Агент на мягких лапах

– Знаешь, Уинстон, с мамой что-то неладно. Вот у нас были неприятности с Вадимом, теперь они позади, но мама почему-то не радуется, хотя мы наконец-то избавились от него. Ночью, когда она думает, что я уже сплю, она тихонько плачет в подушку. По-моему, у нее сильный стресс из-за этого негодяя и еще из-за полиции.

Ого, это уже никуда не годится! Неприятности с полицией гораздо серьезнее, чем неприятности с козами. Все равно, с четвероногими или двуногими! Я крепче прижался к Кире. Все-таки объятия – самое лучшее в этом злом мире! Ничто так не успокаивает! Кира гладила мне брюхо и рассказывала дальше:

– Мама скрывает от меня, но я видела, что она недавно получила письмо из полиции. Она должна явиться в полицейское управление и там ответить на какие-то вопросы.

В голосе Киры звучала тревога. Я хоть и не знал, что такое полицейское управление, но догадался, что все это связано с большими неприятностями. С очень большими – не то что отсутствие крутой тачки или одежды от «Холлистер».

У меня в горле встал неприятный комок. Вообще-то я кот-одиночка, и не в моих правилах выбирать себе в друзья первого попавшегося двуногого – но должен признаться, что за эти недели я очень привязался к Кире, поэтому меня огорчила мысль о нешуточных проблемах, которые могли на нее обрушиться. Как же ей помочь? Я задумался.

– Ну почему мама не хочет рассказать мне, что случилось? Тогда мы бы вместе с ней придумали, как нам поступить. Возможно, нам помог бы и твой хозяин, профессор Хагедорн. Ведь он такой умный и находчивый – наверняка что-нибудь придумает. Но мама, к сожалению, очень не хочет, чтобы профессор узнал о ее трудностях. Да и со мной она ничем не делится. Я просто в отчаянии! Мне ужасно не нравится такая жизнь! – И она снова тяжело вздохнула.

«Нет, я должен что-то придумать! – решительно сказал я себе. – Так не должно быть! Клянусь своими роскошными усами: я, Уинстон, позабочусь, чтобы Кира снова стала счастливой и беззаботной девочкой. Или хотя бы не такой несчастной, как сейчас. Ведь я кот, а коты всегда отличались сообразительностью – не то что глупые собаки!»





Первая мысль нередко оказывается самой удачной. Поэтому я решил прямо на следующий же день осуществить свою идею – отправиться в гимназию и там произвести впечатление на Леонию. Проблемы с полицией мне были не по зубам – ведь я всего лишь кот, хоть и из аристократической кошачьей семьи. Но зато проблемы с козами – почему бы и нет? Надо только дождаться удобной минутки и выскользнуть за дверь – и тогда я просто побегу следом за Кирой. Вряд ли это будет очень сложно.

И хоть за последние недели я привык снова засыпать, как только Кира вставала и уходила в ванную, в это утро я выпрыгнул из своей корзинки и крадучись направился к входной двери. Перед завтраком Анна всегда спускалась вниз за свежей газетой и обычно не закрывала дверь до конца, оставалась маленькая щелочка. Это была отличная возможность незаметно улизнуть из дома. Мой план состоял в том, что я спрячусь в подъезде и дождусь, когда выйдет Кира. Я очень надеялся, что меня никто не заметит и не хватится.

И действительно, Анна не обратила на меня внимания, когда открыла дверь и спустилась к почтовому ящику. Я выскользнул на лестницу и, взбежав по ступенькам на верхний этаж, дождался, когда послышатся шаги Киры. Стремительно сбежав вниз, я догнал ее, когда она открывала дверь на улицу.

– Эй, Уинстон, что ты здесь делаешь? – Кира, разумеется, очень удивилась, но не отправила меня в квартиру. Отлично! Мой план действовал. Теперь надо было как-то объяснить Кире, что я хочу пойти с ней в гимназию. Но чур без поводка!

– Ты хочешь навестить своих новых друзей во дворе? – спросила Кира. Я фыркнул, громко и внятно, надеясь, что она поймет мое решительное «нет». Кира озадаченно посмотрела на меня. – Не хочешь? Хм, тогда что же? Просто погулять? Извини, но сейчас мне некогда. Я иду в школу.

Вот именно! Я тоже хочу в школу! Я громко замурлыкал. Кира недоверчиво покачала головой:

– Хочешь пойти со мной в гимназию? – Ура! Стопроцентное попадание! Я потерся о ноги Киры и замурлыкал еще громче. – Хм-м, не думаю, что это хорошая идея. Это наверняка против школьных правил.

