Приватный танец для Командора (СИ)
Но все это мелочи в сравнении с тем, что меня пытались убить. Дом, в котором ты не чувствуешь себя в безопасности, который тебя пугает — перестает быть домом.
Однажды на Проктэрре подобное уже случалось… С Рори. А повторять ее судьбу я не собиралась. А потому покидаю планету, чтобы не стать жертвой и причиной новой войны.
Контрольным выстрелом я написала о своих подозрениях по поводу явно не случайной гибели матери Торна и посоветовала Кайлу найти того, кому это было выгодно, возможно, тогда он найдет и тех, кто пытался уничтожить меня и его сына.
Оставив письмо на столе, я огляделась по сторонам и, обнаружив валявшуюся на полу рубаху Торна, натянула ее на себя. Я понимала, что мой внешний вид шокирует консула, но мне так хотелось оставить себе хоть что-то на память о Райдэке. Что-то, хранящее его энергетику и запах. Ужасно нелепое желание, но поделать с собой я ничего не могла.
Оглянувшись напоследок на командора, я бесшумно отворила дверь и помчалась вниз.
Мне казалось, что пустой и спящий дом Торна смотрит на меня с немой укоризной, обвиняя в предательстве и трусости. Как же хотелось убраться из него побыстрее, чтобы не чувствовать угнетающего давления в спину и каменной тяжести в сердце, которое колотилось в бешеном ритме так отчаянно, что я слышала его грохот в ушах.
Добравшись до комнаты с телепортом, я включила устройство дрожащими от нервного перенапряжения руками и резко выдохнула, когда в воздухе повис голографический экран. Координаты пришлось набирать предельно внимательно, перепроверяя десять раз каждую цифру и знак. Перепутай я хоть один проктэррианский символ, и меня распылит на атомы при квантовом переходе.
До назначенного консулу Элонги взлета оставались считанные минуты, но они мне показались вечностью, пока я, озираясь вокруг и шарахаясь от каждого подозрительного шороха, ожидала нужного мне времени.
Установленный мной таймер обнулился. Я шагнула в сияющее кольцо поля, и когда, выйдя с другой стороны, ощутила, как платформа телепорта качнулась у меня под ногами из-за того, что звездолет резко взлетел вверх, едва не разревелась от облегчения и счастья.
Лакс, куда делось мое хладнокровие? Я превратилась в какую-то сопливую дурочку.
— Вы в порядке, капитан Паркер? — Рэдгар Ронгин с неподдельной тревогой смотрел в мое лицо, заботливо придерживая меня руками.
— Кажется, да, — шепнула я, а заметив Дэкса радостно улыбнулась: — Привет, партнер. Спасибо. Спасибо вам, — лихорадочно потрясая руки консула и его сына, я впервые в жизни не находила слов, способных выразить всю мою благодарность.
— Мой отец всегда говорил, что тот, кто не умеет возвращать долги, не заслуживает уважения, — улыбнулся Рэдгар. — Пойдемте. Нам нужно поговорить, а у нас не так много времени для этого осталось.
Пребывая в некотором замешательстве, я последовала за консулом из отсека, удивившись еще больше, когда он завел меня в распределительную камеру с установленными вдоль стен скафандрами в капсулах.
— Одевайтесь, а я буду говорить, — открыл одну из них Рэдгар.
Молча взяв выехавший из ниши скафандр, я всунула в штанины ноги, внимательно глядя на мужчину.
— Через десять минут мы покинем орбиту Проктэрры, и вам придется выйти в открытый космос. Я повешу на вас сигнальный маячок, настроенный на корабль ваших друзей — они вас и подберут.
— Простите, — продолжая одеваться, я покаянно повесила голову, понимая, что происходит. — Я не подумала, что у вас из-за меня будут проблемы.
— Ну что вы, Агни, — слабо отмахнулся консул. — Какие проблемы? Есть межгалактическая конвенция по правам представителей всех рас, существующих во Вселенной. Я прилетел на Проктэрру с официальной дипломатической миссией КОГ. Я обязан был удостовериться, что вам действительно не грозит опасность и вас там не удерживают силой. В противном случае я имел полное право потребовать у правительства планеты вернуть вас конгломерату.
— Конгломерату? — я решила, что во всю эту авантюру консула втянули мои парни, потому искренне удивилась. — Конфедерация так радеет о своих подданных?
