Капкан для охотника (СИ)
- Тогда ты еще больший кретин, чем кажешься! – рассмеялась Белочка. – Да ты просто не знаешь, с кем вы, недомерки, решили бодаться! Норману вы на один зуб. Он даже не почувствует, как разжует вас и выплюнет. Потому что все, на что вы способны, это играть мускулами перед женщиной…
- Так какого хуя ты нацепила камуфло и скачешь с оружием?! – заорал Лиам. – Решила поиграть в солдатиков, так забудь о том, что у тебя пиз…..
- Что здесь происходит?! – братья не заметили, как за их спинами появился Хиддлстон.
- Беседа, – нахмурился лейтенант.
- Кто разрешил допрашивать пленную? – сложил руки на груди подполковник.
- Том, мы всего лишь хотели поговорить, – попытался оправдаться старший Хемсворт.
- Я спрашиваю: кто разрешил?
- Что ты трясешься над этой девкой, Том?
- Пошли вон! Оба! – рявкнул Хиддлстон. – Это приказ!
Приказ братья нарушить не посмели.
Заперев за Хемсвортами дверь, Том, стараясь быть незамеченным, выскользнул через черный ход в сад. Участок, окружающий дом Макмиллана, был довольно большим, и соседи справа как раз сейчас были в отъезде, а соседка слева, почтенная пожилая дама, вряд ли представляла опасность для беглецов. Но как раз таки эти старушки, от нечего делать, бывали весьма любопытны, поэтому Хиддлстон счел за лучшее не привлекать излишнего внимания. Стараясь держаться в тени деревьев, он обошел по периметру участок Джона, пытаясь привести мысли в порядок – завтра предстояла важная встреча с одним из сотрудников лаборатории, где производилась вакцина, а Томас никак не мог настроиться на нужный лад и хорошенько обдумать, как повести разговор с парнем. Как ни стыдно было признаваться перед самим собой, виной этому был несносный капитан Хемсворт. Вернее, даже не он, а его вывихнутое плечо. Даже не плечо, а бесстыжая медсестричка, которая, заявившись сегодня сразу после того, как Том выгнал обоих братьев из импровизированной камеры мисс Норман, прямо с порога повисла на Крисе, прижимаясь к нему так откровенно, как будто бы имела на то какие-то права. И что больше всего расстраивало Хиддлстона, так это то, что сам он не имел ни малейшего права обижаться на растаявшего в объятиях знойной барышни Хемсворта. Сам же оттолкнул. И ведь правильно сделал, что оттолкнул. А все равно сидела в сердце заноза — мог бы не отталкивать. Мог бы попробовать то, что предлагали. Или боялся разочарований? Боялся, что с Крисом будет так же, как с остальными — несколько фрикций, а потом….скука? Почему он решил, что наглый австралиец может стать кем-то особенным?
Размышляя так, Том дошел до границы с соседним участком. Яблоня, которая росла на владениях бабули-божьего одуванчика, свешивала раскидистые ветви на сторону Макмиллана, поэтому Том справедливо решил, что от одного яблочка у бабули не убудет. И, сорвав самое спелое, весело захрустел.
А что, если поддаться натиску Хемсворта? Что, если уступить?
Внезапно краем глаза Том засек мелькнувшую справа тень. Но то ли замечтавшийся Хиддлстон заметил нападавшего слишком поздно, то ли в этот раз противник оказался ловчее, только в ту же секунду Томас оказался накрепко прижат к щелястому забору на границе двух участков.
Забор был на вид хлипким, да и как-то подозрительно заскрипел, когда Крис — а это именно его внезапное нападение пропустил Хиддлстон – прижал к нему Тома и прижался сам. Том, само собой, начал пихаться, заерзал, пытаясь вырваться из медвежьих объятий. Да только хрен там плавал. Крис держал крепко — не выскользнешь.
- Да что ж ты за змей вертлявый! – рыкнул Крис и на всякий случай шлепнул Тома по бедру. Не рыпайся, мол!
Хиддлстон возмущенно зашипел, что-то насчет того, чтобы он, Крис, валил зажимать медсестричку, но только Хемсворт не стал слушать, чего он там шипит. Заткнул рот поцелуем. Змееныш тут и угомонился. Охнул, сам обхватил Криса за шею и только постанывал от удовольствия, пока наглый Крисов язык хозяйничал у него во рту.
Хемсворту только этого и надо было. Чуть только Том попривык, расслабился, заерзал, начал сам притираться к сильному телу, как Крис, осмелев, пустил в ход руки. Засунул ладони под рубашку, провел для начала вдоль туловища, вверх-вниз и снова вверх, большими пальцами слегка задел соски.
