Ядерные материалы
- Приятного аппетита! - сказал Прозоров.
- Ага. Хочу, кстати, блеснуть эрудицией, - сказал Забелин. - У Штатов сейчас - сто девять лодок, строятся тринадцать. У Англии - семнадцать, еще шесть в проекте. У Франции - одиннадцать, будет тринадцать. У Китая - шесть, станет семь. Скоро в это дело впряжется Бразилия. Значит, подорожают титановые стали с маркировками АКА - 25, 27, 29.
- Ну ты просто малый энциклопедист! - качнул головой Прозоров. - Ничего, что я так, по-приятельски?
- Ничего.
- Тогда, приятель, следующий вопрос: каким образом можно бабахнуть подводный арсенальчик для террористов?
- На судне есть батисфера, - ответил Забелин. - И если все так плохо, как мы думаем, то россказни, будто батисфера - безобидная стационарная станция слежения, - сказки для дураков. В шарик грузится взрывчатка, устанавливается часовой механизм...
- Но с "Комсомольцем"-то они этого делать не стали, - перебил Прозоров.
- Там была другая задача. А теперь, с попорченным движком, туда им не возвратиться. Дорожка одна - в Штаты на ремонт. А вот пойдут ли они в Штаты...
- Многое не увязывается, - сказал Прозоров. - Налицо отсутствие информации. И в оголтелый фанатизм я все-таки не верю, не та версия. Но то, что нас в итоге сбросят за борт, - точно. Мы - лишние.
- Красочное ты нарисовал будущее, - глубокомысленно кивнул Забелин. Воодушевляющее, прямо скажем.
- Меня воодушевляет другое: кто-то умышленно повредил движок... Но кто? - Прозоров наморщил лоб. - И зачем? Но это - профессионал. Не какой-нибудь там Крохин, к примеру...
- Скорее Сенчук, - механически произнес Забелин.
- Тогда надо поговорить с ним, - сказал Прозоров. - Тем более... кивнул на появившегося на палубе старпома, - помянут он к месту... - И призывно махнул бывшему оперу рукой.
- И что дальше?
- Дальше - держитесь возле меня. Встанем спина к спине... Принцип понятный?
- Мы безоружны.
- Почему? У меня имеются кое-какие игрушки, за право обладание которыми гражданским лицам положен срок... В число игрушек входит двести граммов вязкого серого вещества... В отличие от мозгов мыслит вещество исключительно и в одном направлении и очень ярко! И оно уже находится там, где положено. И прилагается к нему небольшой пульт. - Он повернулся к приблизившемуся старпому. Здравствуйте, подполковник!
- И вам не болеть... - Старпом озабоченно посмотрел на запястье. - Тьфу ты, часы забыл...
- На часах апокалипсиса без пяти минут полночь! - с усмешкой произнес Забелин.
ПРОЗОРОВ
Облокотившись на фальшборт верхней палубы, старпом, глубоко и тяжко дыша, сказал:
- Не знаю, как там насчет апокалипсиса, но тут, знаете ли, в ближайшие сутки планируется одно мероприятие. Называется оно так: поднятие уровня Мирового океана за счет погружения в него некоторых умников.
- И кто же эти новые архимеды? - не без сарказма поинтересовался Забелин.
- Лица, к научным сенсациям отношения не имеющие, - ответил старпом, прибавив, что количество архимедов на протяжении всей человеческой истории составило число ничтожное и не зависящее никоим образом от количества ванн. Затем уточнил персоналии. И-с ленцой поведал о лично им сделанном зловещем открытии: "Скрябин" перевозит взрывчатку - наверняка контрабандную, скоро к нему подойдет яхта с бесполезными на сей момент винтами для батискафа, но террористический груз, судя по всему, борт не покинет.
- А как насчет вашей судьбы? - полюбопытствовал Забелин.
- Но не скрою беспокойства и насчет собственной персоны, - сказал Сенчук. - Не знаю, в чем смысл жизни, но, полагаю, не в том, чтобы стать бесплатным деликатесом для акул. Я бесплатно не умираю!
- А зачем вы вывели из строя силовой агрегат? - спросил Прозоров. Винты - моя работа, теперь скрывать нечего, ну а вами-то что руководило?
- Басурманов надо пришвартовать к ближайшему берегу, - поведал старпом. - Иначе, чует мое старое доброе сердце, будет беда.
