не нападает. Но нынешняя ситуация вызывает слишком много эмоций, и маме не удается с ними справляться. Однажды это пройдет.
Я невольно фыркнула. Уже говорила: по мне, открытая враждебность лучше затаенной ненависти. И сейчас вопрос не в этом, а в том…
— Как будем выкручиваться? — спросила уже вслух.
Тамир пожал плечами.
— А разве тот ролик что-то меняет? — парировал он.
Я глянула недоуменно, но смолчала. А через час, когда спустились к ужину, поняла — смысла оправдываться в самом деле нет. Притвориться, будто никакой провокационной записи не существует, гораздо проще. И вообще…
Какая разница, как и почему мы поженились? Какая разница, верим в любовь с первого взгляда или не очень? Куда важнее то, что происходит здесь и сейчас. Наши взаимные улыбки, прикосновения и попытки держаться как можно ближе.
Да, за ужином, на который Арая и Сацалия не остались, мы вновь разыгрывали влюбленных. Не знаю, как Тамиру, а лично мне такая игра давалась легко. Более того, я даже удовольствие получала, и это невзирая на ожидаемо кислую физиономию свекрови.
А едва ужин закончился, Тамир проводил в апартаменты и… снова бросил в одиночестве. Правда, ненадолго — может, на час, может, на полтора.
Куда уходит и зачем, я спрашивать не стала — ведь и без пояснений понятно, что к матери. Хмурое настроение, в котором вернулся, тоже как должное приняла и исполнилась пусть маленького, но все-таки любопытства — возымеет этот разговор какое-либо действие или нет? Причем интуиция шептала, что разговор не первый — вчера вечером Тамир тоже уходил, но…
В общем, ладно. Поживем — увидим. В крайнем случае плюну на все и сбегу обратно на Занрис! Хотя, учитывая некоторую закрытость Риторы и полномочия мужа… а есть ли шанс на этот побег?
Вопрос оказался настолько занимательным, что я промучилась три часа. А когда легли в постель, не выдержала и спросила прямо.
— Как? — Тамир приподнял бровь. В свете включенного галавизора лицо главнокомандующего было вполне различимо. — Уже хочешь сбежать?
— Нет. — Я была искренна. — У меня чисто теоретический интерес.
Губы мужа дрогнули в улыбке, а напряженность… ну ее, собственно, с самого начала не было.
— Теоретически сбежать можно, но мне все равно доложат. Кстати, у нас фокус со взлетом под полным наркозом не удастся. Разве что в наркоз войдешь уже в каюте, после того, как минуешь все уровни контроля.
Напоминание про наркоз было как щелчок по носу, и я слегка надулась. А потом вспомнила полет на флагмане, и в груди вспыхнуло ощущение счастья. Без преувеличений, это были лучшие взлет-посадка в моей жизни. Незабываемые ощущения. Почти кайф.
И — да, кстати, о полетах…
— Кстати, Тамир, — позвала я. А едва муж вновь отвлекся от экрана галавизора, спросила: — Я могу обратиться в службу аренды каров и заказать себе кар с водителем на несколько дней?
Ответ был ожидаем:
— Нет.
Увы, но тиранством тут и не пахло. Было ясно как день, что уж кому, а жене человека такого статуса на арендованном каре летать нельзя. И дело, разумеется, не в престиже…
— Это вопрос безопасности, — подтверждая очевидное, сказал Тамир. И тут же спросил: — А куда хочешь съездить? И зачем?
— Для начала в Манкорс. Я выбрала несколько помещений для организации студии, нужно эти помещения посмотреть.
— Когда?
— Не знаю. Я встреч с риелторами еще не назначала. Думала сперва уточнить насчет кара. Так и знала, что воспользоваться службой аренды не разрешишь.
Муж снова улыбнулся и сказал не без подколки:
— Какая ты у меня понятливая.
Я непроизвольно скорчила рожицу, потом услышала:
— Кар для тебя, разумеется, организую. И водителя надежного дам. В том же, что касается Манкорса… ты не против слетать туда завтра?
— С тобой? — уточнила я.
— Ну да.
Удивление было не сильным, но тем не менее. Просто сегодня кое-кто сбежал на службу, и я даже не предполагала, что завтрашний день может быть посвящен мне.
— А как же диверсанты? — уточнила, помедлив.
— Пока никак, пока ищем. От моего присутствия в штабе поиски быстрее, увы, не пойдут.
Я кивнула, принимая ответ. Потом напомнила:
— Тамир, я не думала, что ты сможешь свозить в город, и встреч по студии не назначала. И я не уверена, что риелторы успеют…
— Я предлагаю съездить не по вопросам студии, — перебил Тамир. — Просто так.
Слова вызвали толику удивления, однако отказываться я не стала. Во-первых, взглянуть на гигаполис вблизи действительно хотелось, а во-вторых, мы муж и жена, и нам необходимо проводить время наедине и показываться на люди. К тому же за два дня безвылазного пребывания в поместье я начала киснуть. Даже чудесный вид из окон не спасал.
Третий цепляющий момент — хитринка, которая в глубине серых глаз мелькнула. Нет, мне не почудилось! Тамир действительно что-то замышлял!
Очень захотелось придвинуться к нему и устроить маленький допрос, но я сдержалась. Просто представила, как я, такая на его фоне мелкая, требую ответов, и стало смешно.
Добавить сюда тот факт, что Тамиру подчинены все военные силы планеты, и ситуация становится еще более комичной. Нет, вступать в конфронтацию, пусть и шутливую, не стоит. Проще подождать до завтра и все узнать.
Придя к этому выводу, я опустила подушку пониже, зевнула и легла. И невольно улыбнулась, когда спальню заполнили первые аккорды одной из предельно знакомых композиций.
Да, муж опять остановился на канале, где транслировали запись моего концерта, и уставился в полупрозрачный экран с самым неподдельным интересом. Последнее… нет, не добило, но почти.
— Тамир, тебе не надоело? — с улыбкой поинтересовалась я.
— Нет. — Муж тоже улыбался. — Ничуть.
Я приподнялась, чтобы получше разглядеть происходящее на экране, и опять на подушку упала. Скосила взгляд на Тамира и заметила, как он наклоняет голову к плечу, пытаясь смотреть на галавизор под другим углом.
— Что? — спросила заинтересованно.
— Хочу понять, как тебе это удается. Это же настоящая акробатика, разве нет?
Я тихо рассмеялась, а в голове вспыхнула шальная мысль — он разглядывает не столько движения, сколько костюм. Очередные ультракороткие шортики и… нет, там даже не топик, а самое что ни на есть бюстье.
От этой мысли стало еще смешнее, но я благоразумно промолчала. А через минуту свернулась калачиком, подмяв под себя часть одеяла, и, несмотря на зажигательный ритм, начала проваливаться в сон.
И в очередной раз отметила — засыпать рядом с Тамиром очень легко и приятно. Этот мужчина дарит какое-то почти нереальное чувство защищенности. Спокойствие, которое перевешивает все минусы, включая излишне агрессивную свекровь.