Взаперти (СИ)
«Надо же, какие нынче призраки капризные пошли», — про себя Крис решил называть то, что было похоже на Тома, призраком. После чего, вспомнив любимый сериал про нечисть, вскочил с пола, схватил со стола солонку и метнул через всю кухню. Разумеется, соль действовала на призраков исключительно по задумке сценаристов сериала. В реальной жизни от нее не было никакого проку. Призрак Тома только укоризненно покачал головой.
Но Крис Хемсворт не спешил сдаваться. Вспомнив одну идиому, обозначающую крайнюю степень изумления и рифмующуюся со словом «похудеть», он вытащил из кухонного ящичка две вилки и сложил их так, чтобы получился крест. И наставил эту конструкцию на призрака.
- Ты идиот что ли? – услышал он бархатный баритон незнакомца у себя в голове. Сам призрак не открывал рта, не шевелил губами. Не говорил. Но тем не менее вот таким вот странным образом общался с Крисом.
На «идиота» Крис обиделся, однако же убрал вилки и настороженно уставился на непрошеного гостя. Сейчас, по всем законам жанра, тот должен был наброситься на безоружного Хемсворта с самыми недобрыми намерениями. Но тот спокойно стоял, не проявляя совершенно никакой агрессии. Только на Криса смотрел внимательно. И, видимо, Крис ему не понравился. Потому что, насмотревшись, тот скривился, как от кислого, развернулся и вошел в стену. В ту самую, возле которой стоял.
Крис еще раз повторил про себя то самое идиоматическое выражение. На сей раз прибавив к нему еще одно, обозначавшее падшую женщину и рифмующееся со словом «брать». И тут же почувствовал запах горелого. Это пригорал забытый на плите фарш. Дым валом валил со сковородки. Фарш даже не пригорал — горел. Еще немного, и пламя перекинулось бы на лежащее в опасной близости от плиты полотенце. Вспомнив еще несколько непечатных слов, Крис сунул сковороду под воду, открыл окно, чтобы проветрить, и позвонил своему знакомому психотерапевту. Исключать вероятность того, что бывший владелец его дома банально приглючился Крису, тоже было нельзя. Как врач, он знал совершенно точно: первый шаг к выздоровлению — это признание проблемы.
Договорившись со Стивеном о первом сеансе терапии на послезавтра, Крис, как был голодный, загнал с улицы собак и, даже не пытаясь подняться на второй этаж, в спальню, рухнул на кухонный диванчик и забылся тревожным, не приносящим отдыха сном.
Проснулся он совершенно разбитым. Бросил взгляд на часы — половина шестого утра, еще спать и спать. Но сна не было ни в одном глазу. Оглядев кухню на предмет наличия в ней потусторонней силы, Крис, кряхтя, поднялся с дивана и принялся за уборку. И если рассыпанная соль не представляла проблемы, то сгоревшую сковородку можно было только выкинуть, а треклятый соус застыл на стене и ни за что не хотел оттираться.
Бросив это бесполезное занятие, Крис выгнал на улицу проснувшихся, как их хозяин, спозаранку, собак, и, раз уж до работы еще была куча времени, решил таки выяснить хоть что-нибудь о бывшем хозяине теперь уже своего дома.
«Что бы сделал Сэм Винчестер на моем месте? – спросил сам себя Хемсворт. – Правильно, полез бы в сеть».
И после часа копания во всемирной паутине Крис узнал о бывшем владельце уютного особнячка много интересного.
Звали нарушителя спокойствия Томас Уильям Хиддлстон — именно это имя значилось в базе объектов недвижимости фирмы, через которую Хемсворт заключил сделку купли-продажи. И именно он был хозяином дома до того, как его приобрел Крис. Почему в договоре стояло имя Джорджа Хиддлстона — Крис пообещал себе выяснить сразу же, как наступит удобное для звонка риелтору время — не звонить же ей ни свет ни заря.
Забив в поисковике имя Том Хиддлстон, Крис получил целую подборку статей. Надо же! А парень то был не то чтобы знаменит, но в определенных кругах вполне известен!
Крис пролистал несколько фотографий. Вот Том пожимает руку принцу Уильяму, бывшему своему итонскому однокашнику, на какой-то благотворительной вечеринке. Вот он в компании яркой девицы, одетой в экзотическое сари, сидит прямо за тогдашним премьер-министром в королевской ложе на Уимблдоне. Фотография запечатлела момент, когда Том, наклонившись к девушке, что-то шептал ей в ушко, а та счастливо улыбалась.
