Pro bono publico I (СИ)
Они сами создали те самые «дары». Бузинную палочку, которая служила бы только истинным некромантам, любого другого, воспользовавшегося ей, ждала медленная и мучительная смерть. Воскрешающий камень, позволяющий вызывать духов. Заметь, всего лишь призрак, а не самого усопшего. И мантию-невидимку, которая к играм в прятки со Смертью, конечно, никакого отношения не имела, зато ото всех остальных скрывала прекрасно.
Естественно, делиться своими разработками Певереллы ни с кем не собирались, и, как показывает история, повторить их успех пока еще никому не удалось. Вот и получилось, что артефакты эти стали легендой, а некоторые всерьез верят, что ими братьев одарила Сама.
— Экскурс в историю, безусловно, увлекательный, Нат, — хмуро заметил Эйвери. — Только нашу проблему это никак не решает. Насколько я знаю, род Певерелл давным-давно прервался.
— Не совсем. Потомком Кадма Певерелла по женской линии является Лорд. Правда, толку от этого немного, потому что сам он в ритуале участвовать не может, а сына его мы так до сих пор и не нашли.
— А две другие ветви? — хватаясь за соломинку, спросил Регулус. — Вы уверены, что они полностью пресеклись?
Малфой задумчиво пожал плечами.
— Откровенно говоря, я этим вопросом никогда не интересовался. Но, думаю, где-то должны существовать записи о родословных, достаточно подробные, чтобы уходить в одиннадцатый век… Надо поискать.
***
С родителями встречаться не хотелось.
Неделю после того короткого разговора с Дамблдором Гарри жил как на иголках, искренне надеясь, что Снейп отговорил директора от этой идеи. Он и сам себе не мог объяснить, почему возможное семейное воссоединение вызывает у него такие отрицательные эмоции. Наверное, он боялся, что не сдержится, если мама начнет улыбаться и произнесет вслух те слова из письма…
Сам же Снейп о своей беседе с директором ничего не рассказал, но на следующем уроке окклюменции у них состоялся очень интересный разговор.
Профессор осторожно, в завуалированных выражениях предупредил, что Дамблдор в своем стремлении предотвратить становление новых темных волшебников, порой, не брезгует некоторыми сомнительными методами. Вроде безобидного травяного сбора в чае или капельки Веритасерума в пирожных. Разумеется, исключительно ради общего блага. Он ведь должен знать, как директор, чем живут его ученики и о чем они думают.
Гарри, который успел убедиться в том, что это правда, Снейпу поверил. Он помнил, как на краткий миг ощутил попытку Дамблдора проникнуть в его сознание, о чем прямо сообщил профессору. Снейп, несмотря на свою холодность и резкость, вызывал у него куда большее доверие, чем добродушная улыбка директора. А то письмо от родителей, в котором они пытались убедить его в том, что декан Слизерина мелочный, злопамятный человек, только укрепило его подозрения в том, что все их советы нужно воспринимать с точностью до наоборот.
Убедившись, что Гарри воспринял информацию правильно, Снейп вручил ему небольшой флакон с прозрачной жидкостью, оказавшейся стандартным нейтрализатором, посоветовав в случае нового вызова на «задушевную беседу» выпить глоток перед походом в директорский кабинет. Просто потому, что постоянные отговорки и отказ от сладкого могли вызвать ненужные подозрения.
Нельзя сказать, что все эти шпионские игры вызывали у Гарри воодушевление, но, к счастью, времени думать об этом почти не было. Стремясь охватить все и сразу, Гарри взвалил на себя столько учебных нагрузок, что почти все свободное время проводил или в библиотеке, или в гостиной Слизерина за написанием эссе.
Руны, занятия окклюменцией, дополнительные тренировки с Флитвиком, изучение магической истории, а еще нужно было успевать по другим предметам… В общем, к середине ноября Гарри начал осознавать, что несколько переоценил свои силы. Но от чего можно было отказаться, чтобы немного разгрузить себя? Чары и руны были необходимы, как воздух, окклюменция тем более. Единственное, что он смог сделать, это договориться с мадам Хуч о том, чтобы на уроках полетов она позволила ему сидеть на трибуне и делать домашние задания по другим предметам. В конце концов, на метле он более-менее держался, на участие в квиддичной команде не претендовал, а времени, потраченного на бессмысленное нарезание кругов вокруг стадиона, было жаль до слез.
