50 оттенков свободы

— Спокойной ночи, детка, — выдыхает он.
Образы прошедшего дня мелькают передо мной:
Кристиан несет меня на плече в самолете. Его волнение — понравится ли мне дом. Мы занимаемся любовью. Ванна. Его реакция на мое платье. Инцидент со здоровяком — блондином — у меня еще побаливают пальцы. И Кристиан, укладывающий меня в постель.
Кто бы мог подумать? Я широко улыбаюсь, в голове проносится слово «прогресс», и я засыпаю.
Глава 15
Мне слишком тепло. Как всегда, когда Кристиан обнимает меня во сне. Его голова — на моем плече, и он мягко дышит мне в шею, ноги переплетены с моими, рука обвивает талию. Понимаю, что если полностью проснусь, разбужу и его тоже, а он мало спал. Мысленно перебираю события вчерашнего вечера. Я слишком много выпила — даже слишком много. Удивительно, что Кристиан не остановил. Я улыбаюсь, вспоминая, как он укладывал меня в постель. Это было мило, действительно мило и неожиданно. Наспех провожу ревизию. Желудок? Отлично. Голова? На удивление хорошо, но в тумане. Ладонь все еще красная после вчерашнего. Интересно, рассеянно думаю я, у Кристиана болела ладонь, когда он шлепал меня. Я ерзаю, и он просыпается.
— Что случилось? — Сонные серые глаза вглядываются в мои.
— Ничего. Доброе утро. — Пропускаю его волосы сквозь пальцы здоровой руки.
— Миссис Грей, вы чудесно выглядите этим утром, — говорит он, целуя меня в щеку, и я вспыхиваю изнутри.
— Спасибо за то, что позаботился обо мне вчера вечером.
— Мне нравится заботиться о тебе. Это то, что я хочу делать, — тихо отзывается он, но глаза выдают его: в их серых глубинах вспыхивает триумф. Он как будто выиграл первенство по бейсболу или Суперкубок.
Ох, мои Пятьдесят Оттенков!
— Ты даешь мне почувствовать себя нежно любимой.
— Это потому, что ты нежно любима, — шепчет он, и мое сердце сжимается.
Он стискивает мою руку. И я морщусь. Он тут же отпускает меня, встревоженный.
— Болит рука? — Глаза затягиваются льдом, а голос звенит от гнева.
— Ладонь. Я дала ему пощечину.
— Негодяй!
Я думала, мы покончили с этим вчера вечером.
— Мне невыносимо, что он к тебе прикасался.
— Он не сделал ничего плохого, просто вел себя развязно. Кристиан, со мной все в порядке. Ладонь немножко красная, вот и все. Ты же знаешь, как это бывает? — улыбаюсь я, и он веселеет.
— Да, миссис Грей, мне это хорошо знакомо. — Его губы насмешливо дергаются. — И я могу освежить это ощущение сию же минуту, если вы желаете.
— Ой, поберегите свою чешущуюся ладошку, мистер Грей.
Я глажу его лицо покрасневшей рукой, пальцами лаская волосы на висках. Мягко тяну за короткие волоски. Это его отвлекает, и он берет мою руку и нежно целует ладонь. Чудесным образом боль проходит.
— Почему ты вчера не сказала, что болит?
— Ну… я вчера как-то не чувствовала боли. И сейчас все в порядке.
Его глаза смягчаются, только губы подрагивают.
— Как ты себя чувствуешь?
— Лучше, чем заслуживаю.
— Крепкая вы женщина, миссис Грей.
— И вам не мешало бы это помнить, мистер Грей.
— О, в самом деле? — Он внезапно перекатывается на меня, вжимая в матрас, держа мои руки над головой. И с нежностью взирает на меня. — Готов побороться с вами с любое время, миссис Грей. В сущности, подчинить тебя в постели — вот моя фантазия. — Он целует меня в шею.
Что?
— Я думала, ты постоянно это делаешь. — Я ахаю, когда он легонько закусывает мочку уха.
— Но мне бы хотелось сопротивления, — бормочет он, тычась носом в мою скулу.
