Классическая поэзия Индии, Китая, Кореи, Вьетнама, Японии

  
Хала
 
Из «Семисот стихотворений»  [166]
 
 Перевод В. Микушевича 
 
 
 1Из бесконечного множества
 
Звучных, чарующих стихотворений
 
Ровно семьсот наилучших
 
Отобрано Халой премудрым.
 
 
 
 2Твердого духом в опасности,
 
Скромного в счастье, спокойного в горе
 
Мудрый зовет благородным,
 
Почтив совершенство благое.
 
 
 
 3Счастливы в мире воистину,
 
Кроме глухих, разве только слепые.
 
Счастье — не слышать проклятий,
 
Не видеть, как счастлив преступник.
 
 
 
 4Видеть лицо ненаглядное?
 
Нет! Увидать бы околицу только
 
Благословенной деревни,
 
Где жить красота соизволит.
 
 
 
 5Прохожий блаженно глядит, не мигая,
 
На эту крестьянскую дочь, запыленную белой мукою.
 
Так боги смотрели, когда появилась
 
Прекрасная Лакшми  [167], возникшая в море молочном.
 
 
 
 6Дочь деревенского старосты
 
Душу прельщает уже мимоходом.
 
Явно подобный подросток
 
Опасней лозы ядовитой.
 
 
 
 7Можно ли всю разглядеть ее?
 
Нет, мы такой красоты не видали
 
И, заприметив частицу,
 
Плененные, глаз не сводили.
 
 
 
 8Трепетные, полновесные,
 
Как налитые, высокие перси,
 
Словно любимые песни,
 
Кого красотой не взволнуют?
 
 
 
 9Ночью сквозь ткань темно-синюю
 
Грудь ненароком во мраке блеснула,
 
Словно сквозь тучи в ненастье
 
Украдкой луна засияла.
 
 
 
 10Вкруг небывалого лотоса,
 
Перед которым луна потускнела,
 
Вкруг несравненного лика
 
Жужжат упоенные пчелы.  [168]
 
 
 
 11Молодожены счастливые
 
Не наглядятся никак друг на друга,
 
Будто глазам ненасытным
 
Смотреть больше не на что в мире.
 
 
 
 12Нежная дочь поселянина,
 
Мертвого мужа в огне обретая,
 
Жаркий костер погребальный
 
Испариной сладостной тушит.  [169]
 
 
 
 13Словно в безжалостном пламени,
 
Вдовый крестьянин среди запустенья
 
В доме, который подобен
 
Сокровищнице разоренной.
 
 
 
 14В горе, в заботах и в радостях
 
Старятся люди, любовь не стареет;
 
Жив после смерти любимый,
 
И заживо мертв одинокий.
 
 
 
 15Я поклонюсь тебе, Ма́дана,
 
В этой моей, как и в будущей, жизни,
 
Если в него ты нацелишь
 
Стрелу, мне пронзившую сердце.
 
 
 
 16Мучит любовь меня, бедную,
 
Неуловимая, вмиг исчезает;
 
Ночью сокровище снится,
 
Проснешься — и нет его больше.
 
 
 
 17Радует милый воочию,
 
Близостью трогая робкое сердце,
 
И, недоступный, как месяц,
 
Вдали, многоликий, чарует.
 
 
 
 18Спят по ночам, благонравные,
 
Слушают, что говорят им другие,
 
И отвечают разумно:
 
Тебя не видали — вот счастье!
 
 
 
 19«Не надо сердиться!» — «А кто рассердился?»
 
«Прекрасная, ты рассердилась!» — «Нельзя на чужого сердиться».
 
«Да кто здесь чужой?» — «Разве ты не чужой мне?»
 
Чужим я посмела назвать его! Как я посмела!
 
 
 
 20Я бы закрылась ладонями,
 
Я бы любовь свою скрыть постаралась,
 
Но, как цветущему древу,
 
Мне трепета скрыть невозможно.
 
 
 
 21Вряд ли ты спрячешься, доченька,
 
Темною ночью любовь похищая;
 
Словно зажженный светильник,
 
Во мраке ночном ты приметней.
 
 
 
 22Неблагодарный забыл меня,
 
Хоть зарасти не успела тропинка,
 
В нашей грязи деревенской
 
К нему проторенная мною.
 
 
 
 23Лук со стрелою расстанется,
 
Прочь безвозвратно стрела улетает;
 
Так пленена ненадолго
 
Прямая кривою душою.
 
 
 
 24Не умираю, злосчастная:
 
Ты в моих мыслях сегодня, как прежде,
 
И после смерти пришлось бы
 
Мне снова твоею родиться!  [170]
 
 
 
 25Полно сердиться, любимая!
 
Утром успеешь нахмуриться гневно!
 
