Абонент доступен

Я не верила своим ушам.

– Принести вам телефон? – поинтересовалась Светлана. – Он тут, на первом этаже, в коробке с его вещами. Я ее даже не разбирала.

– Буду благодарна.

Пробежавшись по списку контактов Максима Зайцева, я без труда нашла телефонный номер с подписью «Саша, водит. маг.». Я тут же записала номер.

Нужно было уходить. Пожаров пошел к машине первым. Светлана не могла идти быстро, и я взяла ее под руку.

– Мне рожать через месяц, – поделилась она. – Ультразвук показал наличие внутри меня самой красивой девочки на свете. Муж теперь и не узнает, что у его сына будет сестра.

Она так просто рассказывала об этом, будто речь шла о каких-то житейских трудностях, справиться с которыми можно было на раз-два.

Подойдя к воротам, Светлана опять нажала на кнопку. Створки ворот разъехались в разные стороны, и во двор ворвался свет фар машины Пожарова. Он уже был готов возвращаться в Тарасов.

– У мужа было здоровое сердце, – сказала Светлана на прощание. – Меня никто не убедит в том, что оно его подвело. Нет, Таня, это не так. Кто-то очень сильно захотел, чтобы оно остановилось, я уверена в этом.

– Сделаю все, что возможно, – ушла я от прямого ответа. – Спасибо, вы очень помогли. Берегите себя.

– И вы, – ответила Светлана. – Храни вас бог.





* * *


Пожаров довез меня до нового места оби-тания и задал один-единственный вопрос:

– Ты в бегах, что ли?

Похоже, это его волновало:

– Можно и так сказать, Степа.

– Стой. Провожу.

Он проводил меня до двери квартиры, первым переступил порог и осмотрел все углы.

– Годно. Можно заселяться.

Закрыв за ним дверь, я пошла на кухню, выпила стакан воды, а потом упала на диван, даже не раздевшись. Последним усилием воли выставила на телефоне будильник и уткнулась в подушку.

Мобильник ожил через пять минут. Я почти отключилась. Что еще? С кем? Где?

– Алло, – произнесла я с закрытыми глазами.

– Слушай, – задумчиво произнес Пожаров на том конце, – а ведь все говорит о том, что чертов бессмертный «Волан-Де-Морт» на самом-то деле жив.

– Это я уже поняла, Степа.

– Становится все интереснее и интереснее.

– Прости, я еле языком ворочаю, – призналась я.

– Не отвлекаю, – тут же ответил Пожаров. – Извини, Танюш. Спокойной ночи.





Глава 6




Ссадина на щеке покраснела и раздражающе саднила. Я стояла напротив окна и внимательно рассматривала ее при дневном свете. Результаты исследования показали, что начиналось воспаление.

Запас лекарств, которые я хранила в этой квартире, был крайне скудным. Только самое основное: обезболивающее, спазмолитики, а еще бинт, зеленка и упаковка пластыря. Это было ни о чем. Пришлось срочно исследовать все ящики и полки. Заглянула и в холодильник, где тоже могли оказаться лекарства. И в морозилке вдруг наткнулась на бутылку водки. Ее горлышко было перевязано синей атласной лентой. Находка удивила. Откуда у меня водка, помилуйте?

И тут я вспомнила.


Конспиративная квартира несколько раз служила запасным «полигоном» не только мне. Один из бывших клиентов тоже провел тут два месяца. Ему просто некуда было деться, поскольку жена попросту выставила бедолагу на улицу, не позволив забрать с собой даже самое необходимое. В свои лучшие времена он являлся генеральным директором крупного предприятия и был счастлив на всех фронтах, пока не началась чернейшая полоса в его жизни. За короткое время он потерял все, что имел. Коллеги внезапно решили, что он первый стукач в коллективе, и массово ополчились против него. Лучший друг вспомнил старые обиды и откровенно его игнорировал. Жена клиента объявила себя жертвой домашнего насилия, внушила эту мысль детям, которых в семье было аж четверо, и подала на развод. Но мужик все еще держался, наивно полагая, что неразрешимых проблем не существует. Последней каплей стало обвинение партнеров, которые решили, что он подделал важные документы, а это уже грозило тюремным сроком. На фоне всего произошедшего у человека начались проблемы со здоровьем. Тогда-то он и обратился ко мне.

Эта квартира тогда пустовала, и я разрешила некогда уверенному в себе, но на тот момент совершенно разбитому мужчине жить здесь столько, сколько потребуется. До этого он снимал убогую комнатку в коммуналке и медленно спивался. За два месяца, которые он провел у меня в гостях, он успел переклеить обои в коридоре, проверить электропроводку и починить мигающий настенный светильник. На все это он тратил свои деньги, полагая, что обязан мне по гроб жизни хотя бы за то, что я отнеслась к его проблемам серьезно и согласилась разобраться в причинах стремительного краха.

Я нашла причину. Лучший друг, как оказалось, долгие годы завидовал моему клиенту и в какой-то момент не сумел справиться с собой. Чтобы уничтожить человека, ему понадобилось совсем немного: пустить слухи на работе, поболтать с партнерами по телефону и напомнить жене товарища о том, что она могла бы выглядеть гораздо лучше, если бы состояла в других отношениях.

