Собиратель (СИ)

Ещё один скрытый намёк. Благодаря устройствам... Делай больше устройств и тогда риски ещё снизятся.
— Присмотр — это полумера. Поэтому тебе надо решить, что делать дальше.
— Мне? — не удержался я от вопроса.
— Тебе, — устало ответил князь, — Это твои близкие. Я уважаю твоё право самому их защищать.
Возможно, кому-то другому показалось бы, что князь так скидывает ответственность и головную боль на меня. Сам я так не думал. Успел уже немного пропитаться «духом аристократии». В этом мире ценится личная сила. А сила идёт рука об руку с готовностью нести ответственность. Если мне предлагают самому решить, как поступить, значит достаточно уважают. Мол, твои близкие, поэтому тебе и нести за них ответственность.
— Поэтому есть два варианта. Первый — ты сам их оберегаешь. Второй — могу предложить их перевезти куда-то в другое место. Новые имена, полное обеспечение — об этом можешь не беспокоиться. Ольга Гвоздева талантливая целительница — мы можем ей предоставить наставников. Несколько лет проведет вдали от столицы, обучится, а дальше видно будет. Для Сергея Гвоздева, уверен, тоже дело найдем, скучать ему не придётся.
Щедро. И опасно. Чем больше я возьму, тем выше долг.
— Если ты беспокоишься о долгах, — князь легко считал мои мысли или просто догадался, о чём я могу волноваться, — То не волнуйся. Повторюсь, игры кончились. Нам всем придётся работать с полной самоотдачей, чтобы... выжить.
В этот раз скрытых смыслов было гораздо больше. Князь предлагал помощь, чтобы снять с меня груз и чтобы я мог полностью посвятить себя делу. Также вдогонку предлагалась мотивация. Пока живы враги, всегда есть риск, что меня захотят убрать или как-то повлиять, в том числе через близких. А значит, тут два пути: либо перебить всех врагов, либо нарастить силу, чтобы у них ничего не получилось.
Было и ещё кое-что. Если Гвоздевы окажутся где-то у Медведевых, то... Считай, они будут в заложниках, на случай, если я начну чудить. Сомневаюсь, что князь когда-то опустится до прямых угроз, но это не значит, что я не должен рассматривать эти риски у своих решений.
— Решать здесь не совсем мне. Надо спросить у самих Гвоздевых.
— С этим сам разберешься. Дождешься утра?
— Да. Если разбудить ночью, — а за окном была непроглядная темень, — То добром это не кончится.
— Тогда нам нужно обсудить другой вопрос — твою безопасность.
— Только не говорите, что предлагаете мне спрятаться.
— Это было бы разумно.
— Но княжеская семья же не прячется?
Вопрос не совсем справедливый. У княжеской семьи есть возможность обеспечить себе плотную охрану.
— Тем более, если за мной придут, это будет отличным способом переловить всех недругов.
— Ты предлагаешь себя в качестве приманки? — лицо князя никак не изменилось.
— Сомневаюсь, что меня завтра же попытаются убрать. Скорее начнут с изучения. А это шанс отследить их. Кто бы не пришёл.
Князь замолчал. Хотел бы я сказать, что по нему было что-то видно, но нет. С таким же успехом можно смотреть на кирпичную стену и пытаться угадать её эмоции.
 
— Боюсь, ты не совсем понимаешь серьезность ситуации.
Да неужели, — чуть не сказал я. Удержал слова. Но по взгляду и выражению лица князь и сам увидел ответ. После многих лет в умирающем мире, после того, как Соколовых вырезали у меня на глазах, после лаборатории, нападений, сражений, похищений...
— Я хорошо понимаю риски. Поэтому и не хочу скрываться.
Не для этого я сбежал из другого мира, чтобы прятаться. Может это и звучит безрассудно, но не хочу и всё. Тем более, у меня уже есть задумки, какие меры противодействия разработать.
— Что же... Это твой выбор. Нам придется усилить твою охрану.
Что в переводе означает, что и мне придётся работать больше, чтобы оплатить эту охрану.
— Как скажете, — смиренно согласился я, кивком давая понять, что уловил и не обозначенную часть договора.
— Второе, что я хотел обсудить — это твоё участие. Но для этого нам надо решить другой вопрос.
— Какой?
— Какие ты можешь предоставить гарантии, что действуешь на нашей стороне?
— Только логику, — ответил я немедля. Успел подумать над тем, что произошло и прикинуть варианты развития беседы, — Желай я что-то сделать клану Медведевых — давно бы уже сделал. Думаю, вы теперь понимаете, что это в моих силах.
Опасный момент. Может и не понимать... Но тогда я не знаю. Открытая демонстрация моих возможностей должна была впечатлить. Князь на слова никак не возмутился, но и другой реакции не показал. Поэтому я продолжил.
— А что касается долгоиграющих планов... Я много думал и, если честно, мне не хватило опыта, чтобы придумать, зачем городить что-то настолько сложное, чтобы... Да я даже не знаю, что можно сделать такого, что нельзя более простыми методами.
— Спасибо за честность, — кивнул мужчина, — Но ты общаешься с моей дочерью и это меня беспокоит.
А вот сейчас промелькнула угроза. Интересно, это я проницательностью где-то обзавёлся или князь так мастерски владеет интонацией, что в моей голове рождаются верные мысли? Его слова я воспринял так: не смотря на всю мою опасность, если дойдёт до конфликта или если я как-то затрону наследников, то меня ничего не спасёт.
Самое интересное, что я уверен — князь завёл этот разговор не потому что опасается, а потому что хочет направить мои мысли в нужную сторону. Ну и посмотреть, как я буду реагировать.
— Простите, князь, но мне нечего вам предложить, кроме как честного слова и... того опыта общения, которое мы накопили.
 
— Не было момента, чтобы ты поступил плохо в отношение нашей семьи, — озвучил он.
— Надеюсь, мы сможем продолжить то, что начали.