Возрождение (СИ)

— Я не хочу, чтоб ты уходил, — выжимает из себя Ками.
========== Глава 11. «Это» ==========
Токхо продолжает целовать Ками в губы, в заплаканные глаза.
«Я люблю тебя, жизнь», — думает он.
— Ты хочешь? — шепчет Токхо.
Он знает, что Ками понимает, о чем идет речь.
— Я больше не могу без… без «этого», — признается Ками. — Каждую ночь вижу сны, все время хочу… Мне стыдно и мерзко. Искин сказала, что мое тело, оно… Оно хочет… Мне так стыдно, так стыдно, — разражается он рыданиями.
— А ты хочешь? — прижимает к себе Ками Токхо.
— Если не будет «этого», я сойду с ума, — всхлипывает Ками. — Я не виноват! Просто дай мне «это» и уходи…
— Ты же не хочешь, чтоб я уходил? — целует в шею Токхо.
— Мне стыдно, — рыдает Ками.
Одной рукой Токхо нащупывает завязку своего пояса и тянет за нее. Пояс бесшумной змеей падает в траву. Он глубоко вдыхает свежий воздух планеты и чувствует себя свободным.
«Это» будет между ними.
Снова.
Опять.
Запретные видения будоражат воображение Токхо.
Он видит, как снова и снова целует и трахает.
Делает все, что хочет.
Он видит и новую жизнь и хочет и этого тоже.
Ками не обнимает его, плачет, уткнувшись в плечо.
— Мне стыдно, — шепчет Ками.
Токхо замечает, что тот тоже развязывает свой пояс. Да, такая небольшая деталь, единственная личная вещь мешает.
— Я не виноват, — всхлипывает Ками. — Не виноват… Сделай «это»… Прошу!
***
Они долго молчат после. Лежат в траве и смотрят в чужое небо. Одежда лежит неподалеку.
— Тебе хоть понравилось? — спрашивает Токхо.
— Мне мало, — признается Ками.
— Я сильный…
***
В роще тепло даже вечером, только темно. «Рыбки» фосфоресцируют в воде, но в качестве фонариков, чтоб найти пояса, не подходят. Придется возвращаться, запахнувшись в тряпки, влажные от вечерней росы. Их, конечно же, не осудят. Не до того хозяевам дома. Кассшаиалин снес два яйца, шипит на всех, а Хагдор носится по дому и время от времени подпрыгивает на всех шести лапах от счастья. Два землянина предоставлены сами себе в огромном мире, населенном разнообразнейшими существами.
***
— Аргх, — встречает их Хагдор.
Да, они вместе. Впервые вместе возвращаются и надеются, что хозяева дома уже спят. Но Хагдор бодрствует. Ходит по просторному холлу туда-сюда и подергивает хвостом.
«Нервничает», — думает Токхо.
Хагдор рассматривает обоих.
Ками запахивается поплотнее.
— Живот скоро начнет расти, — фыркает Хагдор.
Ками краснеет до кончиков ушей, но в полумраке это не заметно.
— Я найду пояса, — виновато говорит Токхо. — В темноте не видно было, куда мы их…
На языке у Токхо вертится слово «проебали», но он не хочет мата. Он чувствует, что сегодня их секс был особенным. И Хагдор это почуял. Токхо принюхивается. Его чувства обострились, сейчас он замечает это. Хагдор тоже шевелит носом. Снова фыркает.
— Что, воняет от нас? — шепчет Ками.
— Нет, — дергает хвостом Хагдор. — Хорошо пахнет. Жизнью.
Хагдор уходит в один из длинных коридоров, а Токхо и Ками остаются наедине с знанием.
Ками опускается на пол.
— Только не рыдай, умоляю, — устало говорит Токхо. — Идем ко мне.
— Ты… ты…
— Идем, — поднимает Ками Токхо и ведет в свою комнату. — Хоть при них истерику не устраивай, — тихо бормочет он.
В просторной комнате Токхо нет ничего, кроме большой удобной кровати. Ками опускается на нее, опять плачет и сморкается в испачканный травой и все еще влажный хитон.
— Дай сюда эту тряпку, — говорит ему Токхо. — В ванной есть большое полотенце, оно сухое и чистое. А это выбрось. Еще и соплями измазал.
Ками поднимается и выполняет и это. Отдает одежду Токхо. Тот бросает ее на пол, раздевается сам.
— Идем, вымоемся. Хотя от нас хорошо пахнет, — невольно стонет он, обоняя смешавшиеся запахи.
Токхо ведет Ками в душ и там они снова занимаются сексом. Не могут не соединиться. Обоих ведет страсть и возбуждает все, каждая мелочь, а запахи сводят с ума окончательно.
***
— Я люблю тебя, — стонет Токхо ночью, продолжая секс. — Жизнь… Жизнь…
 
