Звезда-беглянка

— Я даже знаю, где именно! — воскликнула Грейсила. — Это прямо напротив библиотеки.
— Точно! Там мы и сможем встретиться.
— В библиотеке?
— Я буду ждать тебя.
— Как здорово! Мне как раз нужны книги! Те, что были в комнате Елизаветы, я все прочитала.
— Почему же ты не сказала мне?
Грейсила рассмеялась.
— А что бы ты сделал? Отдал бы книги Миллету и попросил его отнести их леди, живущей в восточном крыле?
— Нет, я бы сам их принес, — тихо ответил лорд Дэмиен.
— А что сказала бы мисс Ханселл, которая спит в соседней комнате?
Вирджил подумал, что Грейсила воспринимает все всерьез, как дитя. Она была такой невинной, такой чистой, и даже не представляла себе, что для появления в ее спальне у мужчины могут быть другие причины.
— Мы встретимся в библиотеке, — сказал он вслух. — Я немного задет, что тебя интересуют только книги. Я-то думал, что я тоже представляю для тебя хоть какой-то интерес.
— Представляешь, — подтвердила Грейсила. — Но вечера кажутся такими длинными, когда нечего читать!
— Теперь мы сможем коротать их вместе за беседой.
— Это даже интереснее. Расскажешь мне о странах, где ты побывал? Может быть, в библиотеке найдутся об этом книги.
— Конечно. Об Индии точно есть. Тебе понравится, и мы можем поискать другие, если захочешь.
Грейсила захлопала в ладоши.
— Это просто чудесно! Теперь мне не придется напрягать воображение, придумывая, как выглядят разные страны! Я буду просто слушать твои рассказы, и как будто сама побываю в тех местах, где ты путешествовал.
Вирджил мысленно усмехнулся, Какая еще женщина из тех, что он знал, стала бы тайно встречаться с ним затем лишь, чтобы изучать географию? Это было совершенно новое ощущение, но о себе он знал, что хочет поговорить с девушкой не столько об Индии, сколько о любви.
Вирджил не просто полюбил Грейсилу, он испытывал по отношению к ней какое-то необычайное и новое для него чувство. Юношеский идеализм, глубоко таившийся все годы его жизни с Фенис и последующих скитаний по миру в поисках утерянного счастья, вдруг ожил в его душе с новой силой, более глубокий, более осознанный, чистый и незапятнанный.
Грейсила была нежным цветком, который надо бережно охранять от сокрушительных жизненных бурь и водоворотов судьбы.
Когда Вирджил слышал ее голос, такой свежий и юный, ему чудились тончайшие переливы незнакомой и необычайно прекрасной божественной мелодии, которая долго звучала в его мыслях после того, как она уходила.
Ее широко открытые, чистые и искренние глаза смотрели прямо, без тени ложного смущения или обмана. Это были глаза ребенка, глаза ангела, глаза правды.
Он полюбил ее, юную и невинную, и знал, что именно ему предназначено пробудить в ней женщину. Порой его взгляд невольно задерживался на ее устах, и Грейсила, будто зная, о чем он думает, розовела и отворачивалась…
Лорд Дэмиен с сожалением поднялся и сказал:
— Нам нужно немного прибраться, а то случайный прохожий может подумать, что здесь устраивали веселый пикник!
— Так оно и есть. Пожалуй, это была самая изысканная трапеза, в которой мне довелось участвовать!
— Мне тоже. Настоящее наслаждение, — согласился лорд Дэмиен.
Он тотчас вспомнил, какие грандиозные вечеринки закатывал в Венеции и Париже. Огромные суммы денег, реки шампанского, невероятное разнообразие экзотических блюд, развращенные роскошью женщины и мужчины, чувственность которых было достаточно сложно удовлетворить, — настолько они пресытились всеми земными наслаждениями.
А по утрам — сильнейшая головная боль, неизбежный спутник похмелья и плотских утех.
Картинки промелькнули перед его умственным взором, заставив Вирджила ужаснуться: что было бы, если бы Грейсила могла прочесть его мысли!
Усилием воли он отогнал воспоминания, решив для себя, что обратит взор к звездам, особенно к одной из них — такой маленькой, прекрасной и в то же время такой беззащитной.
Внезапные перемены в настроении лорда Дэмиена уже не пугали Грейсилу. Напротив, это придавало ему еще больше шарма в ее глазах. До встречи с ним ей и в голову не приходило, что мужчина может быть настолько привлекательным, красивым, сильным, и в то же время романтичным.
 
