Поэзия Латинской Америки

  
ГОНДУРАС
   
РАФАЭЛЬ ЭЛИОДОРО ВАЛЬЕ [126]
   
Лимоны
 
Перевод Б. Дубинина
 
 
 
Дни золотого чекана.
 
На черепице багряной —
 
солнечный пестрый узор;
 
в переплетении веток —
 
зори ярчайших расцветок,
 
полон цветами весь двор.
 
 
 
С ясною их белизною
 
веет мне в сердце отрада,
 
помнится время иное —
 
и шелестит надо мною
 
пена январского сада.
 
 
 
Только вглядеться в соцветья —
 
нежно, как после разлуки, —
 
и на далеком рассвете
 
снова тряхнуть эти ветви
 
тянетесь, детские руки!
 
 
 
Снова стою под лимонной
 
вздрагивающею кроной,
 
и замираю, и снова
 
чую на зорьке погожей
 
этот скользящий по коже
 
ласковый дождь лепестковый.
 
 
 
Как белизною, бывало,
 
землю кругом укрывало!
 
Как мне хотелось при этом,
 
взявши корзины в сарае,
 
все их наполнить до края
 
всюду рассыпанным цветом!
 
 
 
Ливень ли сек по забору —
 
мне и в ненастную пору
 
чудилось, как в лихорадке:
 
это поэт из-за тучи
 
белые горсти созвучий
 
сыплет на тропы и грядки…
 
 
 
Кипень лимонного сада —
 
в памяти, как за оградой,
 
не увядаешь с летами,
 
так же приветно и щедро
 
сердца покойные недра
 
переполняя цветами.
 
 
 
Да не оставишь меня
 
и до последнего дня
 
воспоминаньем, что свято, —
 
и, возвратившийся в прах,
 
я потону в лепестках,
 
так шелестевших когда-то…
 
 
  
КЛАУДИА БАРРЕРА [127]
   
Все пройдет
 
Перевод Риммы Казаковой
 
 
 
Все пройдет… Не будет ни следа
 
на песке, холодном и остылом.
 
Все исчезнет: светлая звезда,
 
золотом прошитая руда,
 
серый сон и слезы в детстве милом.
 
 
 
Все пройдет, не будет ни следа
 
на песке, текучем, как года.
 
 
 
Все пройдет. Пусть сладко дремлет сон
 
на щеке моей, в одно мгновенье
 
с утренней зарей уйдет и он.
 
Все исчезнет: пробужденья стон
 
и ночных фантазий сокровенье.
 
 
 
Все уйдет, и все-таки права
 
эта непонятная тревога…
 
Тайна песни, чуткие слова,
 
ритмы, различимые едва,
 
жажда счастья — к вечности дорога.
 
 
 
Все исчезнет. Но уйдет и боль
 
жизни одинокой, несогретой,
 
потому что люди мы с тобой,
 
и тоска по вечности, любовь,
 
не проходит на планете этой.
 
 
  
ПОМПЕЙО ДЕЛЬ ВАЛЬЕ [128]
    
Освобожденная песня
 
Перевод П. Грушко
 
 
 
Я мечтаю о песне со звучаньем набата,
 
о песне свободной,
 
как гражданская совесть солдата.
 
Эта песня должна быть народной,
 
ни на что не похожей,
 
чтобы ее услышал народ —
 
он замечательно слышит
 
и верно поет.
 
 
 
О песне мечтаю, которую защитят
 
тридцать тысяч рабочих,
 
огонь и бетон их прочных
 
умелых рук,
 
чтобы повсюду вокруг
 
звучала она непрестанно
 
на устах у народов различных стран,
 
как буря Тихого океана,
 
как взбунтовавшийся Атлантический океан.
 
 
 
Мечтаю о лучшей из песен,
 
водруженной в гуще событий,
 
как знамя, чей цвет пунцов
 
от крови кровопролитий,
 
от красной крови борцов.
 
Я хочу, чтоб слова этой песни звучали
 
над просторами улиц и площадей,
 
где бессмысленно умирают миллионы людей
 
в рабском одиночестве и печали.
 
О песне мечтаю, яркой, как солнечный день,
 
слова которой рабов всколыхнут
 
и укажут, откуда, падает тень
 
и в чьих
 
руках
 
кнут.
 
 
 
Чтобы люди закрыли дороги истерике,
 
хлынувшей с севера мутной волной,
 
чтоб закрыли живою стеной
 
будущее индианки Америки,
 
которая на карте лежит в океане
 
подобно загнанной лани.
 
 
 
Мечтаю о песне сильной, как шквал,
 
если хотите — о песне-тайфуне,
 
который, разбившись у мола,
 
вносит на улицы города краснопенный вал
 
и обрушивается, как молот,
 
на бронированные авто, где, забившись в угол,
 
дрожат, пистолеты сжимая,
 
сеньора с лицами пугал.
 
Мечтаю о песне, сколоченной грубо,
 
о песне-стреле, выкованной из металла,
 
о песне, способной увлечь всякого,
 
о песне, которая, как народ, многолика,
 
о песне-птице над морем бунтующих масс,
 
чтоб ее повторяла Куба
 
и слушала Гватемала,
 
чтоб узнали ее в Никарагуа,
 
чтобы пела ее Коста-Рика,
 
а подпевал Гондурас.
 
О смелой песне мечтаю,
 
о песне, которая пуль не боится,
 
о песне, похожей на море,
 
которая только мужает в горе
 
и не страшится полиции…
 
 
 
Вот о какой я песне мечтаю,
 
чтоб вложить ее в уста поколений,
 
вставших с коленей!
 
Чтобы светом победы повсюду окрест
 
был озарен небосклон,
 
чтобы под натиском
 
социалистических наших колонн
 
рухнул призрачный крест
 
и народы встали стеной,
 
молот и серп в небеса вздымая,
 
во славу жизни земной
 
вечный мир на земле утверждая!