Приватный танец для Командора (СИ)
— Эргондо, я тебя только очень прошу, не трогай ничего, кроме мигающей зеленой кнопки.
— Сал, детка, — смакуя и растягивая слова, прохрипел Катор. — И я рад тебя слышать. Тащи сюда быстрей свой зад. Я одиночества не люблю, поэтому твоя навороченная посудина начинает меня нервировать. Она со мной не разговаривает.
Хок подавился смехом. Врезав ему подзатыльник, я поднялась из кресла, окинув прощальным взглядом корабль, долгое время служивший мне домом.
— Не оглядывайся назад, — подмигнул мне Хок. — Смотри только вперед.
— Новый девиз? — усмехнулась я.
— Можно и так, — обняв за плечи, мой штурман потащил меня к выходу, беззаботно насвистывая какую-то мелодию.
Не могу сказать, что мне было так же весело, но жаловаться я не собиралась. Да и смысла огорчать ребят своим нытьем не видела.
* * *Новый стрэйнджер пах чистотой, свежей заводской краской, незнакомой энергетикой. И хотя ребята максимально постарались приблизить интерьер капитанской рубки к тому, что у меня был раньше, корабль все равно не ощущался родным. Даже кресло, не хранящее вмятины от моей задницы, казалось жестким и неуютным, пока, сидя в нем, я отгоняла корабль на безопасное для взрыва расстояние.
Родными были только лица парней, и даже радостно скалящегося Катора я обняла с несказанным удовольствием, коего от себя и вовсе не ожидала.
— Малышка, я ведь говорил тебе залечь на дно, — нравоучительно проворчал он, щелкая меня по носу. — Папу Эргондо надо слушаться.
— Ты поверишь, если я скажу, что воспользовалась твоим советом? Дно просто неудачным оказалось.
— И что этому "дну" от тебя понадобилось? — недобро прищурился мужчина, как делал всегда, когда собирался кого-то прибить.
— Мое командирское тело, — открытым текстом озвучила я.
Катор почесал маковку, оценивающе окинув меня взглядом с головы до ног.
— Тут я его понимаю… — развел руками он. — Нормальный мужик.
— Козлы вы все, — задохнулась от возмущения.
— Не надо обобщать, — в один голос воскликнули мои парни.
— Ладно, — устало махнула рукой. — Какой дальнейший план действий?
— Вот, почитай, — Хок активировал центральный экран компьютера, и на нем возник текст с диалогами, похожий на сценарий. Среди участников я обнаружила парней и себя в том числе, а когда прочитала содержимое, поняла, что они задумали. Все будет выглядеть так, словно у нас вышла из строя система охлаждения и взорвался реактор. Микрофоны Хок напрямую подключил к старому стрэйнджеру, а оттуда динамики будут записывать наш разговор на черный ящик. Когда его найдут по маячку, последние минуты гибнущего расчета смогут услышать все вольные дрэйкеры, а копия записи останется в штабе легиона. Хороший план. Только почему в горле стоит ком и так тяжело дышать?
— Я запомнила, — голос неожиданно подвел и прозвучал как воронье карканье.
— Эмбер, начинай, — запустив связь, Хок дал отмашку, и Эмбер, наклонившись над микрофоном, громко крикнул:
— Агни, у нас проблемы с системой охлаждения.
— Включаю аварийный режим, — спокойно проронила я.
— Не включается, — бумерангом вернулся ко мне ответ механика.
— Попробуй вручную, — с нагнетаемой тревогой приказала ему.
— Лакс, не получается. Заклинило. Температура доходит до критического уровня.
— Хок, перезагрузи бортовой компьютер. Быстро.
Хок включил записанный ранее звук воющей сигнализации и, перекрикивая его, доложил:
— Агни, система подвисла. Я не понимаю, что происходит.
— Эмбер, глуши реактор, — меня начало трясти, словно я и правда находилась на гибнущем стрэйнджере, ощущая неотвратимость приближающегося конца.
Мы с ребятами яростно кричали в микрофоны, раз за разом стараясь найти выход, и с каждой безуспешной попыткой мое искреннее отчаяние становилось все сильнее. Сигнализация начала отсчитывать секунды до взрыва, на последней я сквозь слезы прошептала: "Это конец", а потом стала падать в густую темноту, так и не услышав, как Хок активировал детонатор, и нашу "Куколку" разорвало на части.
