Большое путешествие: Битва за Галактику (СИ)
— Давай же, — стиснув зубы, рычал Саске. — Ты должна жить…
Его ладони засветились ещё ярче, свет из зелёного стал синим, и раны Вики начали очень быстро заживать. Раны без следа затягивались, опухоль спадала, гематомы исчезали. Шепард глубоко вздохнула, поморщилась и улыбнулась.
— Всё, — выплюнув кровь, выдохнул Курьер. — Всё.
После чего упал на спину, закрыл глаз и, корчась от боли, принялся хватать ртом воздух. При этом выглядел…
— Карин. Бинты. Быстро, — первым пришёл в себя Солус. — Кровопотеря. Так мы его потеряем. Кровь на переливание. Капельницу. Карин!
— Не надо, — поймав Мордина за руку, прохрипел Курьер. — Сейчас всё будет.
Курьер приподнял руку, в которой тут же появился шприц. Слабо улыбнулся и уронил руку на кровать.
— Он не дышит! — на весь медотсек заревел Грюнт. — Сенсей! Нет! Сделайте что-нибудь. Вколите ему лекарство. Это то же самое, каким он спас Миранду.
— Уже, — подобрав шприц и вколов его в плечо Курьера, пробурчал Солус.
Шприц пшикнул, тут же рассыпался чёрным песком, который вспыхнул ослепительно яркими синими искрами. Тысячи огоньков поднялись вверх и закружились над Курьером. Покружились и принялись садиться на него. Как снежинки, они так же таяли, едва коснувшись, растекались и впитывались в кожу. От этого грудь Курьера засветилась и начала мигать в такт запустившемуся сердцу. Свечение разлилось по всему телу, от чего бинты распадались и быстро истаивающими хлопьями улетали вверх. Ожоги очень быстро заживали, рана на шее затянулась. Левый глаз вспыхнул синим, но тут же погас. А ноги… Ожоги зажили, однако раны открылись и… И я не верила своим глазам. Ноги отрастали заново. Сначала кости, которые тут же опутывали нервы и кровеносные сосуды. Тут же появлялись связки, мышцы и, наконец, кожа. Всё это светилось приятным синим светом.
— Это грёбаное чудо, — выдал Мордин, разведя руки в стороны. — Каждый раз он находит способ удивить меня и поставить под сомнения все мои знания.
— Да успокойся ты, — покачав головой, довольно осклабился Окир. — Главное, он жив. Хотя у меня теперь к нему очень много вопросов, но они подождут.
— Уи-и-и-и! — послышался из коридора радостный визг.
— Коллега, — кивнув Окиру, заявил Мордин. — Пойдём успокаивать. Пока не ворвались. Грюнт, будь любезен, карауль вход. Иначе ворвутся. Всех разбудят.
— Но я… — вскинулся Грюнт, но, посмотрев на меня, тут же успокоился. — Хорошо, я посторожу.
Кивнув мне, троица вышла из медотсека, по пути вытолкав пытающегося ворваться Гарруса. Двери за ними закрылись, а я, вздохнув, укрыла одеялом улыбающегося во сне Курьера. Села на край койки, сдерживая слёзы, провела рукой по его волосам.
— Всё, хватит думать, — тихо прошептала я. — Хватит. Я всё решила, и хочу быть с тобой. Неважно, что скажут другие, неважно, что будет дальше. Я люблю тебя.
Не открывая глаз, Курьер ещё шире улыбнулся, поймал меня за руку и притянул к себе. Крепко обнял и пробурчал что-то невнятное. Стал горячее… От него пошли волны энергии, едва различимые, но всё же видимые волны. От них по всему моему телу прокатывались сладостные волны жара, разгоняли страхи и сомнения, кружили голову, наполняли силой и какой-то странной радостью. Но вместе с этим пьянили и выбивали из сознания.
— Я люблю тебя, — понимая, что сейчас вырублюсь, прошептала я и крепче обняла Курьера. — Люблю…
(Ранее. Скопление Нинма. Система Мулла Зул. Планета Утукку. Королева рахни.)
Песня… Тёплая, успокаивающая, разгоняющая тёмные злые шёпоты песня затихла. Наполнилась болью и печалью, страхом потери, отчаянием, злостью и стала едва различима. Бесчисленное количество поющих вместе с ней голосов также замолчали. И от этого весь улей замер. Я и сотни тысяч моих детей ждали, когда она снова начнётся. Согреет, успокоит, наполнит радостью, заглушит мрачные пугающие шёпоты, эхом разносящиеся по бескрайнему пространству. Однако, вопреки всем нашим ожиданиям, этого не происходило. Песня становилась всё тише, её нежно-синий цвет пропадал. На смену ему Галактику окутывала мерзкая жёлтая дымка. Голоса, что подпевали ей, постепенно стихали, весь наш мир погружался в уныние, и от этого становилось страшно и грустно.