Лунная ночь пролетает,
 
И в мире светает мгновенно!
 
 
 
 26Если не менее сладостных
 
Лотосов много цветет в отдаленье,
 
Не ошибается пчелка:
 
Милуется чаще, где слаще.  [171]
 
 
 
 27Как ожерелье жемчужное,
 
Жалкое, только мешает объятью,
 
Так драгоценное меркнет,
 
Ничтожное, перед бесценным.
 
 
 
 28Улицей мне бы раскинуться,
 
Чтобы с возлюбленным не расставаться,
 
Если меня покидает
 
Он, старших стыдясь, на рассвете.  [172]
 
 
 
 29В ужасе путники шепчутся,
 
Словно запретною делятся вестью:
 
«Манго в побегах манящих,
 
Врасплох нас весна застигает!»  [173]
 
 
 
 30«Вот полоумная», — думаешь?
 
Нет! Пораженная громом внезапным,
 
Выбежала на дорогу:
 
А вдруг долгожданный вернулся?  [174]
 
 
 
 31В сердце моем обездоленном
 
Разбередив сокровенные раны,
 
Путник запел в отдаленье:
 
Любимую вспомнил, наверно.
 
 
 
 32Скорбную не утешающий,
 
Лишь сокрушающий сердце в разлуке,
 
Паводок неудержимый —
 
Горючие, горькие слезы.
 
 
 
 33Телом, душою, зеницами
 
Образ прекрасный владеет, как прежде;
 
Не покидает он сердца.
 
И это зовется разлукой?
 
 
 
 34«Вот и рассвет приближается!
 
Спи!» — «Задремать я не в силах, подруги!
 
Слышите благоуханье?
 
Попробуйте сами засните!»
 
 
 
 35Двери цветами садовыми
 
Скрыты, хоть настежь открыты для гостя.
 
Муж путешествует где-то.
 
Конечно, жена безутешна.  [175]
 
 
 
 36Запоминай, путешественник:
 
Здесь мое ложе, там ложе свекрови;
 
И не ложись, ослепленный,
 
Куда не положено ночью!  [176]
 
 
 
 37Этот бутон упоительный
 
Только набух еще, благоуханный;
 
Зря ты стараешься, пчелка:
 
Жасмину позволь распуститься!  [177]
 
 
 
 38Неутомимо качается,
 
Глубже в бутон окунуться стараясь,
 
В сладких объятьях жасмина
 
Пчела, на крыло опираясь.
 
 
 
 39Трепету и содроганью,
 
Стону в объятьях, звону браслетов
 
Неискушенную деву
 
Научит колючий кустарник.  [178]
 
 
 
 40И в ливне волос, и в лучах ожерелий
 
Таким ослепительным светочем тело свое водружая,
 
Сияя, готова взлететь чаровница:
 
С любимым играет, любимого изображая.  [179]
 
 
 
 41Ветви, бывало, цветущие,
 
Отягощенные роем пчелиным,
 
Волею времени, милый,
 
Торчат оголенные ныне.
 
 
 
 42Слышите, как надрываются
 
Там грозовые могучие тучи,
 
Землю веревками ливней
 
Пытаясь поднять в поднебесье?
 
 
 
 43Куда драгоценное солнце девалось?
 
Куда удаляются звезды? Куда удаляется месяц?
 
Отчетливо, словно чертеж звездочета,
 
В покинутом небе созвездие стай журавлиных.
 
 
 
 44Если крестьянина радует
 
Рис благодатным своим изобильем,
 
В небе приветливый месяц
 
Белее толченого риса.
 
 
 
 45Плавает ночью безоблачной
 
Месяц, похожий на белого гуся,
 
И в безграничном пространстве
 
Созвездия, словно соцветья.
 
 
 
 46Словно жемчужины крупные
 
На изумрудных сверкающих иглах,
 
Капли дождя на травинках
 
Павлин упоенный глотает.
 
 
 
 47Не потревожены лотосы,
 
Плавают гуси по-прежнему, тетя!
 
Кто же в стоячую воду
 
Большущее облако бросил?  [180]
 
 
 
 48Туча проходит, как молодость,
 
Высокогрудая, в небе пустынном;
 
Первым сединам подобны,
 
Виднеются белые травы.  [181]
 
 
 
 49Здравствуй, счастливое дерево!
 
Ты беспечальным зовешься недаром.
 
Словно ладони красавиц
 
Твои несравненные листья.  [182]
 
 
 
 50Изображая любимого
 
Наедине со своим отраженьем,
 
Над водоемом играет
 
В блаженную близость лягушка.
 
 
 
 51С голоду сорваны хоботом,
 
Самые сладкие лотосы вянут;
 
Слон, вспоминая слониху,
 
Не помнит, что голоден был он.  [183]