Вознесенная грехом

 
— Нет! — я закричала.
 
— Вперёд, Марселла. Давай отведём тебя к врачу.
 
Я пристально посмотрела на своего дядю.
 
— Скажи папе, что он не может убить Мэддокса.
 
— Позволь нам с твоим отцом разобраться с этими мудаками. И не волнуйся, твой отец хочет сохранить как можно больше из них живыми для допроса и тщательной расплаты.
 
Я оглянулась на клуб, когда, спотыкаясь, шла рядом со своим дядей. Двое вооруженных охранников были рядом с нами и не ушли, даже когда мы сели в черный фургон. Внутри уже ждал доктор Фамильи. Папа подумал обо всем.
 
— Почему Амо не отвёл меня в безопасное место? — спросила я, удивленная тем, что папа позволил ему остаться.
 
Маттео покрутил нож в руке, явно желая использовать его на ком-нибудь.
 
— Твой брат настоял, чтобы ему разрешили сражаться, а твой отец предпочитает следить за ним, чтобы он не наделал глупостей. Но я позабочусь о твоей безопасности.
 
Его губы растянулись в улыбке, которая выглядела совершенно неправильно. Маттео был легок на подъем для члена мафии, но сегодня его темная сторона проявила себя.
 
Выражение его лица вновь исказилось, когда он посмотрел мне в спину. Я могла только представить, как это выглядело. Я повернулась к нему лицом.
 
— Ты не можешь отправиться к папе и сказать ему, чтобы он не убивал Мэддокса? Иначе, я не позволю доктору осмотреть меня.
 
Маттео с любопытством оглядел мое лицо.
 
— План состоит в сохранении Эрла, Мэддокса и Грея Уайта, а также сержанта по вооружению живыми, чтобы мы могли тщательно разобраться с ними в ближайшие несколько дней.
 
Волнение прозвучало в его голосе, напомнив мне истории о склонности Маттео к пыткам, которые я слышала. Это всегда было трудно представить, учитывая, каким забавным он часто был.
 
— Все остальные в безопасности? Мама? Валерио? Изабелла и Джианна? Лили и дети?
 
Я что-то бессвязно бормотала, но мои губы двигались сами по себе.
 
— Ромеро и Гроул отвечают за их безопасность. Не переживай. Скоро все закончится, и люди, причинившие тебе боль, станут собачьей едой.
 
Мэддокс.
 
Я знала, что планировала моя семья, но это дало мне время понять, что делать с Мэддоксом и как убедить папу не разрезать его на кусочки размером с укус. Я могла только молиться, чтобы Мэддокса сегодня не убили.
 
— У тебя есть какие-нибудь травмы? — спокойно спросил доктор, садясь на скамейку рядом со мной.
 
Я осторожно коснулась своего уха, которое Мэддокс вчера перевязал.
 
 
— Мое ухо и спина.
 
— Давай начнем с твоей спины, хорошо?
 
Я тупо кивнула. Док имел свободный доступ к моей спине из-за моей разорванной футболки. После нескольких минут осторожных надавливаний он сказал:
 
— Я собираюсь продезинфицировать и обновить прививку от столбняка. И просто, чтобы охватить все наши базы, я сделаю анализ крови, проверив организм на всевозможные инфекции, которые могла занести игла.
 
Чего он не осмелился сказать: возможные заболевания при половом акте.
 
Мое сердце пропустило удар, и я в ужасе уставилась на него.
 
— Какого рода инфекции? — спросил Маттео, прежде чем я успела произнести хоть слово.
 
— Гепатит, ВИЧ и многие другие.
 
Я чувствовала, как кровь медленно отливает от лица. Я даже не подумала о том, что игла может быть загрязнена. Уродство татуировки было моей единственной заботой до этого момента.
 
Маттео присел передо мной на корточки, ободряюще глядя на меня.
 
— С тобой все будет в порядке, Марселла.
 
— Что насчет возможной беременности? — спросил доктор очень тихим голосом.
 
Выражение лица Маттео сменилось яростью, но затем его взгляд метнулся ко мне.
 
Я энергично покачала головой, но не могла быть уверена, что не беременна. Я принимала таблетки больше года, когда Мэддокс похитил меня. Конечно, у меня их с собой не было. Но я не хотела думать об этом сейчас. Я позабочусь об этой проблеме, когда окажусь дома.
 
Облегчение на лице Маттео было ошеломляющим. Он коснулся моей руки.
 
— Скоро ты будешь дома и забудешь, что это вообще произошло.
 
Я кивнула, но меня трясло и знобило. До этого момента мне удавалось надевать маску контроля, но она быстро ускользала. Я едва успела заметить, как доктор снял повязку, проверяя мое ухо.
 
— Есть возможность исправить мочку уха. Я знаю одного из лучших пластических хирургов Нью-Йорка, который с радостью тебя прооперирует.
 
— Как будто мы с твоим отцом дадим ему выбор, — пробормотал Маттео, ударяя по ладони лезвием своего любимого ножа.
 
Я отрицательно покачала головой.
 
— Все останется так, как есть. Только, доктор, убедись, что она не заражена.
 
Маттео встретился со мной взглядом, явно смущенный. Может, он беспокоился, что я страдаю от ПТСР, но я не думала, что это так.