К черту! или Любовь контрактом не предусмотрена

– «Мышонок»? – громко фыркнули позади нас.
Дар сжал челюсть и сдвинул брови, а я резко обернулась. На уровне моих глаз обнаружилось откровенное декольте, упакованное в черный бархат. А ведь Минталль стояла на ступеньку ниже нас! Ее бесконечные ноги, вдоль которых тянулось два симметричных разреза, оканчивались высоченными каблуками.
– А я-то думаю, зачем ты ее себе завел. Так это вроде хомячка? Питомец? – холодно улыбалась женщина, глядя исключительно на Дрейка. Я ее не интересовала. – Странно, я всегда полагала, что ты из тех, кто заводит собаку. В крайнем случае, кота.
– Олеся – моя ассистентка. Но тебе ведь это и так известно, Минталль? – сухо бросил Дар, подгребая меня к себе.
– Откуда? – притворно удивилась индийская красавица, даже не пытаясь выглядеть честной.
– Неужели ты думала, что я не узнаю о твоем шпионаже… – пробирающим до дрожи шепотом процедил черт.
– Напротив! Я очень рассчитывала на то, что узнаешь, – уже теплее, почти озорно улыбнулась женщина. – Ты все же не идиот. А люди не умеют держать мысли «за зубами». Я, признаться, даже удивлена, что она так долго протянула… В смысле, в живых.
Я задохнулась. Сердце ухнулось в компанию к печенке. Я никогда не воспринимала свой дурацкий шпионаж под таким соусом. Да черт меня дернул следить за чертом!
– Таков был твой план? Посадить меня на крюк? – сдержанно уточнил Дрейк, не давая мне от себя отстраниться, несмотря на судорожные попытки.
Я не понимала, о чем они говорят, и мне это нравилось все меньше.
– Вы связаны контрактом. Был бы любопытный прецедент. А нам не помешает лишний рычаг давления, – Минталль пожала голым загорелым плечиком.
– Ты всерьез ожидала, что я запачкаю руки?
– Демоны клана Хар-Дагат вспыльчивы, ревнивы, склонны к собственничеству, не терпят лжи и ужасно скоры на расправу… Не так ли? – женщина поджала губы и улыбаться перестала.
– Минталль!
– Ну что ты так смотришь, будто я твою любимую птичку придушила? – фыркнула она и перешла на доверительный тон. – Каждый выкручивается в Верхнем мире, как умеет, Дарриэл. К тому же, мне ли не знать, как болезненно ты переносишь предательство? Я, кстати, к нему тоже отношусь без особого восторга.
– Как славно, что ты снова об этом напомнила. Мы пойдем, – черт резко развернулся и потащил меня за собой.
– «Мы»! – ореховая барышня фыркнула и крикнула вдогонку: – Она человек, Дар! Люди портятся…
За какую-то минуту мы взлетели на самый верх и встали на смотровой площадке. Мне нужно было отдышаться, а Дару – выпустить пар и перестать скрежетать зубами.
– Она что, правда надеялась, что, узнав о шпионаже, ты меня убьешь? – испуганно пискнула в перекошенную от гнева физиономию. – О боги… А ты мог? М-меня?
– Не мог, Олеся, – черт глубоко вдохнул и медленно выдохнул. – Я, представь себе, не убийца. Просто Минталль из тех женщин, которым всегда хочется быть сверху. Контролировать процесс, так сказать, изнутри. Любые средства для нее хороши. И мне это никогда не нравилось.
Я поперхнулась. Вот уж точно не хочу знать подробностей, кто из них любит сверху и что там контролирует изнутри!
– Ты не думай, я не против женской инициативы. В отдельно взятых ситуациях, – поправился Даррел, и мое лицо будто в пекло окунулось. – Но все хорошо в меру.
В башне было как минимум девять этажей, если я правильно подсчитала пролеты. Я, конечно, не знаток столичной архитектуры, но подобного здания ни разу не видела ни в новостях, ни на фото.
– А мы точно в Москве? – решилась уточнить у Дара.
Я смутно помнила дорогу, но заняла она около часа.
– Мы везде, – черт ехидно улыбнулся. – Башня Мира имеет много входов и подъездных путей и существует одновременно всюду.
– То есть можно зайти в Москве, а выйти, скажем, в Лондоне?
– Или в Гонконге, или в Вашингтоне… В Канберре, кажется, нельзя. Но практически в каждой столице есть своя дверь. Башню воздвигали общими усилиями, она напитана магией всех каст.
Я задрала голову: интересно, на звездное небо какой страны я смотрю сейчас?
 