Ками не отказывает. Ласки распаляют его и он не в силах отказать. Иначе он сойдет с ума. Сейчас ему плевать на то, что он узнал от Хагдора. Это его живот начнет расти, ведь он снизу. Ему мало. Ему все еще мало.
— Еще, — шепчет Ками в абсолютной темноте и тишине, окружающей их и укрывающей от всей вселенной.
***
После близости Ками укрывается легким одеялом, лежит на боку, отвернувшись от Токхо, и вспоминает.
Впервые это было почти никак, но сейчас он лезет на стенку, если секса нет каждый день. Теперь, если «этого» не будет утром и вечером, он озвереет. Цена «этого» — беременность. Он будет ходить с животом, который не скроют ни хитон, ни плащ. Он видел у Кассшаиалина. В последние дни перед родами тот тоже превращался в человека и будто плавал по дому. К счастью, возможности цивилизации Искинов избавляют существа от мук, через которые проходят женщины на Земле. Иви просветила его теплым и ласковым голосом еще тогда, когда он впервые захотел подготовиться к сексу.
Он постепенно привык к необходимому, а его тело начало изменяться. Ойно что-то делали в нем, но ему было всё равно. Просто с каждым днем секс становился все приятнее, а затем стал необходимостью. Он приходил как лунатик на «их» место и ждал. «Это»… Ками сбился со счета дней, сколько времени они трахались молча у дерева. Что с ним, а заодно и с Токхо, сделали, он понял сегодня ночью, когда они вернулись вместе и услышали слова Хагдора. Они не менялись ролями, Ками всегда был снизу, его наконец превратили в «омегу», и он благополучно «залетел». Всё, как от них хотели. Как по нотам.
Токхо имел его сегодня днем в роще мощно и с огромным удовольствием. В траве, возле дерева. Лицом к лицу, сзади, как угодно. Даже раком один раз поставил. Стонал, рычал и ебал. Да, Токхо запретил ему материться и сам перестал сквернословить. Но как иначе назвать бешеный секс, Ками не знал. Сейчас ему стало стыдно и за это. Их соития не были еблей. Нет! Это была… Любовь…
Токхо не врет ему. Даже если просто хочет жить и любить все равно кого, хоть единственного землянина рядом. Ками разражается рыданиями.
— Что с тобой? — Токхо уже засыпает и его голос совсем сонный.
— Ничего, — бормочет Ками.
— Ты опять ревёшь. Что я делаю не так? Скажи!
— Все так, — утыкается лицом в подушку Ками. — Все так, понимаешь?
Токхо обнимает его, а Ками больше не говорит ни слова. Теперь он такой. Омега. А Токхо — альфа. Альфа, от которого он, омега, беременный… Эта мысль обжигает сознание Ками. Он всхлипывает, а затем засыпает и больше не видит мучительных снов. Впервые за бесконечно долгое время, которое они уже провели вместе после того, как попали на корабль к инопланетянам.
========== Глава 12. Я согласен ==========
Утром искин сообщает Ками, что тому больше не нужна подготовка к соитиям. Его тело, успешно оплодотворенное альфой, окончательно стало телом омеги. У него будет самостоятельно вырабатываться смазка и кишечник устроен иначе.
«Теперь я еще и реву постоянно, — думает Ками. — И ничего не могу с этим поделать. Наверное, это гормоны омежьего пола».
Стук в дверь отвлекает Ками от размышлений о своем теле и изменениях.
— Можно? — доносится голос Токхо из-за двери.
— Да, — отвечает Ками и вытирает слезы.
Альфа заходит в ванную и смотрит на Ками.
— Я теперь окончательно омега, — сообщает Ками.
— Ты красивый, — говорит Токхо, не отводя взгляд от омеги.
— Ты тоже, — смущается Ками.
— Мы теперь разного пола, — задумчиво говорит Токхо.
Ками удивленно смотрит на него.
 
— Я альфа, ты омега, — поясняет Токхо.
— Беременный омега, — бормочет Ками и смущённо опускает глаза в пол.
— Позавтракаем, я пойду в рощу, найду наши пояса, — меняет тему разговора Токхо.
— Я с тобой хочу, — нервно говорит Ками.