Ей нравилось говорить с Вирджилом обо всем на свете. Никто и никогда не понимал ее так, как он. Вирджил не просто слушал — благодаря ему для Грейсилы многое стало понятным.
Когда пришло время расставаться, она уходила с восторженным ощущением раскрытия новых глубин мира. Вирджил не только пробуждал ее чувства, но делал ее внутренний мир еще богаче.
«Скоро мы снова увидимся», — с восторгом думала девушка.
Утром, как всегда, в комнату зашла мисс Ханселл. Поднимая шторы, она заметила:
— А сыро сегодня, миледи. Видно, это после вчерашней грозы.
— Разве была гроза? — удивленно спросила Грейсила.
— Всю ночь хлестал дождь, миледи, зато полил сады и цветочки, а уж как грохотало!
Грейсила улыбнулась. Еще вчера ее мучил вопрос, где им с Вирджилом встречаться, если начнутся дожди, а сегодня это уже не было проблемой. Они встретятся в библиотеке!
— Плохие новости, миледи, просто ужасные, — снова заговорила мисс Ханселл, затягивая шнурки на портьере.
— Что случилось?
Грейсила испугалась, что обнаружили ее убежище.
— Королева, миледи. Мы чуть не потеряли ее величество!
— Королева? — все еще не понимая, в чем дело, переспросила девушка.
— Принесли газеты, а там написано, что какой-то сумасшедший стрелял в королеву в парке.
— Она ранена? — в ужасе воскликнула Грейсила.
Старая экономка отрицательно покачала головой:
— Господь милостив, миледи, нет. Но королева — смелая женщина, она была на высоте. А какая опасность ей угрожала, просто жуть берет!
— Расскажите, — попросила Грейсила, — расскажите скорее, что случилось.
Королева всегда была предметом ее глубочайшего интереса, с тех самых пор, как взошла на трон. Юная принцесса Виктория воспитывалась под строгим надзором матери. Ее отец, король Вильгельм IV, умер, когда принцессе едва исполнилось восемнадцать, и она из классной комнаты попала сразу на трон.
Вся страна единодушно сошлась во мнении, что юная королева ознаменует новую эру в истории Британских островов — эпоху мира и процветания.
Истории о королеве передавались из уст в уста, о ней говорили во дворцах, в хижинах, на балах и праздниках. В газетах печатались скетчи, а в любой книжной лавке можно было купить массу различных картинок и олеографий.
Церемония коронации взволновала все население, а потом была свадьба — королева вышла замуж за человека, которого по-настоящему любила! Все девушки были в восторге. Ее величество открыла врата любви. Наконец-то пришел конец формальным и принудительным бракам — печальному уделу многих несчастных женщин.
Грейсила спрашивала себя, почему сама так безответственно отнеслась к собственному замужеству, почему слепо последовала воле отца и мачехи, которые подобрали ей, по их мнению, подходящего для нее супруга, вместо того, чтобы самой разобраться в своих чувствах?
И теперь юная королева, возложившая на свои хрупкие плечи тяжелое бремя монархической власти, находилась в опасности!
— Что же случилось? — не дождавшись ответа мисс Ханселл, нетерпеливо переспросила Грейсила.
Мисс Ханселл была польщена тем, что обладает такой ценной информацией.
— Миллет прочел в газете, что позавчера ее величество заметила в толпе какого-то негодяя, небритого и грязного, который направил на нее дуло пистолета.
— Он выстрелил?
— Нет, пистолет был незаряжен, но человек сбежал — скрылся в толпе, — ответила мисс Ханселл.
 
— Но неужели его некому было схватить?! — негодующе воскликнула Грейсила.
— На мой взгляд, миледи, — ответила мисс Ханселл, — они уж совсем небрежно относятся к безопасности нашей королевы!
— Пожалуйста, мисс Ханселл, расскажите, что было дальше!
— В газете написано, что ее величество побоялась, что в нее снова будут стрелять, хотя принц пытался разубедить ее.