Агент влияния
Часть 32 из 80 Информация о книге
Туловище опустилось на колесики. Севрин встал, ухватился за ручку на чехле и вытащил черный телескопический стержень. Наклонил дрона, провез несколько футов, до стола. Верити пошла за ним. – Надень. – Севрин взял со стола сложенную черную одежду, которую Верити прежде не видела. Она положила еду на стол, взяла у Севрина одежду – это оказалось огромного размера черное худи – и надела поверх жакета. – И это. – Севрин вручил ей темные очки. – Зарядное устройство возьми, – сказал он Диксону. Верити, вспомнив про свою еду, завернула кусок пиццы в две бумажные салфетки, канапе в две другие и сунула их в карманы худи. В лифте она надела очки и накинула капюшон. Типичный костюм для избегания прессы, слишком хорошо знакомый ей по послестетсовским временам. В вестибюле Диксон придержал одну из парных стеклянных дверей, Севрин выкатил дрона из здания. Следом вышла Кэти Фан, Верити – за ней. Подсвеченная прожектором вывеска китайского оптового магазина фруктов отчасти разогнала сумрак темных очков. – Наш. – Севрин указал на черный микроавтобус «мерседес». Окна были еще темнее корпуса. В чехле на колесиках, со сложенными, как у мумии, беспалыми насекомоподобными руками, дрон походил на личинку чего-то более грозного, перевозимую в питомник для механизированных чудовищ. Диксон помог Севрину спустить его на две ступеньки перед входом. Кэти Фан указательным пальцем приподняла капюшон черного худи и посмотрела Верити в глаза: – Береги себя. Надеюсь, еще увидимся. – Спасибо, – ответила Верити. – И за пиццу. За спиной открылась пассажирская дверца микроавтобуса. – Ты встречалась с ней лично? – спросила Кэти Фан, подразумевая, что сама не встречалась. – Думаю, ты общалась с ней настолько лично, насколько это возможно, – ответила Верити. – Готово. Зарядник там. – Диксон показал, где его оставил, и отошел от пассажирской дверцы. – Она ценила нашу работу, – заметила Кэти Фан, – и меня как-то меньше напрягало, кому мы его продаем. В умелых руках он реально зверь. – Мне она тоже нравилась. – У Верити защипало глаза. – Пора ехать, – крикнул Севрин из машины. Верити его не видела, но повернулась и пошла к микроавтобусу, неся на плече сумку. Зарычал двигатель, включились фары. Верити забралась в неосвещенный салон, дверца закрылась. Из-за темных очков, слез и тонированных стекол ничего видно не было. Верити сняла очки и откинула капюшон. Теперь она разглядела дрона: он был пристегнут ремнем в конце ряда сидений, за Севрином. – Сядь рядом с ним, – сказал тот из-за руля. – Не хотела бы я сидеть к нему спиной. – Верити перешагнула через зарядник и села рядом с дроном. – Пристегнись, – напомнил Севрин, выворачивая с площадки перед «Фабрикацией Фан». Верити пристегнулась. Он повернул налево, к площади Джека Лондона, прочь от залива. Потом снова налево. Верити вспомнила его слова про инструкцию. – Верити? Я Рейни, – произнес незнакомый голос, гораздо мягче, чем у Тлен. – Жена Уилфа. Верити искоса глянула на дрона, снова представив себе миссис Дрон в шляпке с цветами. – На твоем месте, – продолжал новый голос, – я бы сочла это наглостью, но мне захотелось представиться. Уилф работает из дома, так что я в курсе ситуации. – У тебя не английский акцент. – Канадский. Верити оглядела безголовое туловище дрона, отметила контуры лючка, из которого выдвигался видеопроектор. – Ты в Лондоне? – Мы живем здесь, а работа у меня в Торонто. – Что за работа? – Связи с общественностью. – Вместе с Уилфом? – Нет. Мы познакомились, когда работали вместе, потом я переключилась на кризисный менеджмент. Ты обращалась к специалисту после разрыва со Стетсом? Такой совет ей давали многие, включая Верджила. – Нет. Это было бы продолжением того, от чего я хотела отделаться. Откуда ты знаешь про Стетса? – Я о тебе читала. Севрин поправил наушник и произнес что-то односложное, потом еще что-то, чуть длиннее. – Что это за язык? – спросила Верити. – Молдавский, – ответил он, снова поворачивая влево. Сквозь тонированные боковые окна почти ничего было не разглядеть, невыразительный вид в лобовое стекло тоже никаких подсказок не давал. – Сколько вас там? – спросила она дрона. – Трое, – ответила канадка, Рейни. – Уилф сидит в контроллере. Мы с Тлен подключены по телефону. Все мы можем независимо смотреть через камеры в дроне. Уилф рассказал мне про Юнис. – Она исчезла. Наверное, умерла, только она изначально не была живой. – Почему? – ИИ. – Я бы не считала, что она была неживая, – сказала Рейни. – Она называла себя многослойной программой. – Верити глянула на Севрина, гадая, как он воспринимает их разговор. Потом вперед, и увидела, что они снова едут по магистрали Нимица, к мосту. – Что такое контроллер? – Он предотвращает движения тела, когда управляешь устройством. Не настоящий нейронный отсекатель, у дрона нет нервной системы. Но поскольку Уилф только учится ходить, его ноги по-прежнему немного шевелятся. Когда он идет в дроне, то здесь, сидя на диване, дергает ногами. – Он учится ходить? – Да, – сказал Уилф. – Спасибо. – Тлен? Ты здесь? – спросила Верити. – Да, – ответила Тлен. – Ну прямо пикник, – заметила Верити. 46 Эмоциональная поддержка Запульсировала эмблема Лоубир. Недертон языком отключил звук. – Как я понимаю, сейчас главная работа Рейни заключается в эмоциональной поддержке расстроенных клиентов. Недертон глянул на почти бритый затылок водителя, на старинную автодорогу впереди, на Верити справа от дрона и затемненные окна по обеим сторонам. – Да. – С настоящей минуты будем считать ее участницей проекта. Мне думается, они с Верити поладят. Я поговорю с ней, обсудим вознаграждение. – Не думаю, что вознаграждение будет значимым фактором. – Недертон снова открыл глаза. Рейни рядом не было. Он встал, прошел на кухню, налил себе стакан гранатового сока и выпил. – Согласна, – заметила Лоубир. – Потому-то я и думаю, что ее помощь может быть полезна. Недертон смотрел, как гаснет увенчанная маленькой короной эмблема, и чувствовал, что его понизили в должности, но все равно гордился Рейни.