Вернуть мужа. Стратегия и Тактика (СИ)
В этот самый обычный майский день произошло чудо. Как у Шварца, самое обыкновенное.
После уроков мы лениво сидели в парке на лавочке и не торопились расходиться. Как придешь домой, сразу уроки придется делать. Погода баловала. Мы сняли куртки и плащи и ждали Сашку. Она прибежала из школы в парк возбужденная, радостно защебетала:
- Возвращаемся. Будет майский бал. Приглашают суворовцы. Зоя Львовна сказала, что от нашего класса пять пар и еще пять девочек-одиночек, без пары, это для суворовцев. Так что есть возможность выбрать пару.
Каждый год Суворовское училище, находящееся недалеко от нашей школы, устраивало весенний бал. О! Мы впервые примем в нем участие как старшеклассники.
Мы с девчонками отбежали на другую лавочку и стали шептаться, гадая, что для нас лучше, пойти на бал со своими кавалерами или заявиться на "свободную принцессу".
- Тебя суворовцам отдавать нельзя! - строго сказала Сашка Лерке. - Передерутся до губвахты.
- Да, - тут же согласилась я. Такую красоту надо охранять. Для всеобщего спокойствия.
- А как выбирать? - замирая от предвкушения, поинтересовалась я. - И кто выбирает? Дама или кавалер?
- В прошлом году сначала опрос был у старшаков, а потом как-то те, кто не сговорился, договаривались.
Я тут же размечталась, думаю, понятно о чем, вернее, о ком. К нашей лавке подскочил Вовка и, схватив меня за руку, начал паясничать:
- Не откажите, о прекрасная Варвара, свет очей моих, стать моей спутницей!
Я растерялась. Смотрела на его кудрявую склоненную голову и молчала. Игорь предложил:
- Давайте вместе со всеми сначала в опросе поучаствуем, а потом посмотрим, что получится. Вдруг какие совпадения обнаружатся, - хитро улыбнулся Игорь, словно знал какую-то тайну. Надеюсь, не мою.
Мы вернулись в школу и, получив от Зои Львовны одинаковые листочки, уселись за парты. Кроме нас было еще человек десять одноклассников, в основном, одноклассниц. То, что казалось веселой шуткой, вдруг оказалось серьезным и страшным делом. Как же сейчас честно написать, с кем я хочу пойти на бал?
Наконец, решившись, я дрожащей левой рукой вывела "Максим Быстров".
- Александра, - обратилась к Сашке классная руководительница. - Посмотри, пожалуйста,
есть ли совпадения. Мне отойти надо на пару минут. Может, как люди взрослые, вы уж сами до конца разберетесь? Я приду - все пары готовы?
- Справимся! - энергично заверила ее Сашка.
Она с важным видом уселась за стол учителя, позвав Лерку себе помогать. Я сидела за партой, изо всех сил изображая полное равнодушие к происходящему и в сотый раз разглядывая на стенах портреты великих писателей прошлого. Гоголь усмехался, Тургенев меня жалел, а вот Толстой смотрел сурово, строго и что-то подозревал. Сосредоточилась на Чехове. Его умные глаза поблескивали мягким юмором через стеклышки пенсне. Еще немного - и он мне подмигнет.
Но подмигнула мне Лерка, когда Сашка, взяв два верхних листочка, хмыкнула и положила их рядом:
- Та-а-ак, - важно протянула Сашка, выпендриваясь перед нам. - Одна пара есть: Дымова и... (Зараза! Чего медлит?) Быстров!
Господи! Он написал мое имя! Сам! Мое! Остальное я плохо помню. Покраснев, я продолжала играть в гляделки с Чеховым. Сашка с Леркой раскладывали листочки. По-моему, определилось еще две пары. А у моих друзей совпадений не было.
- А вы кого написали? Не наших разве? - прошептала я Лерке на ухо, когда девчонки подсели ко мне.
- Наших, - как-то странно на меня глядя, ответила Лерка, тоже шепотом.
