Том 1. Стихотворения

5
 
 
Так мнили мы, — но роковая сила
 
Уж обрекла нас участи иной;
 
Мы помним день: заря едва всходила,
 
Нежданные к нам близились ветрила,
 
Могучий враг на Ругу шел войной.
 
 
6
 
 
То русского шел правнук Мономаха,
 
Владимир шел в главе своих дружин,
 
На ругичан он первый шел без страха,
 
Король Владимир, правнук Мономаха,
 
Варягов князь и доней властелин.
 
 
7
 
 
Мы помним бой, где мы не устояли,
 
Где Яромир Владимиром разбит;
 
Мы помним день, где наши боги пали,
 
И затрещал под звоном вражьей стали,
 
И рухнулся на землю Ругевит.
 
 
8
 
 
Четырнадцать волов, привычных к плугу,
 
Дубовый вес стащить едва могли;
 
Рога склонив, дымяся от натугу,
 
Под свист бичей они его по лугу
 
При громких криках доней волокли.
 
 
9
 
 
И, на него взошед с крестом в деснице,
 
Держась за свой вонзенный в бога меч,
 
Епископ Свен, как вождь на колеснице,
 
Так от ворот разрушенной божницы
 
До волн морских себя заставил влечь.
 
 
10
 
 
И к берегу, рыдая, все бежали,
 
Мужи и старцы, женщины с детьми;
 
Был вой кругом. В неслыханной печали:
 
«Встань, Ругевит! — мы вслед ему кричали, —
 
Воспрянь, наш бог, и доней разгроми!»
 
 
11
 
 
Но он не встал. Где об утес громадный
 
Дробясь, кипит и пенится прибой,
 
Он с крутизны низвергнут беспощадно;
 
Всплеснув, валы его схватили жадно
 
И унесли, крутя перед собой.
 
 
12
 
 
Так поплыл прочь от нашего он края
 
И отомстить врагам своим не мог,
 
Дивились мы, друг друга вопрошая:
 
«Где ж мощь его? Где власть его святая?
 
Наш Ругевит ужели был не бог?»
 
 
13
 
 
И, пробудясь от первого испугу,
 
Мы не нашли былой к нему любви
 
И разошлись в раздумии по лугу,
 
Сказав: «Плыви, в беде не спасший Ругу,
 
Дубовый бог, плыви себе, плыви!»
 
 
Лето 1870
  
Ушкуйник   * 
 
 
 
Одолела сила-удаль меня, молодца,
 
Не чужая, своя удаль богатырская!
 
А и в сердце тая удаль-то не вместится,
 
А и сердце-то от удали разорвется!
 
 
 
Пойду к батюшке на удаль горько плакаться,
 
Пойду к матушке на силу в ноги кланяться:
 
Отпустите свое детище дроченое,
 
Новгородским-то порядкам неученое,
 
 
 
Отпустите поиграти игры детские:
 
Те ль обозы бить низовые, купецкие,
 
Багрить на море кораблики урманские,
 
Да на Волге жечь остроги басурманские!
 
 
Осень 1870
   
Поток-богатырь   * 
 
1
 
 
Зачинается песня от древних затей,
 
От веселых пиров и обедов,
 
И от русых от кос, и от черных кудрей,
 
И от тех ли от ласковых дедов,
 
Что с потехой охотно мешали дела;
 
От их времени песня теперь повела,
 
От того ль старорусского краю,
 
А чем кончится песня — не знаю.
 
 
2
 
 
У Владимира Солнышка праздник идет,
 
Пированье идет, ликованье,
 
С молодицами гридни ведут хоровод,
 
Гуслей звон и кимвалов бряцанье.
 
Молодицы что светлые звезды горят,
 
И под топот подошв, и под песенный лад,
 
Изгибаяся, ходят красиво,
 
Молодцы выступают на диво.
 
 
3
 
 
Но Поток-богатырь всех других превзошел:
 
Взглянет-искрами словно обмечет:
 
Повернется направо- что сизый орел,
 
Повернется налево — что кречет;
 
Подвигается мерно и взад и вперед,
 
То притопнет ногою, то шапкой махнет,
 
То вдруг станет, тряхнувши кудрями,
 
Пожимает на месте плечами.
 
 
4
 
 
И дивится Владимир на стройную стать,
 
И дивится на светлое око:
 
«Никому, — говорит, — на Руси не плясать
 
Супротив молодого Потока!»
 
Но уж поздно, встает со княгинею князь,
 
На три стороны в пояс гостям поклонясь,
 
Всем желает довольным остаться —
 
Это значит: пора расставаться.
 
 
5
 
 
И с поклонами гости уходят домой,
 
И Владимир княгиню уводит,
 
Лишь один остается Поток молодой,
 
Подбочася, по-прежнему ходит,
 
То притопнет ногою, то шапкой махнет,
 
Не заметил он, как отошел хоровод,
 
Не слыхал он Владимира ласку,
 
Продолжает по-прежнему пляску.
 
 
6
 
 
Вот уж месяц из-за лесу кажет рога,
 
И туманом подернулись балки,
 
Вот и в ступе поехала баба-яга,
 
И в Днепре заплескались русалки,
 
В Заднепровье послышался лешего вой,
 
По конюшням дозором пошел домовой,
 
На трубе ведьма пологом машет,
 
А Поток себе пляшет да пляшет.
 
 
7
 
 
Сквозь царьградские окна в хоромную сень
 
Смотрят светлые звезды, дивяся,
 
Как по белым стенам богатырская тень
 
Ходит взад и вперед, подбочася.
 
Перед самой зарей утомился Поток,
 
Под собой уже резвых не чувствует ног,
 
На мостницы как сноп упадает,
 
На полтысячи лет засыпает.