Сопротивления? Я затихаю. Он останавливается, отпускает мои руки и приподнимается на локтях.
— Хочешь, чтобы я боролась с тобой? Здесь? — шепчу я, пытаясь скрыть удивление. Ладно — шок. Он кивает, глаза непроницаемые, но настороженные — оценивает мою реакцию.
— Сейчас?
Он пожимает плечами, и я вижу, как эта мысль проносится в его голове. Улыбается мне своей застенчивой улыбкой и снова медленно кивает.
Он напряжен, лежит на мне сверху, и я чувствую нарастающее давление на мою разбуженную и уже ждущую плоть. Что это будет? Драка? Борьба? Сделает ли он мне больно? Моя внутренняя богиня качает головой: никогда. Она облачается в свою каратистскую форму и разминается. Клод был бы доволен.
— Ты это имел в виду, когда говорил, что в постель надо ложиться злым?
Он снова кивает, глаза по-прежнему настороженные.
Так, Пятьдесят Оттенков хотят побороться.
— Не кусай губу, — предостерегает он.
Я послушно отпускаю губу.
— Думаю, я по сравнению с вами в невыгодном положении, мистер Грей. — Я хлопаю ресницами и провокационно ерзаю под ним. Это может быть забавно.
— В невыгодном?
— Вы ведь уже заполучили меня туда, куда хотели?
Он ухмыляется и вновь вжимается в меня.
— Справедливо подмечено, миссис Грей, — шепчет он и быстро целует меня в губы. Потом резко перекатывается вместе со мной так, что я оказываюсь на нем сверху.
Хватаю его руки и прижимаю у него над головой, не обращая внимания на ноющую боль в ладони. Волосы падают, накрывая нас каштановым шатром, и я трясу головой так, чтобы пряди щекотали ему лицо. Он отдергивает лицо, но не пытается меня остановить.
— Значит, тебе хочется грубой игры? — Я трусь о него низом живота.
Кристиан открывает рот и резко втягивает воздух.
— Да, — шипит он, и я отпускаю.
— Подожди. — Я протягиваю руку за стаканом воды рядом с кроватью, где он сам его и оставил. Вода холодная и пузырящаяся — слишком холодная для комнаты. Интересно, когда же Кристиан лег.
Пока делаю большой глоток, Кристиан рисует пальцами круги на моем бедре, оставляя после себя покалывающую кожу, потом обхватывает и стискивает мою голую попу.
Следуя примеру из его впечатляющего репертуара, я наклоняюсь и целую его, вливая чистую прохладную воду ему в рот.
Он пьет.
— Очень вкусно, миссис Грей. — Расплывается в мальчишеской игривой улыбке.
Поставив стакан на прикроватную тумбочку, я убираю его руки на место.
— Значит, я должна изображать нежелание? — усмехаюсь я.
— Да.
— Актриса из меня не ахти.
Он ухмыляется.
— Постарайся.
Я наклоняюсь и целомудренно целую его.
— Ладно, попробую, — шепчу я и прохожусь зубами по подбородку, чувствуя под губами и языком колючую щетину.
Кристиан глухо ворчит — получается довольно сексуально — и бросает меня на кровать рядом с собой. Я удивленно вскрикиваю — и вот он уже на мне сверху; я начинаю вырываться, а он пытается поймать мои руки. Я упираюсь ладонями в грудь и с силой толкаю, пытаясь отпихнуть, тогда как он стремится раздвинуть мои ноги коленом.
Продолжаю толкать его в грудь — ого, какой тяжелый! — но он не останавливается, как когда-то. Ему это нравится! Пытается поймать мои запястья и наконец завладевает одним, несмотря на мои храбрые попытки вывернуть руку. В плен попала ушибленная рука, поэтому я уступаю ее ему, но другой хватаю его за волосы и силой тяну.
— А-а! — Он рывком высвобождает голову и смотрит на меня дикими горящими глазами.
— Дикарка, — шепчет он, голос пронизан сладострастным восторгом.