Том дернулся, как будто его током ударило. Выгнулся, вытянулся, откинул голову назад, так соблазнительно подставляя для поцелуев шею, что Крис не смог удержаться — понаставил засосов. Пусть что хочет змееныш делает, пытаясь их спрятать. А то, что будет прятать и стесняться — к гадалке не ходи. Пока губы Криса расписывали Тому шею, его пальцы занялись сосками уже вплотную. Хиддлстон отзывался на ласку благодарностью — его чуть хриплые стоны, как музыка, лились Хемсворту в уши, подстегивая еще сильнее, заводя так, что тот едва удерживался от того, чтобы развернуть эту тощую тушку лицом к забору да отодрать так, чтобы два дня сидеть не мог. За все Крисовы мучения отодрать. Чтобы потом те же два дня правая рука к члену не тянулась.
Но Охотник держался. Хрен знает, на каких морально-волевых, но держался. И так уже решился на отчаянный шаг, когда заметил, как змееныш шляется между деревьев. Подумал, что все равно хуже, чем есть, у них не будет. А так он по крайней мере попытается наладить контакт. Так что если сейчас надавить, спугнуть чертову английскую фитюльку, тот потом еще месяц к себе Криса не подпустит. Поэтому Хемсворт был нежным. Заебись, каким же он был нежным. Разве что сопливо-розовые словечки не говорил в нежное ушко. Зато чуть не сгрыз мочку — почему-то смешно торчащие уши Хиддлстона вызывали у Криса одно желание — обглодать до хряща. Сладкие уши, карамельные.
- Крис! – даже не услышал Хемсворт, почувствовал.
- Что, мой нежный? – и еще раз прикусить мочку, лизнуть раковину.
- Крис! – не позвал Том, простонал. – Я….мне….мне нужно, Крис!
И надавил на плечи — наглый гаденыш! Крис про себя подивился такой борзости. Однако же на колени встал. Послушно, только языком цокнул, дескать, фига себе какие мы резвые. И вжикнул молнией, выпуская на свободу крепко стоящий член.
- Крис! – повторял, как заведенный, Хиддлстон. – Крис! Крис, что ты….ах! Бляяяяять!
Это уже, когда Хемсворт заглотил до основания. Втянул щеки, обхватывая крепко. Двинул головой туда-сюда.
«Значит, вот как мы можем! – подумал про себя Крис, выпуская член изо рта и облизывая открывшуюся головку. – Вот какие мы слова знаем! А с виду такой паинька».
У самого Криса стояло так, что шов на джинсах давил нестерпимо. Но Хемсворт терпел. Ради одного только вида снизу на разомлевшего Хиддлстона, на сведенный судорогой удовольствия рот и влажно блестевшие серые глаза терпел.
- Дай мне свой рот!
И Хемсворт, чуть не с мясом вырвав пуговицу, стянул с Хиддлстона штаны, рывком потянул вниз белье, поудобнее устроил ладони на крепких ягодицах и принялся отсасывать основательно. С огоньком. Так, чтобы яйца зазвенели у змееныша. А тот — наглая морда — схватил Криса за волосы и знай насаживал ртом на ствол, задавая ритм. Но тот был не против. Пусть так, пусть ведет, если хочет. Только чтобы с ним, с Крисом.
Крис подумал было, что поперхнется, но нет, расслабил глотку, попривык, брал глубоко. И видел — Хиддлстона ведет. Тот разве что ладонь себе не прогрыз, пытаясь зажать рвущиеся наружу крики.
Хемсворт окончательно вошел во вкус. Шов уже давил так, что впору самому взвыть. А Хиддлстон все не мог кончить, как назло мучил и себя, и Крисову глотку. Чтобы подтолкнуть любовника к краю, Хемсворт слегка сжал ладонями крепкие гладкие ягодицы Тома, помял, чуть развел половинки в стороны, мазнул ребром ладони между, царапнул пальцем сведенное колечко мышц. И тот вздрогнул, крикнул заполошной птицей, сильнее сжал руку на затылке Криса и начал кончать. А Хемсворт проглотил все, почти до капли, немного только стекло по подбородку.
- Крис! Я… Ох, Крис!
И теплые ладони погладили по щеке. Нежно. Криса вынесло с этой нежности.
Он только уткнулся лбом в голый живот Тома и тяжело дышал, успокаиваясь после только что пережитого оргазма.