Агентство «Острый нюх». По следам преступлений

— Борис, у вас есть в доме еще картины? — неожиданно вступил в беседу Рэм, вроде как небрежным голосом.

Я видела, как он внимательно наблюдает за хозяином дома, и сама посмотрела на его лицо. Удивление на нем вроде было неподдельным.

— Картины? — переспросил он. — В смысле, какие картины?

— Написанные масляными красками, — уточнил барс. — Вы разрешите посмотреть другие комнаты?

Отчего-то я была уверена — в них ничего нет. Даже если какая-то картина и была, хозяин заблаговременно избавился от нее. Вопрос в том, что за картина и почему от нее пахло черной магией? Или все же не от нее?..

— Да, конечно. — Показалось, ответил Борис не слишком охотно, но тем не менее повел нас смотреть квартиру.

Конечно, никаких картин мы не обнаружили, я и не сомневалась, что так будет. Тем не менее какая-никакая, а все же слабая ниточка появилась. После осмотра мы распрощались с Борисом и вышли на улицу.

— Прослушку бы ему поставить, — протянул Сергей, подняв голову и посмотрев на серое небо. — Твоя предсказательница права, Рэм, рыльце у него явно в пушку, и о любовнике он знал. Вон как убедительно врал. — Ведьмак криво усмехнулся. — Пытался уверить нас в своем горе и незнании.

— А картины могут быть как-то связаны с черной магией? — полюбопытствовала я, пока мы садились в машину.

— Я с такими случаями не сталкивался. — Сергей пожал плечами и нахмурился. — Поспрашиваю у своих, может, кто что знает.

— Я тоже поищу, — кивнул Рэм. — Серег, есть возможность как-то проверить контакты этого Бориса за последнюю неделю хотя бы? Кому звонил, с кем общался?

— Разве что распечатку запросить по его номеру, — с сомнением ответил Сергей. — Но на это, сам понимаешь, нужна веская причина…

— Ладно, попробую сам, есть у меня знакомый один, — кивнул Рэм, выруливая со двора. — Скинешь номерок Бориса? Хорошо бы еще найти Павла, но, наверное, это уже невозможно, раз о нем ничего не известно. — Барс вздохнул.

— Скину, конечно, — согласился Колесников.

Мы доехали до офиса, и следователь уехал, а я и Рэм поднялись в агентство.

— Ну, кто-нибудь что-нибудь знает о возможности воздействовать черной магией через картины? — Рэм собрал всех наших на совещание в гостиной. — Алена унюхала в квартире запах масляной краски, но картин там мы не нашли.

— Я не слышала, — покачала головой Василиса и покосилась на мужа. — Андрей?

— М-м-м, — протянул тот, задумчиво прищурившись. — Я тоже, как-то не приходилось сталкиваться.

Рада пожала плечами.

— Не в курсе, — кратко ответила она.

— Ладно, поищу тогда сам. — Рэм поднялся, посмотрел на часы — время перевалило за пять вечера. — Так, предлагаю на этом закончить наш рабочий день. — При этом заявлении, конечно, на лицах появилось радостное выражение. — Завтра с утра займемся вплотную делом.

Все отправились собираться, а взгляд Рэма остановился на мне. Я невольно замерла, сердце забилось чуть быстрее. Он склонил голову, улыбнулся уголком губ, и внутри все встрепенулось в ожидании, дыхание невольно сбилось.

— Есть планы на вечер? — негромко спросил он, и я поспешно помотала головой.

Его улыбка стала шире.

— Пойдем в кино? — предложил вдруг Рэм.

— Пойдем, — просто ответила я, улыбнувшись в ответ.

По-честному, мне было все равно, куда с ним идти, лишь бы вместе. Я неожиданно поняла, вот прямо в эту минуту, что не хочу сегодня оставаться одна… А еще надо бабуле позвонить, поделиться переменами в моей жизни. Она, наверное, порадуется. Дальше было и кино, и ужин в любимом суши-ресторане, а потом — снова вечерняя прогулка по осеннему Питеру. Мы неторопливо шли по улицам, вдыхая свежий, наполненный запахом приближающейся зимы воздух, и по большей части молчали, лишь иногда обмениваясь короткими репликами. Даже довольно прохладный ветер не мешал на этот раз, ведь в груди разливалось тепло, проникая в каждую клеточку, согревая изнутри и разгоняя стылый холод, норовивший пробраться под куртку.

Постепенно мы приблизились к улице, где я жила, — Рэм подвез меня до дома и там и оставил машину, дальше мы пешком ходили. Остановились у подъезда, я посмотрела на него, и всего на несколько мгновений охватила неловкость. Рэм молчал, отвечая мне серьезным взглядом, и показалось, чего-то ждал. Произносить банальное «К тебе или ко мне?» совершенно не хотелось, как и опошлять такой чудный вечер. Сказать обычное «Ну, пока, до завтра» тоже как-то не хотелось. И я сделала единственное, на мой взгляд, правильное. Посмотрела в глаза и негромко произнесла всего одно слово:

— Останешься?