Да ладно! Всем известно, что правила пишут для трусов, а не для отважных котов! Мы докажем это всем и чем-нибудь удивим противную Леонию! Зачем обращать внимание на такие мелочи, как школьные правила!

Я буквально приклеился к ногам Киры. Она хихикнула, наклонилась и взяла меня на руки:

– Хорошо, Уинстон. Я возьму тебя с собой. Но ты должен дать слово, что будешь хорошо себя вести. Хорошо и тихо. Ни в коем случае не мяукать. Мне и так хватает неприятностей. Ясно тебе?

Ясно и прозрачно, как куриный бульон. Я громко мяукнул.

– Ладно. Тогда пойдем! Быстрее, а то опоздаем на урок!

Уррааа! Вперед! Мы покажем этим козам, как обижать Киру!





Странное место под названием «гимназия», или Как я просидел полдня в сумке





Здание было большим. ОГРОМНЫМ.

Вообще-то я всегда считал, что наш дом большой. Но гимназия превзошла все, что я когда-либо видел. Конечно, видел я не очень много, но все-таки! Вау! Гигантский дом белого цвета с большой дверью и величественной башней. Настоящий замок! Сильное впечатление. Неужели так выглядят все школы? Мне даже стало немного не по себе и пришлось сдерживаться, чтобы не прыгнуть Кире на руки.

«Возьми себя в лапы, Уинстон! – строго прошипел я себе. – Ведь ты же хотел произвести впечатление на здешних вредных коз. Но ничего не получится, если у тебя будет вид трусливого котишки! Ну-ка, Уинстон, – где твоя породистая осанка?»

Набравшись решимости, я выпрямил спину и соскочил с руки Киры – прямо под ноги другой девочке, которая тоже подходила к школе.

– Привет, Кира! Ты что, принесла в школу кошку?

– Привет, Эмилия. Нет, это собака.

– Что? – Девочка растерянно посмотрела на Киру.

– Послушай, Эмилия, я пошутила. Конечно, это кот! Посмотри на него. Уинстон вообще-то очень породистый кот.

Девочка тряхнула светлыми кудряшками:

– Кира, в школу нельзя приносить животных. У вас в России, может, и можно, а у нас в Германии нельзя, это точно!


– Что ты знаешь про Россию? – сухо возразила Кира и, снова взяв меня на руки, стала подниматься по ступенькам к двери школы. Эй, почему у нее внезапно испортилось настроение? Только что она была веселая, а теперь я просто носом чую, что она огорчилась. Очень странно. Возможно, эта Эмилия тоже принадлежала к числу коз и поэтому при виде нее Кира сразу занервничала.

Внутри школы я увидел невероятно много детей. Конечно, я этого ожидал – но чтобы такие орды!.. Там была страшная толчея, и, главное, я чуть не оглох от шума! В какой-то момент я даже испугался, что у меня лопнут мои чудесные чуткие ушки, и мне впервые пришло в голову, что моя затея, пожалуй, была не слишком разумной.

Но не успел я поразмыслить над этим, как вдруг раздался пронзительный звон. У меня даже шерстка на спине встала дыбом. Что это могло быть? Сигнал тревоги? Если да, то какая опасность нам грозила?

Кира крепче прижала меня к себе:

– Пошли, Уинстон. Сейчас начнется урок!

Она наклонилась и, вытащив из сумки пару книжек, посадила меня на образовавшееся место и осторожно застегнула молнию над моей головой. Эй! Я больше ничего не вижу! И, главное – меня больше никто не видит! Так я не произведу впечатления ни на одну козу! Я решил, что пора громко протестовать. Лаять я не мог, но когда начал шипеть и завывать, получилось тоже неплохо.

Кира чуточку приоткрыла сумку и заглянула в нее:

– Уинстон, ты же обещал хорошо себя вести! Перестань! Я посадила тебя в сумку, чтобы тебя не выгнали. На перемене я тебя снова выпущу. Обещаю!

Ладно. Ей лучше знать. В конце концов, она приходит сюда каждый день. Я прекратил бунт и закрыл глаза. Вероятно, Кира понесла меня куда-то вверх по лестнице – во всяком случае, сумка на ее плече сильно раскачивалась. Тут я обратил внимание, что стало гораздо тише – либо дети успокоились, либо просто сумка приглушала звуки.

