Судьба и свобода (СИ)

Сначала Алекс думал позвать Тони в кафе. Это был план A. Но с деньгами у того было туго. В отличие от Алекса, чью учебу оплачивали родители, друг учился за счет государства и получал стипендию. Вкалывать на ниве умственного труда даже за эти копейки приходилось немало.
Потом он вспомнил о библиотеке. Это был план Бэ. Но что, если Тони туда не пойдет в свой день рожденья? Не до такой же степени он все-таки маньяк учебы?
План Вэ он состряпал еще неделю назад, гуляя со своим Ти в небольшом парке с неформальным названием «Ветеринарка» неподалеку от места, где тот жил. Алекс присмотрел парочку укромных мест, куда народ заходил редко и даже собаки не забегали. Но погода, прямо скажем, не благоприятствовала исполнению этой задумки. Поздняя осень брала свое: дожди, переходящие в мокрый снег, не прекращались.
Оставался план Дэ: припереться к любимому домой. Возможное присутствие матери Тони в квартире делало этот вариант, мягко говоря, не наилучшим, но лучше уж так, чем никак.
Алекс подхватился с кушетки и пошел разогреть ужин. Поев, вернулся к себе и сел за письменный стол. Чуть не блеванул, глянув на сумку с конспектами, и подумал о том, чем сейчас занят Тони, его ненаглядный Ти. Представил себе, как тот сидит за своим столом, а он подходит к нему сзади, целует в макушку… Он чуть не задохнулся от переполнивших его ощущений. Стукнул по кнопке включения ноутбука.
«Привет», — написал в чате спустя пару минут.
«Привет», — получил ответ почти сразу.
«Что делаешь?»
«Учусь».
Ну кто бы сомневался! Он учится! Чем же его без пары часов совершеннолетний сладкий мальчик может быть еще занят?! Это ж надо было в шестнадцать в вуз поступить! И теперь, когда Алексу уже давно исполнилось девятнадцать, его мечта только-только свое восемнадцатилетие отметить собиралась. На втором курсе!
«Что завтра после пар делаешь?»
«Домой иду. Матери помочь надо».
Алекс застонал. Планы А-Бэ-Вэ таяли, как таял за окном всю последнюю неделю мокрый снег.
«Может, сможешь на другой день перенести? У тебя ж день рождения завтра!»
«Ой, я забыл…»
Алекс только устало схватился за голову. Ну да, день рождения — это, конечно, неважно, то ли дело — книжки или маман, которой вечно что-нибудь требовалось, и ему уже не раз приходилось уговаривать своего Ти отложить срочную помощь, возникающую в самые неподходящие моменты. Никакой личной жизни!
Он смотрел на экран. Через несколько минут пришло сообщение:
«Я договорился с ней на другой день».
«Тогда до завтра, а то меня выгонят, если я хоть что-то не сделаю, и родаки меня прибьют».
«До завтра!»
Алекс чуть было не послал в ответ глупый смайлик с сердечком, но успел сдержаться и стер его. Кажется, он уже начинал пускать слюни как последний идиот. Скоро цветы начнет дарить. А что, кактусы Тони нравились, особенно самые колючие и страшные на вид. Друг умилялся им и грозился собрать коллекцию. Алекс ржал и сравнивал его с Ниро Вульфом, который разводил орхидеи, а себя с Арчи Гудвином.
***
Тони смотрел на экран телефона. С аватарки ему улыбался красивый как смертный грех — стройный, сильный и гибкий, зеленоглазый, с густой русой гривой и улыбкой, от которой все сжималось внутри — его «друг» Алекс. Он тайно упадал за ним вот уже больше года, с тех пор как увидел на первой паре. Сел тогда рядом и всячески старался поддерживать отношения. Так они и «подружились».
Завтра ему исполнялось восемнадцать. Хотелось позвать Алекса отметить день рождения, но денег опять не было. Остатки стипендии пришлось отдать матери.
Он встал из-за стола и подошел к окну. Смотрел на пустынную улицу, на редких пешеходов, спешащих по делам под осенним дождем. Приближалась зима. Холодная, равнодушная. А он хотел улыбаться своему Алу, быть ему вовсе не другом… Однажды он осмелится…
— Антон!
Тони вздрогнул.
— Иду.
Он опять забыл вынести мусор. Мать ненавидела его рассеянность. Но сегодня был трудный день — он пришел поздно, курсовая себя сама не напишет. И профессор Грау тогда точно с ним даже говорить не станет, когда он подойдет к нему с просьбой об обучении магии. Несколько лет назад мать после того, как он снова кричал во сне, отвела его к одному знакомому. Оказалось, что его кошмары и реальные сны — не блажь, а проявление магических способностей. Созерцатель — так назвал его природные склонности знакомый матери. К счастью, кошмары он «перерос». В снах учился сам понемногу тому, что вычитывал в книгах, и мечтал о том, что как и Алекс будет учиться магии после достижения совершеннолетия. Друг был охотником, уже год его муштровала Алиса, одна из их преподавателей.
 