Сердце на мгновение замерло от тревожно-сладкого предчувствия: я раньше никогда в эту квартиру никого не приглашала из мужчин. Это была исключительно моя территория, где я сама себе хозяйка. Сейчас же… Представить Рэма в моей уютной берлоге почему-то оказалось очень легко, и в голову даже не пришли мысли о том, что у меня не убрано или ужина нет. Мы все равно поели, а на завтрак в холодильнике есть еда.

В голубых глазах Рэма мелькнуло неподдельное удивление, пауза затягивалась, и у меня пронеслась суматошная мысль, что глупость спорола и вообще, наверное, не стоило спрашивать в лоб.

— Да, — тихо ответил он без тени улыбки, а потом нагнулся и поцеловал.





Глава 3




Где-то на улицах Питера, этим же днем


Алена ушла, а Женька все сидел на кухне, осознавая горькую истину: она ушла совсем и больше не вернется. Более того, скорее всего, теперь его пушистая лисичка будет с другим. Уже не его, поправился он про себя и невесело усмехнулся. В груди болезненно жгло, осознание приходило с трудом, и вместе с тем почему-то вместо отчаяния росла растерянность. Как так получилось, ведь хорошо все было, и вдруг практически за неделю все расстроилось? И винить того же Рожнова было бы с его стороны нечестно, он ничего не делал специально, не провоцировал их разрыв. Просто… Просто так сложилось. Может, не стоило правда с этим дурацким кольцом спешить? И ревность свою так уж явно показывать? Ведь где-то в глубине души, тут Женька мог себе признаться, он с самого начала боялся, что их отношения долго не продлятся, что Алена рано или поздно уйдет. Просто он не позволял себе задумываться всерьез, предпочитая жить сегодняшним днем.

Правду говорят, не стоит давать волю страхам, иначе они станут реальностью. Лис боялся потерять Алену и вот потерял. И ничего с этим уже не поделать, либо смириться и взять себя в руки, либо менять работу. Последнего не хотелось ужасно, он привык и к агентству, и к ребятам, и заново что-то искать и устраиваться желания не было. Значит, привыкать… Женька поморщился, потом встал и решительно направился к выходу из квартиры. Не мог он сейчас тут находиться, где еще незримо витал образ Алены. И в офис точно не стоит сейчас возвращаться, слишком… болезненно будет видеть ее и Рожнова рядом. И самое паршивое, ведь даже морду ему бить не хотелось! Это будет совсем мальчишеством, и формально Алена свободная девушка, с кем хочет, с тем и…

Женька тряхнул головой, вышел на улицу и сел за руль. Некоторое время посидел, бездумно глядя перед собой, потом завел мотор и поехал без какой-либо определенной цели. В голове воцарилась пустота, мыслей не было вообще, лишь иногда в памяти мелькали картинки их с Аленкой совместной жизни. Жжение в груди превратилось в тупую, ноющую боль, уже терпимую, и губы Лиса то и дело кривила невеселая усмешка. Что ж, привыкнет, куда денется. Мужик он или нет, в конце концов? Конечно, можно было бы проявить настойчивость, попытаться уговорить снова, что-то предпринять, но… Женька чувствовал, это бесполезно и только раздражать будет Алену. Она решение уже приняла и вряд ли его поменяет, особенно в свете ее последнего заявления. Вообще, навязываться человеку, которому ты уже и не нужен, это по меньшей мере глупо, гордость у него еще осталась.

Покружив немного по городу, Женька вернулся к дому, поставил машину во дворе и по некоторому размышлению двинулся в сторону ближайшего бара. Хотя он, как и большинство оборотней, алкоголем не злоупотреблял, сейчас зрело настойчивое желание забыться хоть на чуть-чуть, перестать думать и тянуться за телефоном, чтобы позвонить и снова услышать ее голос. Это будет уже слишком, точно. Устроившись за столиком, Женька заказал пива — крепкий алкоголь он в принципе не любил, и похмелье с него тяжелое, лучше уж так, полегоньку… Он успел выпить почти целиком первую кружку, продолжая гонять по кругу невеселые мысли, когда неожиданно зазвонил телефон. Посмотрев на номер, Лис сначала нахмурился, а потом махнул рукой и ответил:

— Да, Ань? Снова что-то случилось? — не удержался он от ироничного вопроса.

— Нет, у меня все в порядке, — бодро ответила девушка. — Просто… — она на мгновение замялась, а потом продолжила: — решила вот тебе позвонить, у меня пары закончились, может, посидим где-нибудь? Я заодно пообедоужинаю, — протараторила она, и по голосу Женька понял, что лисица слегка волнуется.

Некстати вспомнился тот поцелуй, которым она его одарила и из-за которого, собственно, все и покатилось к чертям. Но злиться почему-то на Аню не получалось. Ведь она не приставала, не напрашивалась в гости, открыто призналась, что он ей нравится. Не лезла в их с Аленой отношения — не ее вина, что их тогда во дворе увидели.