- Значит, - подвел итог Забелин, - вами в первую очередь руководит желание спасти наши жизни? Но позвольте вопрос: зачем же вы, гуманист, разнообразили стол обитателей Норвежского моря штурманом?
Сенчук обладал отменными реакциями на любого рода выпады. Дело было так, - сказал он правдивым и жестким голосом. - Я сразу догадался, что нашел себе горе. Но мне хотелось подробностей... В каюте штурмана - сейф. А каюта, как вам известно, ранее была мне знакома до болезненных чувств... Ключики у меня имелись. И на наше общее счастье, ненароком туда сунулся новый обитатель...
- И вы, не моргнув глазом... - произнес Забелин.
- Трагедия очищает! - пожал плечами Сенчук. - Потом... я еще как моргал!
- Ну, если будет следствие... оно разберется, - сказал Забелин. - Что-то не верю, будто вы убивали заведомого преступника. Тут что-то иное.
Сенчук изумленно хмыкнул. Эти наивность и честность, как понял Прозоров, явились для него, матерого негодяя, своего рода изощреннейшим вероломством.
- Он - идиот! - произнес, ища поддержки у Ивана Васильевича. - Его изуродовала жизнь и всякая там пропаганда! Или ты, кавторанг, - с брезгливым соболезнованием посмотрел на Забелина, - не проникаешься нашим необходимым единством? Какие дебаты? Мы должны собраться в кулак, как пальцы скряги на пачке почтенной валюты! Офицеры и джентльмены, как говорится... Штыковой строй на тропе войны! Вот! А если будут продолжаться угрозы, я умываю сильнейшим мылом свои многофункциональные манипуляторы! А в аду, - вновь кивнул на Забелина, - найдется место и для разочарованного коммуниста... С ложно понимаемым чувством товарищества. Я воздержусь от дальнейших колкостей, хотя не стану от этого честнее.
- Проблема в том, что вы не склонны утомлять нас своей искренностью, - в тон ему отозвался Забелин.
- Ну ладно, сейчас не до правовых заморочек и не до личных симпатий-антипатий, прекратите, - урезонил его Прозоров. - Мы действительно должны составить боевой коллектив. Но сначала, господин подполковник Сенчук, проясню некоторые ваши заблуждения...
Сенчук выслушал Прозорова с угрюмым, молчаливым любопытством. Покачал головой. Произнес возмущенно:
- Не знал, что у них такие содом и гарем! Но я расчищу эти авдеевы конюшни!
Ошибки в обозначениях выдали некоторые пробелы в образовании чекиста-старпома, касающегося античных мифов, суть которых, однако, была ему в общих чертах безусловно знакома.
- Если вам дорого мое мнение, - продолжил Сенчук, - то считаю так: все, что можно взорвать, лучше продать или купить. А потому не очень-то понимаю нашего араба, способного приобрести некоторую часть планеты, где постоянно хороший климат и много красивых женщин. Хотя, может быть, таким образом он решил внести в свою жизнь некоторое разнообразие?
- И заодно - в жизнь народонаселения планеты, - вставил Прозоров.
Сенчук озабоченно взял его за кисть, посмотрел на часы. И внезапно потянул собеседников за рукава под навес шлюпочной палубы.
- Вообще-то, - молвил, вперившись задумчивым взором в движение секундной стрелки, - я думал, что кончил играть в войну, но...
Договорить он не успел: над их головами прогремел оглушающий взрыв.
Затем, после секундной ватной паузы, на настил палубы брякнулись какие-то искореженные железяки, сорванная с петлей дверь и куски облицовочного пластика.
- Вы... - начал Забелин и осекся, беспомощно пуча на наглую бестию изумленные глаза.
Отмахнувшись от него, Сенчук будничным тоном доложил Прозорову:
- Теперь у нас полный порядок! Хорошо, я вовремя позаимствовал этот динамит, сильнейшая, как выяснилось, штука... Все! Навигационным приборам хана! Скинуть меня за борт поостережется и сам дьявол, будь он тут...
- Да вы его живой представитель, - пробормотал Забелин, вытирая испарину с побледневшего лица.
- Так что я вас защищу, - продолжил жизнерадостный злодей, осторожно выглядывая из-под навеса. - Но и вы не плошайте... Идите на помощь пожаротушителям. А я... - Он запнулся.