В ответ на это единственное произнесенное шепотом слово мое либидо прорывается наружу. Я перестаю играть и снова силюсь вырвать руку. В то же время пытаюсь сцепить лодыжки и стараюсь сбросить его с себя. Он слишком тяжелый. Уф! Это так утомительно и так возбуждает.
Кристиан завладевает другой моей рукой. Теперь он держит оба моих запястья в своей левой руке, а правая неспешно — почти оскорбительно медленно — путешествует вниз по моему телу, по пути поглаживая и пощупывая, потом сжимает сосок.
Я вскрикиваю в ответ, удовольствие коротко, резко и жарко выстреливает от соска к паху. Предпринимаю еще одну бесплодную попытку сбросить Кристиана, но он уже всем телом на мне.
Пытается поцеловать меня, но я отдергиваю голову в сторону. Его нахальная рука тут же перемещается от края майки вверх к подбородку, удерживая меня на месте. Он проводит зубами по моей скуле, повторяя то, что я только что делала с ним.

— Давай же, детка, сопротивляйся, — хрипит он.
Я дергаюсь и извиваюсь, пытаясь высвободиться из его безжалостной хватки, но это безнадежно. Он гораздо сильнее. Мягко прикусывает мою нижнюю губу, пытается проникнуть ко мне в рот. И я осознаю, что не хочу больше сопротивляться. Я хочу его, как всегда — сейчас, немедленно. Перестаю бороться и пылко отвечаю на поцелуй. Мне плевать, что я не чистила зубы. Плевать, что мы должны играть в какую-то игру. Желание, горячее и сильное, бурлит в моей крови, и я терплю поражение. Расцепив лодыжки, обвиваю его ногами и пятками тащу пижамные штаны вниз.
— Ана, — выдыхает он и целует меня везде. И больше нет борьбы, только руки, языки, прикосновения и ласки, быстрые и нетерпеливые.
Он подтягивает меня выше и одним стремительным движением стаскивает майку.
— Ты, — шепчу я, потому что это единственное, что мне приходит в голову. Я хватаюсь спереди за его штаны и сдергиваю их вниз, освобождая возбужденную плоть. Хватаю и сжимаю его. Какой твердый, упругий. Кристиан со свистом втягивает воздух, и я упиваюсь его откликом.
— Черт, — бормочет он. Отклоняется назад, приподнимает меня, опускает на кровать — все это время я не оставляю его пульсирующий член. Обнаружив капельку влаги, обвожу его большим пальцем. Он опускает меня на матрас, и я втягиваю палец в рот, чтобы попробовать его на вкус, в то время как его ладони рыщут по моему телу, выглаживая выпуклости, живот, груди.
— Вкусно? — спрашивает он, нависая надо мной и обжигая взглядом.
— Да. Вот. — Я вталкиваю свой большой палец ему в рот, и он посасывает и прикусывает подушечку. Я стону, хватаю его за голову и тяну на себя, чтобы поцеловать. Обхватываю ногами за спину, пальцами стянув штаны, — и крепко сжимаю. Его губы с остановками прокладывают дорожку поцелуев вдоль скулы к подбородку.
— Ты такая красивая. — Он опускает голову ниже, к впадинке на шее. — Такая прекрасная кожа. — Дыхание его мягкое, губы скользят вниз к правой груди.
Что? Сбитая с толку, я тяжело дышу и сгораю от желания. Думала, это будет быстро.
— Кристиан. — Я слышу тихую мольбу в своем голосе и тяну его за волосы.
— Тише, — шепчет он и обводит мой сосок языком, потом всасывает в рот и с силой тянет.
— А-а! — Я извиваюсь, верчусь под ним, но прием соблазна не срабатывает. Он улыбается и переключает внимание на левую грудь.
— Не терпится, миссис Грей? — Теперь сладкая боль пронзает левый сосок. Я тяну его за волосы. Он стонет и поднимает глаза. — Я свяжу тебя.
— Возьми меня, — умоляю я.
— Всему свое время. — Он щекочет меня языком, а его рука спускается вниз к моему бедру. Медленно, так невыносимо медленно! Дыхание сбилось, и я снова пытаюсь заманить его в себя, пуская в ход все известные приемы. Но он не спешит и вовсю наслаждается своей чувственной игрой.