Мужчина оплатил мои услуги с первой зарплаты, полученной им на новом рабочем месте. На прощание преподнес корзину с фруктами, упаковку дорогущего кофе, игрушку – маленького плюшевого слоника и вот эту самую бутылку. Желание одарить меня водярой он объяснил очень доход- чиво.

– Знаете, Таня, перед встречей с вами я каждый вечер выпивал по стакану этого пойла. Рано или поздно оно бы свело меня в могилу. Когда я наткнулся на ваши контакты, я как раз собирался опрокинуть очередной стакан. Подумал, что это неспроста. Сразу же позвонил вам, вы назначили встречу. В тот день я понял, что меня ждет, если я буду продолжать напиваться каждый день. Пусть эта бутылка останется здесь. Знаете, это как точку поставить. Закрыть гештальт. Кстати, водка хорошая, качественная. Не та, которую я пил каждый вечер. Эту можно использовать в более приятных целях. Можно коктейли сделать, можно компрессы соорудить, если простудитесь. А можно и на стол поставить во время праздника.

Бутылка приятно холодила руки. Я и забыла о ней.

С лицом нужно было что-то делать. Смочив ватный диск каплей жидкости из подаренной мне бутылки, я приложила его к ссадине. Народное средство же. Жжение, которое я почувствовала, быстро прошло. Решив, что на данный момент я сделала все, что требовалось, я вернула бутылку в холодильник.

Владимир Сергеевич Кирьянов нарисовался на пороге квартиры спустя полчаса. Я как раз выбралась из ванной и занималась бутербродами, нисколько не заботясь о том, как выгляжу. Услышав из-за двери голос подполковника, решила впаять ему строгий выговор за то, что не предупредил о своем появлении. Пришлось быстро наряжаться в то, что было под рукой, срывать с головы полотенце и забыть о зеркале. До того ли нам, в конце концов? К чему все эти сантименты? Не на ток-шоу пригласили, всего-то Кирьянов в гости зашел.

В отличие от меня он выглядел как свежий хрустящий огурчик, который только что сняли с грядки. Мой наспех сочиненный вид его нисколько не смутил.

– Телефон разрядился, – объяснил он внезапность визита. – Поставишь на зарядку?

Он отказался от кофе, сразу же отправился в комнату и сел на диван.

– Значит, так, – начал он. – Я попросил оперов поболтать с окрестными жителями. Вдруг кто-то видел Воронцову в твоем районе?

– И как?

– Воронцову перед смертью, оказывается, видели, – продолжил Кирьянов. – Была замечена в магазине недалеко от твоего дома. Ну, такой, где куча всего собрано на одном квадратном метре.

Я поняла, о каком магазине он говорит. Не раз забегала туда, если поздно возвращалась домой. Он действительно находился в соседнем дворе, в доме, окна которого выходят на проезжую часть улицы, и работал круглосуточно.

– Продавщица сказала, что она купила упаковку жевательной резинки и бутылку воды. Это записали камеры видеонаблюдения.

– Это точно была она?

– Точно. И лицо в кадр попало, и одежда та же.

– И во сколько это было?

– В одиннадцать часов вечера. Примерно за час до того, как вы встретились.

– Понятно.

Кофе был горячим, а про бутерброды я забыла. Теперь интересовало другое.

– И где же она находилась почти час до того, как меня догнала? Камеры не засекли, в какую сторону от магазина она направилась?

– Засекли. Она пошла к проезжей части, а куда отправилась потом, камеры не «увидели» – обзор не позволил. Твой дом находится в другой стороне.

– Обидно, – заметила я. – Очень обидно, что мы ее потеряли.

– Все не так плохо, – успокоил меня Кирьянов. – В момент покупки, кроме Воронцовой и продавщицы, в магазине никого не было. Поэтому продавщица, обслужив клиентку, решила воспользоваться случаем и добежать до ближайшей дежурной аптеки. И вот она-то как раз заметила, куда отправилась Воронцова. Ее около обочины дожидалась машина, в которую она и села. Машина тотчас тронулась и уехала.

– В какую сторону?

– Продавщица этого уже не видела, как ты понимаешь. Но она заметила одну деталь. Руки Марии Воронцовой были абсолютно пусты.

– Ну и что? – не поняла я.

– Как «что»? – возмутился подполковник. – Ты не выспалась, что ли? В ее руках ничего не было. Ни-че-го. Она расплатилась сторублевой купюрой, которую держала в руке, хватило почти под расчет. Но сдачу взять отказалась, махнула рукой. Там копейки оставались, и она их не забрала.

– Ну и что? – повторила я.

Кирьянов аж задохнулся от моей тупости.

– Телефон, – догадалась я. – Продавщица не заметила в ее руках мобильный телефон, правильно?

– Правильно.

– Но она могла его положить куда угодно, – возразила я. – В задний карман джинсов или в карман своей жилетки.

– Задние карманы убитой были пусты, а жилетка вообще без карманов, – ответил на это Кирьянов. – Телефон, который разбился по твоей вине, исчез. Его нигде не обнаружили.

– Не обнаружили, значит…

– Не-а.