Одаренный. Первые шаги (СИ)
— Где же вы, твари?! Ссыте, щенки?!
В ответ на его слова взвыло моё шестое чувство, а в коридор что-то влетело и покатилось по полу, остановившись в метре от меня. Это была граната! И я, глядя на неё расширившимися глазами, буквально похолодел от страха и примёрз ногами к полу. Но хорошо, что это состояние продлилось всего долю секунды, а затем я нагнулся, схватил гранату свободной рукой и швырнул её обратно на лестничную клетку. Дальше я выпрямился и вжался спиной в стену, всё ещё видя перед собой орка в широких шортах и майке. Улучшившееся зрение позволило мне различить его во мраке подъезда. И именно он сейчас завопил от боли, когда прозвучал взрыв разорвавшейся гранаты.
Но вряд ли нелюдь погиб, у них же феноменальная регенерация, поэтому я собрал яйца в кулак и выпрыгнул из-за двери, с грохотом разрядив обрез в лежащее на лестничной клетке тело.
Мне в лицо ударили горячие пороховые газы, а два заряда картечи вошли в орка, который тоненько заскулил и начал перекидываться в зверя. Нельзя было позволить ему сделать это, так что я выхватил Тетсуя и яростно бросился на орка, пока тот с хрустом превращался в человекоподобного волка. Но моя юношеская безрассудность вышла мне боком…
Я выскочил из квартиры и заметил краем глаза второго нападающего, который стоял в чёрном спортивном костюме на ступенях, ведущих вниз. И когда я оказался перед его глазами, орк нажал на спусковой крючок «макара», который он держал в руке. Тут же вспышка выстрела разорвала тьму, и время, будто замедлилось на краткий миг. Но за эти микросекунды я успел заметить пулю, выметнувшуюся из дула пистолета. Она летела точно мне в зубы, собираясь прошить заднюю стенку ротовой полости и выйти наружу с ошмётками плоти. Благо, что я успел совсем немного отклонить голову, преодолевая чудовищное сопротивление воздуха, который стал ужасно плотным, и пуля всего лишь содрала кожу с моего желвака на нижней челюсти, да прижгла обнажившееся мясо.
Всё же из моего рта вылетел ожидаемый вопль боли, вместе с которым я неосознанно бросил в противника нож, пока орк снова не выстрелил в меня. Тетсуя полетел в противника и как-то так получилось, что он вонзился прямо в сердце супостата, заставив того покатиться по ступеням.
Я на пару мгновений застыл, точно столб, не веря свой удаче, а затем очнулся, «переломил» обрез и стал поспешно втыкать патроны в оружие. При этом мой горячечный взгляд наблюдал за вторым орком, который уже принял форму зверя и стал подниматься на ноги, сопровождаемый лёгким звоном картечи, коя падала на пол, выходя из его тела.
И я отчётливо понимал, что не успею выстрелить. Но мне на помощь пришёл Валерон.
— В сторону! В сторону! — заорал он, двигаясь к распахнутой входной двери.
Я тут же скакнул на ступени лестницы, уходя с траектории будущей стрельбы, и рыжий охотник принялся шмалять в оборотня. Автоматные пули стали рвать его тело и несколько из них попали в голову, явно зацепив мозг. Оборотень зашатался, а затем упал на спину и начал стремительно преображаться, превращаясь в обычного орка, бездыханно вытянувшегося на полу в луже крови.
Визуально удостоверившись в том, что он помер, я быстро спустился на один пролёт лестницы и обнаружил труп другого орка, который после работы Тетсуя стал похож на лёгкое подобие мумии, но не такое высохшее. Его глаза запали в лысый череп, мышцы сдулись процентов на двадцать, а щёки истончились. Всё же я узнал в нём одного из тех орков, которые гнались за мной и послужили причиной того, что мне пришлось прыгнуть в тачку Яны. После этого открытия мне всё окончательно стало ясно.
Тем временем на лестнице загрохотали шаги Бульдога и раздался его бас:
— Мёртв?!
— Ага! — крикнул я и поспешно вытащил из трупа потеплевший нож, который довольно пробормотал: — Хорошая душа.
— Стажёр, не расслабляйся. Их ещё как минимум двое, ну или один, — отбарабанил Валерон. — Иди вперёд, а я прикрою.