Сашка выглядела растерянной, что с ней бывало чрезвычайно редко:
- Ладно! - медленно протянула она. - Теперь давайте без экстрима. Я с Вовкой. Лерка с Игорем. Или наоборот.
- Можно и наоборот. Можно без наоборотов, - вяло пошутил чем-то огорченный Игорь. Мы вышли из школы и снова оказались на скамейке в парке. Оглушенная, раздавленная счастьем, я никак не могла вернуть природный цвет лица. Оно пылало, как у больного лихорадкой. Встретилась взглядом с Вовкой. Он грустно улыбнулся мне, но ничего не сказал.
Максим сел рядом со мной на скамейку:
- Я провожу? - вдруг спросил он. И я охнула от восторга и неожиданности.
Я впервые ехала домой с Максимом, представляя себе, что этот троллейбус и не троллейбус вовсе. А например, свадебный лимузин. Мы оба молчали. Но я бы выдавила из себя звуки речи, только ошпарившись кипятком.
Это было так прекрасно. Молчать с Максимом. Он смотрел на меня не отрываясь. Когда мы пересели в автобус, Максим взял меня за руку и больше не отпускал. Совсем. Потом он стал поглаживать мою ладошку большим пальцем, вызывая рой мурашек. Мурашки носились по моему телу, вызывая истерику счастья. Я захихикала, а он посмотрел на меня так, словно я сказала что-то необычайно важное и умное.
У бабушкиного подъезда Максим остановился.
- Зайдешь? Бабушка любит гостей, - пропищала я, страшно боясь, что он вот сейчас уже уйдет.
Он ничего не ответил, но отрицательно покачал головой. Поднял мою левую ладошку к лицу (рук мы не расцепили и выйдя из автобуса) и прижал к своим мягким губам.
Когда на следующий день, не спавшая всю ночь и плохо соображающая, заново родившаяся, Варвара Дымова пришла в школу и спросила подруг, кого же они написали, то услышала:
- Неважно, какая разница...
- А парни кого? - не унималась я, ощущая прилив любопытства.
Лерка с Сашкой удивленно уставились на меня, но ничего не ответили.
- Да я никому не скажу, - клялась я.
- Неважно, - растерянно повторилась Сашка и с недоумением посмотрела на Лерку.
- Да уж, - глубокомысленно подтвердила Лерка ее недоумение.
- Издеваетесь? - совершенно не обидевшись, спросила я.
- Мы? Нет! - заверили они таким тоном, словно издеваюсь над ними я.
- Мы с Максимом, возможно, пара, - прошептала я.
- Мы поняли, - прошептали они в ответ.
- Вот было бы здорово, если бы у нас по-настоящему получилось три пары. Не для бала, а по жизни, - размечталась я.
- Не понимает, - констатировала Лерка.
- Абсолютно, - согласилась Сашка.
- Чего я не понимаю? - обиделась я на подруг.
Сашка хотела что-то сказать, но Лерка дернула ее за рукав и закатила глаза. Сашка вздохнула и промолчала.
К нам подошел Максим, взял меня за руку и повел к окну. Мы смотрели на школьный двор и крепко держались за руки.
- Провожу? - одними губами спросил Максим.
Я закивала энергично, как мопсик на передней панели папиной машины.
Настоящее. Среда, день.
Мышильда толкнула меня, почти заснувшую, в бок.
- Больно! - завопила я, толкая ее в ответ.
- Смотри, как гадать надо! - поучала меня сестра, хлопая по странице сборника. - Надо было выбирать Рождественского:
За тобой
через года
иду,
не колеблясь.
Если ты -
провода,
я -
троллейбус.
Ухвачусь за провода
руками долгими,
буду жить
всегда-всегда
твоими токами.
Слышу я:
«Откажись!
Пойми
разумом:
неужели это жизнь -
быть привязанным?!
Неужели в этом есть
своя логика?!
Ой, гляди -
надоест!
Будет плохо».