— Смотря какие подданные, — с откровенной иронией произнес Рэдгар. — Их мало интересует независимый дрэйкер, капитан Агни Паркер, зато женщина командора Торна Райдэка представляет собой необычайную ценность.
Вздохнув, я нервно закусила нижнюю губу. Райдэк был прав, когда говорил, что КОГ станет за мной охотиться.
— Я не собираюсь докладывать сейчас конгломерату о вашем местоположении. Через несколько часов сообщу в штаб КОГ лишь то, что вы пересели с моего корабля на свой. И вы имели на это полное право. Упрекнуть меня не в чем. Дальнейшего плана ваших друзей я не знаю. Вы ведь понимаете, почему?
Да, я понимала. Так было безопаснее для всех.
— Почему вы мне помогаете? — загерметизировав все швы скафандра, напоследок поинтересовалась у консула. — Я взяла с вас плату за спасение сына. По факту, вы мне ничего не должны.
— Вы не знаете? — удивился Ронгин. — Странно. А ваши друзья в курсе.
Я в недоумении развела руками, и правда не понимая, о чем идет речь.
— На Элонге существует закон крови, — улыбнулся мужчина. — Вы спасли моего сына, а значит, я остался перед вами в кровном долгу. Сегодня я его возвращаю. Мы квиты. Больше я вам ничего не должен.
Ох уж эти традиции и законы. И откуда растут ноги, я знала наверняка.
— Простите моих друзей, — поморщилась я. — Уверена, если бы ситуация не была настолько тупиковой, они никогда бы не воспользовались такой уловкой.
— Все хорошо, Агни, — похлопал меня по плечу мужчина. — Я рад был помочь. Вам пора.
Повернувшись к наблюдавшему за нами Дэксу, я раскинула руки, насмешливо обронив:
— Ну, иди, обнимемся, что ли, кровник. Теперь я у тебя в неоплатном долгу.
Очкарик неуклюже обхватил меня руками, смущенно щурясь и морща нос.
— Еще увидимся, — тихо шепнул мне он, а потом почему-то заговорщически подмигнул.
Хок. Зараза. Прибью. И что он уже успел наобещать этому чуду?
Шагнув через комингс люка, я помахала мужчинам на прощание рукой, а когда отсек за моей спиной закрылся, проверила уровень кислорода в скафандре и в предвкушении застыла у края клинкет.
Космос.
Холодный. Бескрайний. Пугающе черный и прекрасный. Падая в его объятья, я готова была признаться ему в любви. Меня не смущали ни ускользающая вдаль армада звездолетов Элонги, оставляющая меня один на один с бесконечностью, ни опасность замерзнуть или задохнуться, когда в резервуарах закончится кислород. Я чувствовала себя рыбой, которую после мучительного удушья на берегу вновь бросили в воду и позволили жить.
Я смотрела в темноту сквозь толстое стекло гермошлема и вспоминала свои ощущения, когда вышла в открытый космос впервые. Понять величие Вселенной можно только взглянув на нее изнутри. Бесконечное черное пространство и звезды… Миллиарды звезд. Их гораздо больше, чем кажется с поверхности любой планеты… Здесь они ярче и не мигают. Никогда не видела ничего красивее.
Из темноты внезапно возникли проблесковые сигнальные огни приближающегося корабля. Узнав в нем свой стрэйнджер, я почувствовала, как по щекам бегут горячие слезы и все внутри переворачивается от смешанных и необъяснимых чувств.
Тот, кто после долгой разлуки с близкими возвращался домой, меня поймет. Вселенная, я возвращалась домой. И мне не стыдно было за свою слабость.
Из открывшейся шлюзовой камеры вылетел зонд со страховочным тросом, вцепившись в который я поплыла к кораблю, слыша, как в абсолютной тишине бьется мое сердце и с шорохом вырывается дыхание.
Три метра… Два… Один…
Замкнутая пустота шлюза…
Мерный звук закачивающих воздух компрессоров…
Падая на пол, я с улыбкой смотрела в потолок. Уставшая, обессиленная, но безумно довольная собой.
Я даже не заметила, в какой момент шлюз наполнился кислородом, а потом в открывшихся дверях появился Стэн.
— Сал, — упав рядом со мной на колени, Гвоздь смотрел на меня сквозь стекло шлема, и, кажется, я никогда не видела близнеца таким испуганным. — Малышка, ты в порядке?