* * *Я очнулась, потому что ужасно хотелось пить. Открыв глаза, обнаружила над собой выгнутое стекло медкапсулы со светящимися датчиками, а повернув голову, заметила сидящего за лабораторным столом Хока. Уткнувшись носом в экран компьютера, мой штурман озадаченно щелкал пальцами по сенсору, хмурясь и нервно вздыхая.
— Жить буду? — облизав пересохшие губы, постучала костяшками пальцев по стенке, привлекая его внимание.
Хок резко развернулся, каким-то долгим и пронизывающим взглядом посмотрев мне в глаза.
— Прости. Что-то я совсем расклеилась, — попыталась пошутить я. — Грохнулась в обморок, как какая-то сопливая барышня.
— Это нормально, учитывая твое состояние, — разом ссутулившись и сникнув, грустно улыбнулся штурман.
Сердце нехорошо екнуло и вдруг замерло, почувствовав беду.
— Какое еще состояние?
— Ты беременна, Агни.
Новость оглушила. Откинувшись на спину, я отчаянно хватала ртом воздух, которого катастрофически не хватало.
— Нет, только не это, — прошептала я, закрыв ладонями лицо.
Крышка капсулы отъехала в сторону и надо мною мгновенно навис испуганный Хок:
— Тебе плохо? Что случилось? Разве ты не этого хотела?
Хотела… Но не так. И не при таких обстоятельствах. Как же все запуталось…
Как объяснить другу, что циничный залет от случайного незнакомца для достижения корыстной цели и ребенок от мужчины, который тебе небезразличен — это две совершенно разные вещи.
Боже, неужели это говорю я?
— Воды дай, — усевшись на кушетку, попросила Хока, и пока он суетился вокруг меня, тихо спросила: — Какой срок? Ну… сколько времени прошло с момента, когда я… — язык почему-то не поворачивался озвучить случившуюся беременность, словно тот, о ком сейчас были все мои мысли, мог услышать о ней даже через расстояние.
— Сканер показал, что четыре недели.
— Сколько? — в этот момент у меня, кажется, даже волосы на затылке зашевелились. Я подумала, что забеременела, пока находилась на Проктэрре, а оказывается, залетела с самого первого раза еще в клубе у Зарты? Как же так?
Отказываясь верить услышанному, я подошла компьютеру, зачитывая показания, снятые со скана медкапсулы. Ошибки не было, был только ужас от осознания, как все происходящее будет выглядеть для Торна со стороны. Лакс. Я не могу так с ним поступить. Если не расскажу обо всем сейчас — потом он не поверит ни одному моему слову.
— Хок… — несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, попыталась подобрать нужные слова, но внутри творился такой сумбур, что в итоге, сев за стол, я опустила голову на согнутые в локтях руки и устало прошептала: — Я должна ему рассказать…
— Кому? — замер в полуобороте штурман.
— Торну, — имя Райдэка эхом зашелестело в тишине отсека и на душе стало еще горше. — Я не могу не сказать ему о ребенке.
— Ты пошутила? — Хок посмотрел на меня как на полоумную, только пальцем у виска разве что не покрутил.
— Нет, не пошутила. Не шутят такими вещами. И… он имеет право знать.
— И когда ты собираешься сообщить радостную новость будущему отцу? — с неприкрытым сарказмом поинтересовался Хок.
— Прямо сейчас, — я отвернулась, не выдержав пылающего гневом взгляда друга. — Напишу ему на почту, что я жива и…
— Агни, мы из шкуры вон вылезли, чтобы вытащить тебя из дерьма, а ты собираешься опять туда вернуться? Ты понимаешь, что если напишешь Райдэку, через несколько минут у нас на хвосте будет висеть весь флот Проктэрры? Почему сообщать ему нужно именно сейчас? Мы же договорились выждать время. А как же твое завещание? А планы строить корабли? Зачем тогда все это? — развел руками он.
— Лакс, Хок, — в отчаянии крикнула я. — Ну не могу я так поступить с Райдэком. Он же будет меня мертвой считать. Это подло, нечестно.
— Нечестно? — я впервые видела, чтобы мой штурман был так взбешен. — Нечестно? — наклонился надо мной он. — А это — честно? — Хок провел по сенсору компьютера рукой, открывая какие-то папки, и на экране неожиданно возникло четкое изображение нашей с Торном фиктивной помолвки.