Капкан для охотника (СИ)

Люк попробовал было опять высунуть голову, но тут же получил подзатыльник:
— Я кому сказал – не высовываться!
Виндзор послушно прислонился к стенке. Было обидно — как с кутенком с ним обращаются. А он, между прочим, даже старше по званию этого грубияна.
Люк никогда не мечтал о военной службе. Он любил музыку, любил свою скрипку, сам сочинял, и его преподаватель, профессор Лежэр, даже говорил, что получается у Люка весьма недурственно. Только вот отец так не думал. После того, как младший из сыновей Адама Виндзора закончил обучение в школе, глава семейства пристроил его вслед за старшим братом в Военную Академию, где тот прострадал, а не проучился, целых пять лет, после чего был зачислен в архив. «Протирать штаны», — как выразился папаша Виндзор. Тот гордился старшим сыном, пилотом истребителя, и мечтал, чтобы и младший был достоин родительской гордости. Только вот Люк никак чаяния родителя не оправдал бы, если бы не тогда еще бывший майором Хиддлстон, забравший Люка из архива и пристроивший к важному делу — разведке. Только вот воевать Люк так и не научился. Нечем отцу гордиться.
Люку нравилась новая работа, нравился новый начальник. Даже слишком нравился. Нет, Люк не был влюблен в Тома. Слишком он был для Люка хорош. Томом можно было любоваться — как явлением природы, например. Но разве можно влюбиться в искрящийся на солнце снег? Или в замерший перед грозой лес? Или в яркую радугу после летнего ливня? Люк просто смотрел на босса, разинув рот, впитывал каждое слово, мечтал быть похожим, понимая, что мечта не осуществится.
Сейчас подполковник Хиддлстон стоял на коленях в полусотне метров от Люка, и тот совсем не мог ему помочь. И никто не мог помочь. Судя по тому, как по-хозяйски, будто у себя дома, сновали солдаты Сопротивления по военной части Империи, выживших имперцев было не так уж много. Их вдвоем с Атлантой разоружили примерно через пять минут после Хиддлстона и, даже не надев наручники, просто под руки поволокли к старому зданию казармы, где вчера еще томился в ожидании суда капитан Хемсворт.
Так же вдвоем с Атлантой их бросили в маленькую комнату, служившую пристанищем попадавших за мелкие провинности на губу солдатам.
— Суки! — в бессильной злобе Атланта ударил по закрывшейся за ними двери и устало сполз на пол.
Люк присел на краешек узкой койки и обхватил себя руками за плечи — его ощутимо потряхивало. По пути в камеру он видел, как в точно такую же, только расположенную ближе к выходу из здания, заводили, держа под прицелами автоматов, коммандера Реннера и лейтенанта Хемсворта. Последнего конвоировала — Люк даже перестал бояться и удивился — девушка. Надо же, в Сопротивлении воюют женщины! Ничем не брезгают, сволочи! Виндзор слышал, как младший Хемсворт отпустил пару похабных шуточек в адрес конвойной и тут же получил за это удар прикладом в шею.
А в соседнюю с ними камеру поместили подполковника Хиддлстона и старшего Хемсворта. Последнего, правда, заносили, довольно аккуратно держа за ноги и за руки. Это немного обнадежило Люка — мертвого не стали бы сажать в камеру.
— Как такое может быть? — потрясенно спросил Виндзор своего сокамерника. — Как они посмели напасть?
— Как, как? — передразнил Анланта. — Каком кверху! Я предупреждал этого паскуду Хиддлстона! Я говорил, что сопротивленцы подозрительно зашевелились! Я говорил, что в случае кипиша помощи не жди!
— Но почему? — поразился Люк.
— По кочану, блять! — вызверился Атланта. — Или ты думаешь, что твоя жопа так важна для Империи, что командование вышлет ударные силы вытаскивать ее из заварушки? Да им плевать даже на жопы господ Реннера и Хиддлстона вместе взятые!
— И что теперь будет? — испуганно таращился Люк на разведчика.
— Не боись, птенчик! — улыбнулся Атланта. — Говорят, по сравнению с нашими лагерями для военнопленных, в тюрьмах Сопротивления настоящий курорт.
— Врешь ты все, — махнул рукой Виндзор.
Атланта не стал опровергать его слова.
====== Часть 4 ======
Собственно, это Крису и снилось в последующие часы кошмарных снов. Вот Том склоняется над ним, пытается помочь, а вот уже его, потерявшего бдительность, расстреливают в упор. Кошмар повторялся из раза в раз, из раза в раз, не позволяя Крису вырваться из своих цепких лап, пока он, наконец, не разлепил глаза с полной уверенностью, что находится в реальности. Потолок оказался угнетающе знакомым — в точно такой же он пялился почти две недели, ожидая трибунала, и осточертевший сквозняк, заставляющий зябко передергивать плечами, был на месте, вот только одна деталь изменилась. Напротив одной единственной койки со свалявшимся тощим матрасом и колючим одеялом, на которой и лежал сейчас Крис, сидел подполковник Хиддлстон, прислонившись к стене и поглядывая на него из полуопущенных ресниц.
 