— А почему я вперёд? — возмутился я.
— Потому что у тебя обрез, который имеет огромный разлёт, и ты в первую очередь заденешь меня, — быстро пояснил рыжий охотник.
Я вынужденно кивнул и потопал по ступеням, держа в руках двуствольное оружие.
Бульдог пошёл за мной, смотря между пролётами лестницы. Внизу, вроде бы, никого не было. Но стоило мне добраться до первого этажа, как снова взвыло шестое чувство, и я резко отпрыгнул к двери квартиры. Тут же подъезд в очередной раз сотряс грохот выстрелов, а пули вонзились в стену, вырвав куски побелки. Атаковали из тамбура. И, кажется, там была ещё парочка орков.
Понял это и Валерон, который через секунду прошептал мне:
— Держи их здесь, а я в окно вылезу и ударю в тыл.
— Хорошо, — согласился я, покосившись на кота, который следовал за мной по пятам, воинственно распушив хвост.
Бульдог торопливо поднялся на один пролёт, разбил ногой окно, расположенное между первым и вторым этажом, потом вырвал прогнившую решётку и уже хотел спрыгнуть. Но орков взволновал звон разбитого стекла и они ломанулись в подъезд, боясь попасть под удар сзади. На улицу же враги не стали выбегать, потому что понимали, что могут угодить под обстрел из окна над входом в здание. Поэтому они и рванули на меня, непрестанно стреляя, чтобы я не смог открыть встречный огонь. Их пули принялись впиваться в стену и долбиться в двери квартир. А один из кусочков свинца попал в горящую лампочку, отчего та осыпалась ворохом мелких осколков, и первый этаж накрыла темнота.
Вот тут-то я и решил рискнуть. Мне удалось перегнуться через перила и дважды выстрелить практически в упор во врагов, неплохо различимых во мраке. Картечь впилась в супостатов, да только их тела оказались уже звериными, так что россыпь крупных металлических шариков не причинила им заметного вреда. Картечь их только ещё больше разозлила.
Тогда я поспешно побежал наверх, миновав Бульдога, который готовился встретить оборотней автоматной очередью. И как только они оказались в поле его зрения, он принялся стрелять из «калаша».
Правда, охотник успел сделать всего пять-шесть выстрелов, а затем автомат перестал выплёвывать смерть, израсходовав патроны, но так и не свалив ни одного из двух оборотней. А те уже были возле Валерона. И один из них незамедлительно отправил в грудь бородача свой кулак, от удара которого Бульдог вылетел из окна и со смачным шлепком упал перед подъездом.
Оборотень же торжествующе взревел, разинув волчью пасть. А я почувствовал неистовую ярость, которая пронзила меня и будто смыла всякую осторожность. И повинуясь обуявшему меня гневу, я взмахнул наискосок ножом и издал гневный вопль:
— Плеть Скорпиона!
В ту же секунду клинок выпустил уже однажды видимую мной линию энергии. Только сейчас она пришлась не в стену квартиры, а по обоим оборотням. Метровая сияющая черта умудрилась отсечь одному из зверей левую руку вместе с частью плеча, а второму, который стоял за ним, раскроила надвое голову, обнажив мозг.
После этого один нелюдь сразу же замертво рухнул на лестницу, став пятнать её кровью из развалившейся башки, а другой — протяжно завыл от боли и попытался уцелевшей рукой зажать страшную рану, в которой были отчётливо видны кости, красная плоть и даже часть бьющегося сердца.
Кровь принялась стекать по мохнатым рёбрам орка и собираться в лужу под его ногами. А сам он, кажется, пребывал в болевом шоке, чем я и воспользовался, решив провести эксперимент.
Моя рука нырнула в карман и выудила оттуда фляжку с амброзией. И пока я её пил, оборотень рухнул на колени, ослабев от потери крови. А я дохлебал амброзию и одним движение вскрыл врагу горло, после чего воткнул в его сердце нож и припал губами к ране на шее, из которой струилась тёплая кровь.
Меня хватило всего на три больших глотка, вместе с коими я проглотил несколько шерстинок, а затем мой желудок взбунтовался и приготовился избавиться от содержимого, но я кое-как справился с ним и сел задницей на холодный пол, покрытый квадратной плиткой песочного цвета.