Сумка перестала раскачиваться. Кира остановилась, потом поставила ее на пол. Я услышал звук отодвигающихся стульев. Хлопнула дверь.

– Доброе утро, седьмой «Б»! – Это был явно голос взрослой женщины.

– Доброе утро, фрау Веттштейн! – ответил дружный хор.

– Садитесь! – Снова задвигались стулья. Один стул был близко от меня – я почувствовал толчок, сумка покачнулась. Помогите! Надеюсь, Кира про меня не забыла!

– На прошлом уроке мы изучали косвенную речь и сослагательное наклонение. Кира, объясни нам, пожалуйста, когда мы используем сослагательное наклонение.

Кира откашлялась. Она нервничала, я это чувствовал.

– Например, когда представляем себе что-то невозможное или желаем этого.

– Очень хорошо. Леония, пожалуйста, приведи пример.

Шшшш, мяу! Леония! Главная коза! Мне захотелось немедленно выпрыгнуть из сумки и задать ей жару! Но я дал честное кошачье слово, что буду прилично себя вести, поэтому снова взял себя в лапы и лишь тихонько зашипел.

– Хорошо, фрау Веттштейн. Если бы у Киры были деньги, она бы прилично одевалась. – Весь класс громко захохотал. Мяв! Уррр! Какое бесстыдство! И я не имею права вмешаться! Я был готов рвать на себе шерстку!

– Тише! Дети, успокойтесь! – рассердилась фрау Веттштейн. Бесполезно – класс захохотал еще громче. Молча сидела только Кира. Раздался громкий стук. Кажется, учительница стукнула ладонью по столу. – Леония Вейхерт, что это такое?! Чтобы я больше не слышала от тебя таких слов! Нехорошо так относиться к своим одноклассникам!

– Извините, фрау Веттштейн. Просто этот пример первым пришел мне в голову, – невинным тоном ответила подлая Леония.

– Извинись не передо мной, а перед Кирой! – потребовала учительница.

– Ой, извини меня, Кира. Я больше не буду. – По ее голосу было ясно, что она лгала. Уж чему-чему я, домашний кот, научился за эти годы, так это понимать настроение человека. К сожалению, люди часто говорят не то, что думают. Либо не говорят то, что думают. Но голос почти всегда выдает лицемера. Так что я сразу понял, что Леония еще не раз собиралась зло подшутить над Кирой.

А урок тянулся и тянулся. Я уже задремывал, как вдруг снова прозвучал пронзительный звонок. Я обрадовался, что наконец-то выберусь из этой душной сумки. И действительно, Кира расстегнула молнию:

– Ну, Уинстон, сейчас у нас урок биологии у господина Преториуса. Он очень добрый, и я уже придумала суперскую историю, почему мне пришлось взять тебя в школу. Скучно сидеть в сумке, верно? – Она погладила меня по голове, еще шире раскрыла сумку и вытащила меня оттуда. Наконец-то! Свобода! Мяу!

– Эге, круто! Как она тут оказалась? – Мальчишка в больших очках присел на корточки рядом с нами.

– Это кот Уинстон. Он живет у меня. Я решила принести его в школу. Ведь мы как раз сейчас проходим подходящую тему.

– Да? По биологии?

– Ясное дело, по биологии, – убежденно заявила Кира.

Мальчишка почесал в затылке:

– Но ведь сейчас у нас беспозвоночные. Ну, дождевые черви и все такое. Не понимаю, какое отношение эта кошка имеет к дождевым червям.

– Том, подожди немного. Скоро узнаешь.

– Что он узнает? – В разговор Киры с Томом вмешался знакомый голос. Леония.

До этого я только слышал, как она пускала свой яд. Наконец я ее увидел. Ростом она была почти такая же, как Кира, волосы чуть короче, слегка волнистые. Увидев меня, она раскрыла рот от удивления:

– Эй, это твоя кошка?

– Да. Моя, – кивнула Кира. – Точнее, мой. Уинстон очень породистый кот. Я решила показать сегодня классу, что бывают и очень подвижные позвоночные.

– Породистый кот? Хм, откуда он у тебя? Может, ты украла его где-нибудь?

МЯУУУ! Одним прыжком я вскочил на стол возле Киры и гордо вскинул голову. Отсюда, с возвышения, я увидел, что мы находились в большой комнате, где стояли маленькие столы и стулья. Значит, так выглядит комната, где дети учатся читать и писать? Интересно.