К черту. Я дергаюсь и извиваюсь, решительно настроенная скинуть его с себя.
— Какого…
Схватив меня за руки, Кристиан пригвождает их широко раскинутыми к кровати и наваливается всем телом, полностью подчиняя меня себе. Я задыхаюсь.
— Ты хотел сопротивления, — говорю я, тяжело дыша. Он приподнимается и смотрит на меня, по-прежнему крепко удерживая мои руки. Я кладу подошвы ему на ноги и толкаю. Он не двигается. Ух!
— Не хочешь по-хорошему? — удивляется он.
— Я просто хочу, чтоб ты занялся со мной любовью, Кристиан.
Ну можно ли быть таким бестолковым? То мы боремся и деремся, то он весь такой нежный и ласковый. Это сбивает с толку. Я в постели с мистером Непостоянство.
— Пожалуйста. — Я снова прижимаю пятки к его ягодицам. Горящие серые глаза вглядываются в мои. О чем он думает? Во взгляде мелькает смущение. Он отпускает мои руки и садится на пятки, притягивая меня к себе на колени.
— Ладно, миссис Грей, пусть будет по-вашему. — Приподнимает и медленно опускает меня на себя.
— Ах!
Вот оно — то, чего я хочу. То, что мне нужно. Обвив его руками за шею, я запутываюсь пальцами в волосах, упиваясь ощущением его в себе. Я начинаю двигаться. Задавая тон, овладеваю им в собственном темпе, со своей скоростью. Он тихо стонет, его губы находят мои, и мы отдаемся нашей страсти.
Я пропускаю сквозь пальцы волосы на груди Кристиана. Он лежит рядом со мной, тихо, не шевелясь и лишь неспешно поглаживая меня по спине. Мы оба переводим дух.
— Ты притих, — шепчу я и целую его в плечо. Он поворачивается и смотрит на меня. Лицо, как обычно, бесстрастное. — Было здорово. Черт, что-то случилось?
— Вы смутили меня, миссис Грей.
— Смутила тебя?
Он поворачивается так, что мы лежим лицом друг к другу.
— Да. Ты. Тем, что распоряжалась. Это… по-другому.
— По-другому хорошо или по-другому плохо? — Я обвожу пальцем его губы. Он хмурит брови, словно не вполне понимает вопрос. Рассеянно целует мой палец.
— По-другому хорошо, — отвечает он не слишком уверенно.
— Ты никогда раньше не предавался этой маленькой фантазии?
Я краснею, спрашивая это. Действительно ли я хочу знать о пестрой… калейдоскопической сексуальной жизни моего мужа до меня? Мое подсознание настороженно оглядывает меня поверх своих очков в черепаховой оправе: «Ты действительно хочешь знать?»
— Нет, Анастейша. Ведь только ты можешь прикасаться ко мне. — Это простое объяснение, которое говорит о многом. Конечно, те пятнадцать не могли.
— Миссис Робинсон дотрагивалась до тебя, — бормочу я прежде, чем успеваю себя остановить. Черт, зачем я упомянула о ней?
Он застывает. Глаза его расширяются, в них читается: «О боже, опять она об этом».
— То было другое, — шепчет он.
Внезапно я понимаю, что хочу знать.
— Другое хорошее или другое плохое?
Он смотрит на меня. Сомнение и, возможно, боль мелькают на его лице, и на короткий миг он становится похожим на тонущего.
— Плохое, я думаю. — Его почти не слышно.
Вот это да!
— Я думала, тебе это нравилось.
— Нравилось. В то время.
— Не сейчас?
Он смотрит на меня долгим взглядом, потом медленно качает головой.
Вот так так.
— Ох, Кристиан!
Меня переполняют нахлынувшие чувства. Мой потерянный мальчик! Я кидаюсь к нему, целую лицо, шею, грудь, маленькие круглые шрамы. Он стонет, притягивает меня к себе, страстно целует в ответ. И очень медленно и нежно, в своем собственном темпе, снова занимается со мной любовью.