На другой фотографии Хиддлстон верхом на той самой Хонде собирался принять участие, как гласила подпись к фото, в ралли «Дакар».
«Нескучная у тебя была жизнь, Томми!» – позавидовал Хемсворт.
Единственный сын погибших пятнадцать лет назад при крушении маломоторного самолета Джеймса и Дианы Хиддлстон, Томас унаследовал активы отца в компании — Крис даже от удивления рот приоткрыл — Ройал Фармасьютикалс. Сам Хемсворт ни с кем из компании лично знаком не был, тем более не знал владельцев холдинга. Все организационные вопросы, касаемые тестирования ноолексина, решал Брана, и то с медицинскими представителями Рояйл Фармс, а не с руководством.
И до недавнего времени Томас, являясь держателем контрольного пакета акций фарм-гиганта, по совместительству занимал должность директора по науке, благо образование позволяло — сразу поле окончания Итона Хиддлстон учился в Лондонском Университете, а всем известно, что лучшего места для изучения фармацевтики, чем University of London, не найти.
До недавнего времени — это до того, как семь месяцев назад, не достигнув тридцати пяти лет, Томас Уильям, не справившись с управлением спортивным мотоциклом, вылетел за ограждение моста через реку Талож в Индии.
Как было написано в статье, любитель экстрима, Хиддлстон не раз отправлялся в опасные путешествия по всему миру. И поездка в Индию стала для Томаса последней. Он следовал в Мумбаи после посещения водопада Кондешвар. И до мегаполиса не доехал — свалился с моста. Его покореженный мотоцикл был найден на месте аварии. Десятки свидетелей катастрофы видели, как Том упал в реку. Поиски, организованные его дядюшкой, родным братом отца, по всей видимости тем самым Джорджем, который продал дом Крису, привели к тому, что тело молодого человека было найдено в нижнем течении Таложа, в пригороде Мумбаи, и после проведения всех следственных действий было кремировано, согласно завещанию самого Томаса Уильяма.
«Что там говорили братья Винчестеры? – почему-то с грустью подумал Крис, – Посолить и сжечь кости? Так можно упокоить неприкаянную душу?»
Кости были давно сожжены, а душа Хиддлстона явно не обрела покой.
«Что же ты хочешь?» – зачем-то спросил Крис дух Тома, хотя того — Хемсворт еще раз огляделся — не было видно.
«Зачем ты меня потревожил? – продолжил человек мысленный диалог с потусторонней сущностью. – Зачем пугаешь?»
А пугает ли? — опять призадумался Крис. Призрак совсем не проявлял агрессии. Ну подумаешь — половником кинул да идиотом обозвал. Опять же — Бобби к нему ластится, не боится — вспомнил Хемсворт, как вчера утром спаниель вертелся волчком и ласкался к чему-то, на тот момент Крисом не видимому.
И как только он подумал о том, что может быть нужно неупокоенной душе, как в комнате как будто стало на несколько градусов холоднее. Поежившись, Крис встал и решил принять душ — с недосыпу его, что ли, знобит? И хотел уже выйти из гостиной, где сидел за ноутбуком, как взгляд его зацепился за висящее на стене зеркало. То было покрыто инеем. Самым настоящим, как если бы его кто в морозилку засунул. И посередине кто-то, как будто пальцем, протаял надпись «Помоги!»
Крис хотел было испугаться, но передумал.
- Хочешь, чтобы я помог? – спросил он пустоту. – Мне, похоже, самому помощь требуется.
Если кто и мог помочь Крису, то только он сам. Первый шаг был сделан — Хемсворт не собирался отмахиваться от навязчивого видения и твердо решил разобраться с проблемой. Корней у проблемы могло быть два — и все они пустили ростки в голове у Криса. Поэтому голову эту нужно немедленно обследовать. Или же он прямо сегодня пройдет все необходимые исследования мозга прямо у себя в Центре и найдет опухоль, кисту, нарушение кровообращения — да что угодно, что может вызвать галлюцинации, либо же мозгоправ Стиви диагностирует у Хемсворта какое-нибудь психическое расстройство. Оба эти варианта, естественно, ввергали Криса в глубокое уныние, но любую болезнь можно по крайней мере попытаться вылечить. Именно, что попытаться, уж кто-кто, а Крис лучше многих знал: не все болезни можно победить.