А ведь совсем недавно, когда эта песня только появилась, мы радовались. Не понимали, терялись, но слушали и приходили в восторг от того, что в Галактике появилось такое чудо. Сначала тихая, и как будто робкая, но потом, громкая и ясная. Она, эта песня неведомого существа, распространялась. К ней присоединялись новые и новые голоса. Сначала один, потом второй, третий, и сразу тысячи. И так продолжалось и продолжалось. Число поющих голосов росло, множилось и согревало нас. Но вот сегодня она затихла. Несколько раз уже было нечто подобное, но вот именно сегодня… случилось что-то страшное. Такое, от чего весь хор начал замолкать.
И в этом есть моя вина. Я должна была найти это чудо и попытаться уберечь, защитить, помочь. Но вместо этого я просто слушала и наслаждалась. Теперь, с замиранием сердца, боясь дышать, я слушаю затихающее пение и боюсь больше никогда его не услышать. Не я одна, все мои дети, вся Галактика неосознанно замерла в ожидании. Томительном, горестном ожидании…
Если бы я могла… я бы сама отправилась на поиски. Но… Я, к сожалению, не могу. И от этого очень тоскливо и больно. Невыносимо больно…
Неожиданно, песня зазвучала громче. Цвет её стал ярче и нежнее, шёпоты замолчали, заглохли от этого красивого голоса, и вместе с этим набрал силу и весь хор. Прекрасная песня бурным потоком неслась по Галактике. Пульсировала волнами и разгоняла мерзкую дымку. Весь улей снова ожил. Ожила я, все живые существа, хоть и не понимали этого, но слышали. И начинали петь. Тихо, едва различимо…
Я должна найти это чудо, должна увидеть своими глазами, должна прикоснуться к этой неведомой силе. И я найду. Отправлю посланников, отыщу голос, и буду петь с ним в унисон. Вместе мы разгоним тьму, заставим навсегда замолчать злые шёпоты. Сейчас же я начну внимательно слушать, чтобы найти и позвать сюда.
(Пять часов спустя. Цитадель. Новый дом Курьера. Тевос.)
Так, очень плодотворный день подошёл к концу. И теперь мы со стесняющейся Шалой всё-таки занялись нашим новым домом — огромным, двухэтажным, расположенным в посольском районе, в секторе азари. И я впечатлена. Огромная гостиная, столовая, кухня. Гостевые комнаты, кладовки, туалет. И это только на первом этаже. На втором же находилось гигантское помещение, непонятно для каких целей предназначенное, но сразу же переделанное мной в спальню. Также здесь была большая душевая, где все мы одновременно поместимся и ещё место останется. Пара кабинетов для работы. И много комнат, назначение которым я ещё не придумала. Но знаю — семье понравится. Да и я в восторге. Рабочие, под руководством моей помощницы, уже установили мебель, нанятые уборщицы навели чистоту. Даже запас разнообразных продуктов и предметов первой необходимости, включая посуду, одежду и кое-какие принадлежности, мы уже закупили. Осталось только заселиться и дождаться наших. Однако, с самого утра меня терзало чувство тревоги. Казалось, что произошло что-то непоправимое, страшное… И всё это как-то неожиданно быстро закончилось. Хотя, около трёх часов мы с Шалой всё же понервничали. Да и Хеймон выглядел каким-то дёрганым.
— Ну, и как тебе наш дом? — поинтересовалась я у изучающей потолок Шалы.
— Он огромен, — восхищённо произнесла кварианка, но тут же серьёзно добавила: — Мне немного неудобно здесь. Потолки высокие, комнаты большие, много света…
— Ты привыкнешь, — садясь на диван, улыбнулась я и развела руки. — Теперь это всё наше.
— Это, конечно, хорошо, — присаживаясь рядом, застеснялась Шала. — Но мне кажется… Мне кажется, что здесь я не на своём месте. Я должна быть со своим народом, помогать им. А я…
— Разве ты не помогаешь? Шала, уверяю тебя, отсюда ты сделаешь гораздо больше. Первое совещание Совета в новом составе, и ты уже столько смогла!
— Разве это много? — растерянно посмотрела на меня Шала.