Но и это не слишком помогло.
— Поттер! Эй… Гарри! — кто-то с силой потряс его за плечо.
Резко вскинув голову, Гарри обнаружил, что заснул прямо в гостиной, с учебником по трансфигурации в руках, а рядом с ним стоит чем-то взволнованный Блейз.
— Да? — Поттер поморщился, разминая затекшую шею. — Что… сколько времени?
— Почти полночь, — ответил Забини, почему-то понизив голос до заговорческого шепота. — Поттер, ты со своей учебой все самое интересное пропустишь! Мы такое узнали…
— Что? — Гарри пытался сосредоточиться, но мысли после сна путались. — О чем?
— Квиррелл держит в одном из подземелий горного тролля! Мы с Тео собираемся пойти посмотреть на него, ты с нами?
— Сейчас? Но… сейчас ночь…
— Самое время! — глаза Блейза неестественно сверкали. — Мы осторожно, никто ничего не заметит! Ты только представь, увидеть вблизи настоящего тролля! Когда еще выпадет такая возможность? Давай же, идем!
========== Глава 14. Тролль ==========
— Слушайте, мне кажется, это плохая идея, — настороженно шепнул Гарри, пробираясь вслед за Ноттом и Забини по темному коридору. — Тролль — это, конечно, интересно, но если нас поймают…
— Да брось, Поттер! — легкомысленно отмахнулся Теодор. — Никто нас не поймает. А даже если и так, подумаешь, потеряем несколько баллов… Ты, вон, на каждой паре зельеварения десятку зарабатываешь.
В целом, Нотт был прав. Гарри и самому было очень любопытно посмотреть на настоящего горного тролля, но ему не давало покоя какое-то странное предчувствие. Словно внутренний голос шептал ему, что лучше им вернуться в гостиную, пока не поздно.
— А почему вы не позвали Малфоя? — внезапно спросил он, когда они свернули за угол.
Блейз на секунду остановился, задумчиво нахмурившись, но затем поморщился.
— Не знаю… как-то в голову не пришло.
— Ой, ладно, меньше народу, больше шансов остаться незамеченными, — Нотт округлил глаза. — Идемте, нужная дверь в правом коридоре! — договаривая, он свернул в очередное ответвление подземных лабиринтов замка и внезапно замер, как вкопанный.
Забини, шедший прямо за ним, от неожиданности не успел затормозить и врезался в него.
— Эй, ты чего… — возмущенно зашипел он, но, подняв голову, онемел на полуслове.
Гарри, свернувший за ними чуть позже, тоже резко остановился, будто налетев на невидимую преграду, и почувствовал, как сердце рухнуло куда-то вниз, а спина похолодела.
Прямо на их пути, в нескольких метрах впереди на полу валялась массивная деревянная дверь, явно выбитая мощным ударом, а рядом с ней стоял тролль. Огромное, жирное тело, кривые ноги-тумбы, грубая, толстая кожа, собирающаяся складками на коленях и локтях, крошечная лысая голова, почти подпирающая свод коридора… Тролль был уродлив, страшен и — что самое главное! — совершенно свободен. Он растерянно оглядывался по сторонам, будто пытаясь сообразить, куда идти. Пара мгновений, и вот взгляд маленьких, глубоко посаженных глаз устремился прямо на застывших ребят.
— Бежим… — хриплым от страха голосом выдавил Нотт, первым придя в себя. — Бежим!
В ответ на его возглас тролль агрессивно рыкнул и медленно двинулся в их сторону, волоча за собой внушительную деревянную дубину.
Заорав от ужаса, дети развернулись и стремглав бросились обратно.
Гарри мог бы поклясться, что никогда в жизни не бегал с такой скоростью. Замелькали перед глазами бесчисленные повороты, всполохи факелов смазались в яркие пятна, дыхание сбилось, сердце стучало теперь где-то в горле, а за спиной раздавался приближающийся рев тролля и его же тяжелые шаги. Он, конечно, двигался медленнее, но и шаг у него был значительно шире.