— Я рад, что вы очнулись, Хемсворт.
— Ну точно, я сдох, — прошептал непослушными губами Крис и закрыл глаза. Такого просто не могло быть в реальности — чтобы вреднючая карамелька радовалась его пробуждению.
— Это было бы слишком просто, капитан, — промурлыкал Хиддлстон. — Вы еще отведаете все прелести жизни в плену, прежде чем вас расстреляют солдаты Сопротивления.
— Тогда у нас есть время, да, Томми? — не открывая глаз, произнес Хемсворт. — Даже тот факт, что нас с тобой бросили в мою же камеру — я считаю, это судьба, подполковник.
Капитан мог бы поклясться, что змееныш в ответ на его слова только выразительно закатил глаза.
— Хватит острить, Охотник! Вам не идет.
— Что с Лиамом? — с беспокойством спросил Крис.
— Живой, — безразлично бросил в ответ Хиддлстон, — я видел, как их посадили в одну камеру вместе с Реннером. Интересно, кто из них кому первым съест мозг?
— У самого шуточки не лучше! — довольно пробурчал Крис. Известие о том, что младший в порядке, слегка приободрило контуженного капитана.
— Попробуйте сесть, — предложил ставший вдруг непонятно с чего заботливым подполковник.
Крис, кряхтя, попытался приподняться на локтях. Получалось не очень.
— А ты подойди, помоги чудом выжившему, — попросил Крис. — Что-то мне правда хреново. Сотрясение мозга, не иначе.
— А есть, чему сотрясаться? — спросила тощая язва, однако же оторвала свой очаровательный задик от пола и приблизилась к узкой тюремной койке.
— Сколько пальцев? — с этими словами Хиддлстон сунул под нос Крису сложенные буквой V пальцы. — Считать-то умеете?
— Засунь свои два пальца себе между булками и…. Ауч! Разве можно бить больного?! — взревел Хемсворт, получив болезненный тычок острым кулаком под ребра.
А предмет мечтаний Криса опять вернулся к дальней стене. Ну и черт с ним!
Крис решил не пялиться лишний раз на Хиддлстона, хотя пялиться хотелось, несмотря на паршивое состояние. Вместо этого Охотник уставился на свои ботинки — надо же было смотреть хоть на что-то.
— Ебланы, даже шнурки не удосужились снять. Как они вообще с таким тупизмом умудрились размазать нас?! — удивился Хемсворт.
— Это я их попросил.
— Чч...что? — спокойная фраза сокамерника заставила Криса поперхнуться воздухом.
Вдоволь насладившись недоуменным лицом капитана, Том только тихо рассмеялся:
— Я побоялся, что не вынесу вашего общества, и попросил оставить хоть что-нибудь, чем можно вас придушить.
— Весело тебе, да? — пробурчал Крис, сам не зная, обижаться на издевающегося над ним гада, или нет. Улыбку у своей карамельки он толком никогда и не видел, тот вечно ходил с надменным лицом, хмурил свои рыжие брови и, когда особенно злился, поджимал губы. А сейчас мягкий тягучий смех заполнил камеру и даже как-то подуспокоил разрывающуюся после контузии голову. Сущий мёд для ушей.
 
Крис подумал, чтобы еще такое сказануть, чтобы вызвать у Тома этот сладкий теплый смех, но из раздумий его вывел лязгающий звук открываемого замка. В камеру вошли двое.
— Ты! — и один из повстанцев направил автомат на Хиддлстона. — На выход!
Тот скривился, как от кислого, и показал захватчикам средний палец. Один из солдат в ответ на такое непочтение только криво усмехнулся, а другой сплюнул себе под ноги. И оба, подойдя к так и сидящему на полу Тому, вздернули его под локти и, отвесив для большей покладистости пару зуботычин, потащили к двери.