Он собрался и вышел на улицу. Дождь прекратился. Похолодало. Он стоял и смотрел на небо. Кое-где между облаками мерцали звезды. Он любил созерцать их. Еще одна его черта, раздражающая мать до безумия. Никто в здравом уме не пялится в небосвод, не выискивает созвездия и не пишет стихов о большой медведице!
Тони вздохнул и пошел туда, куда полагалось выносить мусор. Улыбнулся коту, шмыгнувшему под ноги. Алекс любит кошек. Алекс… «Алёшенька» — этого он наверное никогда не скажет вслух! Только напишет, снова, опять… Завтра он увидит его, коснется его руки… И стало немного теплее.
***
— Идем сегодня после пар пройдемся? У тебя же день рождения! Ты теперь совершеннолетний, можешь выпивку покупать, — хохотнул Алекс.
— Угу, могу. Только матери пришлось остатки бабла отдать.
— Я угощаю! Подарок!
— Подарок? Мне? — удивился Тони.
— А что?
— Редко подарки дарили, — пожал плечами Тони.
«Бедняга… Я тебе обязательно дарить буду!» — пообещал себе мысленно Алекс.
О том, что после выполнения своего плана он может вместо поцелуя получить в глаз или в челюсть, он предпочитал не думать. Его Ти. Его сладкий мальчик. Только его. Навсегда.
— Ну идем, — согласился наконец Тони.
Они все равно шли в сторону центра города. Алекс был очень убедителен, расписывая достоинства одной забегаловки. Еда, и правда, оказалась очень вкусной. И вино, которое теперь не имели права не продавать, тоже.
Сытые и слегка навеселе они бродили по давно уже темным улицам, неотвратимо приближаясь к месту, где жил Тони. Шел дождь, постепенно превращаясь в мокрый снег, но им было все равно.
— Ты прямо как со свидания меня провожаешь, — хохотнул Тони.
Алекс промолчал. Он едва сдерживался от того, чтоб еще в кафешке взять любимого за руку, смотрел в блестящие глаза Тони, следил за его дыханием, за жестами, наблюдал, как тот ест и пьет, и понимал, что он не отпустит свою добычу. Никогда. Ни о чем не подозревающий, раскрасневшийся друг наконец-то забыл о своих книжках, смеялся, шутил так незамутненно счастливо, что Алексу было не по себе. Хотелось прижать к себе отогревшегося хорошей едой и позабывшего часть своих тревог и мыслей возлюбленного, целовать его, трахать в конце концов!
— Так ты не ответил мне, — улыбнулся Тони.
«Надо же, какая удача! Ну ты и брякнул! Небось, как всегда, по рассеянности своей «пошутил»… Сейчас я тебе отвечу», — подумал Алекс, осматриваясь. Улица вроде была пустынной. Мало кто, кроме них, готов был шастать в такую погоду по городу.
Алекс остановился.
— А ты хочешь, чтоб так было? — тихо спросил он в ответ.
Тони тоже остановился и растерянно посмотрел на него.
Алекс не отвел взгляд. «Скажи мне «да»! Не заставляй меня умолять тебя о любви! Не заставляй падать перед тобой на колени в болото, по которому мы сейчас бредем!» — взмолился мысленно он.
— Так ты не ответил мне, — вслух повторил слова Тони.
Шутки закончились в свете тусклых фонарей, посреди улицы, на которой никого не было, кроме них — ни машин, ни пешеходов.
 
Тони молчал и по-прежнему растерянно, ошеломленно смотрел на Алекса. Наконец губы любимого едва шевельнулись.
Алекс подошел ближе.
— Я не расслышал, — шепнул он.
— Да… Ал…
— Что?..
— Я… Я думал, мне показалось, что ты на меня в кафе смотрел странно!