— Ана Тайсон. Выступает против тяжеловесов! — Итан аплодирует, когда я выхожу в кухню к завтраку. Он сидит с Миа и Кейт за барной стойкой, а миссис Бентли печет вафли. Кристиана нигде не видно.
— Доброе утро, миссис Грей. — Миссис Бентли улыбается. — Что хотите на завтрак?
— Доброе утро. Что угодно, что есть, спасибо. А где Кристиан?
— Во дворе. — Кейт указывает головой в сторону заднего двора.
Я подхожу к окну, которое выходит во двор и на горы за ним. День ясный, небо изумительно голубое, и мой красавец-муж футах в двадцати разговаривает с каким-то мужиком.
— Он разговаривает с мистером Бентли! — кричит Миа от стойки.
Я поворачиваюсь посмотреть на нее, привлеченная ее угрюмым тоном. Она сердито поглядывает на Итана. Ну вот. Я вновь задаюсь вопросом, что между ними происходит. Хмурюсь и опять перевожу взгляд на своего мужа и мистера Бентли.
Муж миссис Бентли, светловолосый, черноглазый и жилистый, одет в рабочие штаны и майку с надписью «Пожарное депо Аспена». На Кристиане черные джинсы и футболка. Вместе они не спеша идут по лужайке в сторону дома. Кристиан небрежно наклоняется, чтобы поднять что-то похожее на бамбуковую палку, которую, должно быть, принесло ветром. Приостановившись, рассеянно вытягивает руку, словно взвешивает находку, и с силой рассекает воздух.
Мистер Бентли, похоже, не видит ничего странного в его поведении. Они продолжают свою беседу, снова приостанавливаются, и Кристиан повторяет жест. Кончик палки ударяет по земле. Подняв глаза, он видит меня у окна. Я вдруг чувствую себя какой-то шпионкой. Он останавливается. Я смущенно машу ему, поворачиваюсь и возвращаюсь к кухонной стойке.
— Что ты там делала? — спрашивает Кейт.
— Просто смотрела на Кристиана.
— Тяжелый случай, — фыркает она.
— А твой — нет, сестричка? — отвечаю я с улыбкой, пытаясь избавиться от стоящей перед глазами картины: Кристиан, рубящий палкой воздух.
Я вздрагиваю — это Кейт подпрыгивает и обнимает меня.
— Сестричка! — восклицает она, и ее радостью трудно не заразиться.
— Эй, соня! — Кристин будит меня. — Скоро приземляемся. Пристегнись.
Сонно нащупываю ремень. Но Кристиан уже его застегивает. Он целует меня в лоб и откидывается на сиденье. Я снова кладу голову ему на плечо и закрываю глаза.
Невозможно долгая пешая прогулка и пикник на вершине захватывающе красивой горы измотали меня. Остальная компания тоже притихла, даже Миа. Выглядит подавленной и была такой весь день. Интересно, как у нее дела с Итаном? Я даже не знаю, где они спали этой ночью. Ловлю ее взгляд и улыбаюсь легкой улыбкой. В ответ она печально улыбается и возвращается к своей книге. Я поглядываю сквозь ресницы на Кристиана. Он работает над контрактом или еще чем-то, внимательно читает документ и делает пометки. Элиот тихонько похрапывает рядом с Кейт.
Надо было бы припереть Элиота к стенке и выспросить насчет Джиа, но оторвать его от Кейт невозможно. Кристиану это неинтересно, и он никого спрашивать не собирается, что раздражает, но давить на него я не хочу. Мы так замечательно провели время. Элиот по-хозяйски кладет руку на колено Кейт. Она вся светится. Даже не верится, что всего сутки назад ситуация выглядела неопределенной. Как Кристиан его назвал? Лелиот? Может, это семейное прозвище? Оно милое, лучше, чем «распутник». Элиот открывает глаза и смотрит прямо на меня. Я краснею, будто меня поймали за подглядыванием.
Он усмехается.
— А мне нравится, как ты краснеешь, Ана, — дразнит он, потягиваясь. Кейт улыбается самодовольной улыбкой кошки, съевшей канарейку.
Бейли объявляет, что мы заходим на посадку, и Кристиан сжимает мою руку.