— Жень? — позвала Аня — молчание затягивалось.

— Ладно, приезжай на Сенную, — кивнул Женька.

Все лучше, чем напиваться в одиночестве и топить тоску в пиве. Он невесело усмехнулся, повертел кружку в руках. Вот даже надраться от горя не выйдет, как у нормальных мужиков, да что у него за жизнь такая. С другой стороны, Анька всегда его выслушивала, если надо было, и выговориться Женьке ох как хотелось. А с кем это можно сделать, как не с подругой детства? Ну да, которой к тому же ты нравишься, и если она узнает, что отныне Лис свободный… Он тряхнул головой и сделал большой глоток. Ну, откровенно вешаться на шею вряд ли будет, Аня не такая, это точно. Может, и полегчает ему, если выговорится.

Лисица приехала где-то минут через сорок, когда Женька уже ополовинил вторую кружку. Острая тоска переплавилась в глухую печаль, в памяти то и дело всплывали картинки их с Аленой прошлого. Бороться с этим он больше не мог и потому просто отпустил мысли, дав им свободно течь в свою сторону. Когда рядом присела Аня, пахнувшая холодным воздухом и мандаринами с корицей, Женька даже не вздрогнул.

— Привет. — Лисица несмело улыбнулась, покосившись на кружку в его руках.

Он молча кивнул, снова приложившись к пиву. Аня скинула куртку, заказала подоспевшему официанту того же напитка, только объемом поменьше, — видимо, из солидарности, насколько Лис знал, Анька к алкоголю тоже прохладно относилась. А потом она внимательно посмотрела на него, и отчего-то Женьке на несколько мгновений стало неловко.

— Жень, что-то случилось? — тихо и серьезно спросила Аня.

Всего миг Женя колебался, а потом мысленно махнул рукой. Глупо будет ничего ей не сказать.

— Алена ушла, — глухо отозвался он, глядя на медленно оседавшую в кружке пену. — Совсем.

За столом повисла тишина, и Лис невольно напрягся, ожидая от Ани подвоха — ведь наверняка обрадуется.

— Почему? — в ее голосе звучало безграничное удивление. — У вас же все хорошо было… Или не очень? — осторожно уточнила она.

Женька не сдержал кривой усмешки.

— Было, да, — отозвался он, сделав очередной глоток. — Не настолько, как мне бы хотелось. — Он поморщился и выложил до конца: — Я ей предложение сделал, а она не приняла. И ушла.

Того, что сказала Аня дальше, Лис никак не ожидал.

— Дура, — припечатала младшая Солодова и решительно отхлебнула из принесенной официантом кружки. — Уж извини, Жень.

Он вскинулся, встретился взглядом с ее глазами, увидел нахмуренные брови.

— Чего ей не хватало, ты носился с ней как с драгоценностью, — фыркнула расхрабрившаяся невесть от чего девчонка. — А раз замуж не захотела, значит, не так уж и любила.

— Не надо было ей это дурацкое кольцо совать, — буркнул Женька, снова опустив взгляд в свою кружку. — Может, ничего бы и не было…

— Ну тогда она еще и трусиха, — продолжила Аня, и Лиса больно кольнуло ее замечание.

— Аня… — снова поднял он голову, в его голосе звучало предупреждение.

— Что Аня? — Лисица прищурилась. — Не права, скажешь? Если женщина сбегает сразу, как отказалась согласиться на предложение, Жень, это ли не трусость? Как жизнь без обязательств, так нормально, а как штамп в паспорте — сразу в кусты. — Она снова фыркнула и смешно сморщила нос.

— Хватит, — резко прервал ее Женька. — Алена не такая…

— Ну конечно, не такая, это ты, наверное, негодяй такой, обидел ее, да? — хмыкнула Аня, глядя на него чуть прищуренными глазами, в которых тлел огонек раздражения и какой-то отчаянной решимости. — Зачем-то замуж позвал, когда она не хотела? Жень, я не буду тебя жалеть, — чуть тише добавила она, не отведя взгляда. — Знаешь, я рада, да, — заявила вдруг Аня, и Женька даже на несколько мгновений забыл о своей злости от такой неожиданной откровенности давней подружки. — Ушла и ушла, значит, не твоя это женщина.

Лис откинулся на спинку стула, скользнув по собеседнице глазами.

— Не моя, да? — скептически переспросил он. — А как быть с тем, что я ее люблю, Ань?

Она пожала плечами с философским видом, хотя на лице на секунду отразилось замешательство.

— Шит хэппенс, — отозвалась Аня и приложилась к кружке. — Время лечит, Жень.

Он невесело усмехнулся и покачал головой.

— Хреновый из тебя утешитель, рыжая, — произнес он. — Я тут, понимаешь, плакаться в жилетку на нелегкую судьбу нацелился, а ты меня сидишь и воспитываешь.

— Да поздно тебя воспитывать, — насмешливо отозвалась Аня, но в ее голосе мелькнула грусть. — Не переделаешь уже…