– Нам пора. Марибет уже должна договорить, – пробормотал черт, и его глаза как-то подозрительно блеснули.
Мы вошли в круглую залу, достаточно темную, чтобы радоваться порхающим вокруг голубым светлякам. Только благодаря им удавалось разглядеть лица и цвет нарядов собравшихся. Дрейк кивнул на статную седовласую даму у трибуны, которая как раз завершила свою речь и откланялась.
– Она не жалует Верхний мир и поднимается сюда раз в сотню лет. На годовщину, – шепнул мне черт и потащил прямо к женщине. Пока мы пробирались через смеющуюся, рукоплескающую и временами рогатую толпу, Даррел пояснил: – Четыреста лет назад в этот день между кастами было заключено перемирие. Ввели первые общие законы.
– А до этого?
– Была полная вакханалия. Демоны творили, что хотели. Ангелы выглядели не лучше. Души людей растаскивали по мирам, используя как батарейки для чародейства… Заключались пожизненные контракты, превращавшие местное население в рабов.
– Кошмар! – крикнула я в его ухо.
– Марибет была одной из тех, кто положил конец бесчинствам и сказал, что мы здесь гости и должны уважать Верхний мир и его жителей изначальных. Во всем должен быть порядок.
Я сразу прониклась к пожилой демонице симпатией. Та же, увидев моего спутника, поджала губки и стерла теплые, радостные морщинки с лица.
– Какие демоны на нашем скучном празднестве! Младший Хар-Дагат собственной персоной, – процедила сквозь белоснежные зубки дама. – Кажется, раньше ты церемонии не жаловал…
– Издеваешься? – хмыкнул Даррел, ничуть не тушуясь степенной старушки. – Я всегда являлся на те церемонии, на которые был приглашен в правильном качестве. И я лишен родового имени. Так что – просто Дрейк.
– По крови ты все равно Хар-Дагат, мальчик. Как и по нраву, – фыркнула леди. – И что заставило тебя посетить наше помпезное торжество?
– Сентиментальность? – предположил Дрейк и, вздохнув, отвел даму в сторонку.
Он сказал ей на ухо несколько фраз, а затем они оба стали коситься на меня. По спине поскакали липкие мурашки, стало как-то волнительно и тревожно. В конце короткого диалога дама решительно мотнула головой.
– Ты могла бы повлиять… – расслышала я обрывок беседы.
– Могла бы, – согласно улыбнулась женщина. Смотрела она на него теперь гораздо теплее и даже с капелькой уважения.
– Но?
– Ты должен сам решить этот вопрос, Дарри. Ты сознательно пошел на риск, переходя дорогу нынешнему лидеру правящего клана. А раз это не случайность, то ты несешь ответ за свой выбор.
Женщина подхватила подол темно-синего платья и подошла ко мне.
– Милое дитя. Такое чистенькое, – улыбнулась эта… Марибет. – Будет жалко, если запачкается. Ты сам в ответе за тех, кого приручил, Дарри. Уверена, ты справишься. Большой мальчик.
– Ну и… Как они? – вдруг проронил черт, разглядывая ладони.
– В порядке, – равнодушно заверила леди.
– Я рассчитывал, что они придут. Поднимутся наверх в такой день.
– Как видишь, они сделали не так, как ты рассчитывал. Неприятно, да? – Марибет понимающе ухмыльнулась.
– М-да уж…
– Хочешь им что-то передать?
– Обойдусь, – буркнул черт и, не прощаясь, потащил меня за локоть в другой конец залы.
– Эй! – я остановила мужчину и заглянула в зеленые глаза, подернутые золотистой дымкой. – «Дарри»? Кто она такая, что смеет называть тебя Дарри? Санджара или Патрика ты бы за это убил!
– Это моя бабка, – сокрушенно признался Дар, и я чуть не навернулась на скользкой каменной плите.
– Чертова бабушка?!
 
Я закашлялась в беззвучном смехе.
– Она самая…
– И она…
– И она отказалась мне помочь. Все воспитывает! – Дрейк закатил глаза и устало вздохнул. – Будто я за триста лет не научился самостоятельности!
– Так вы о родителях говорили? – догадалась с опозданием.
Черт кивнул и, заметив чью-то мощную фигуру в толпе, прошептал: