Архивариус

Я всё понял! Она опять – уже в который раз! – выбросила шестьдесят ремо на андроида. На этот раз – чтобы мгновенно пробраться в квартиру с подарком, пока я на службе, и спрятать сюрприз под диваном.

Видать, когда она этим утром возвращалась в атомный синтезатор, то незаметно от меня отключила режим «Спрашивать разрешение на прием гостя». А это очень и очень неразумно. Конечно, код нашего личного синтезатора знаем только мы сами, и незваные гости не смогли бы так просто проникнуть в квартиру… Но всё же. Зачем рисковать?

Я встаю с дивана, чтобы вернуть синтезатор в режим «по умолчанию».

– Ингви! – появляется на экране лицо Филиппа. – Если ты стоишь, то лучше сядь.

Выглядит он всё таким же нервозным и даже еще более исхудавшим, чем обычно.

– Ты уже всё выяснил? – спрашиваю я.

На всякий случай усаживаюсь обратно.

– Да, – кивает он. – Со стопроцентной вероятностью.

– Отлично! Тогда вали уже с этой чертовой работы и отдохни чуток дома. Скоро тебе понадобятся силы. Встречаемся в семь тридцать у моего подъезда!

– Все взломы были совершены с Земли. Из их Главного управления Агентства Безопасности.

Я молча смотрю на него пару секунд.

– Очень смешно, Филипп, – широко улыбаюсь я. – Как я рад, что к тебе возвращается хорошее настроение! Всё, живо вали уже из участка.

– Нет, я серьезно, Ингви.

Я всматриваюсь в его лицо. Он действительно не прикалывается.

– Погоди, погоди. – Я пытаюсь привести хаос из возникающих мыслей в порядок. – Ты хочешь сказать, что наше ремотусианское Агентство Безопасности только что поймало агентов с Земли, замышляющих против нас теракт?!

– Да никого они не поймали! Я поинтересовался личностями тех двоих, чья геномная реконструкция была проведена китайцами. Посмотрел, где они сейчас. Думаешь, в застенках Агентства?

– А где?

– Разгуливают себе как ни в чем не бывало по Риму. По нашему, на Ремотусе.

– Не может быть…

– Похоже, что они заодно. Агентства эти. Одни действуют – другие следят, чтобы никто не помешал. Тебя они хитро устранили. Я еще не слушал земные новости, не до того было, – но не удивлюсь, если там тоже батареи пропали.

– Да что ты такое говоришь? – Я судорожно пытаюсь найти аргументы, которые бы всё объясняли. – Может, террористы взломали компьютеры земного Агентства? А наши агенты отпустили убийцу Радислава и сообщницу, потому что… ну… раз бомбу обезвредили, то до суда могли и отпустить.

– Ингви, они их не отпускали. Они их даже не задерживали, понимаешь? Я посмотрел быстренько записи мониторинга. Где эти двое были всё последнее время. И еще про ночного охранника глянул, он уже воскрешен… С агентами они все трое вообще не пересекались!

Вот это да.

Агент Иванов так откровенно соврал мне.

И ведь как он вовремя успел, сволочь, к телепорту. Еще бы чуть-чуть, и мы бы с Радиславом выяснили, что та парочка телепортировалась в Рим.

Что же теперь делать? Пока я сижу тут на диване, они собирают там свою бомбу. А может быть, уже собрали?

– Есть еще кое-что, – говорит Филипп, приглаживая взъерошенные волосы. – Даже не знаю, как тебе сказать.

– Что бы это ни было, это не может быть хуже того, что ты уже сказал.

– Та рыжеволосая девица… это… в общем, это твоя Мирослава.

– Что???

– Ошибки быть не может.

Как хорошо всё-таки, что Филипп посоветовал мне сесть. Комната поплыла перед глазами.

– Но при чем тут вообще она?! – Сознание напрочь отказывается принимать такую новость.

– Думаю, при том, что она физик. Террористам для извлечения из батарей начинки не обойтись без помощи специалиста.

– Не может быть, чтобы она пошла на такое! – выхожу я из себя. – Неужели ты сам веришь в это?!

– Ну, – уклончиво отвечает Филипп, – ее могли, конечно, обработать чем-нибудь. Мы с тобой оба видели, какие у них технические возможности. Могли вообще стереть часть воспоминаний. Это, уверяю тебя, не сложнее, чем выдать ей рыжий парик, содержащий ее собственную ДНК.

Я немного успокаиваюсь.

– Да, еще… – Филипп, похоже, приготовил мне очередной сюрприз. – Я вычислил, кто на самом деле устроил вам с Денисом аварию. Андроидом вандала управляла тоже она.


– Кто «она»? – не понимаю я.

– Кто, кто. Твоя Мирослава.

Я сижу, тупо уставившись перед собой. И ничего не видя.

– Наверняка она сама и придумала, – продолжает Филипп, – что можно выдрать источник питания из груди андроида и вызвать рывок автобуса. Физик ведь. Как здорово всё рассчитала!

Святая земля начала 11 века…

Дьявол, всё сходится.

У ночного охранника, по словам Дениса, дома валяется такая же точно приставка для Игры!

Я вскакиваю с дивана и бегу к синтезатору.

– Ингви, ты куда?

У него включен обычный режим «Спрашивать разрешение на прием гостя».

На всякий случай заглядываю в список последних операций…

Нет. Никакого андроида в квартире не появлялось с самого утра, когда андроид Мирославы был разложен в этом шкафу на атомы. Выходит, что киберприставкой пользовалась она сама.

– Филипп, она зависала в киберреальности Святой земли начала 11 века. Ночной охранник – тоже. О чем это может говорить?

– Ну, они могли там общаться друг с другом. Хоть всей своей террористической сетью.

– Зачем? Что это могло им дать?

Филипп задумывается.

– Полагаю, там их сложнее было бы вычислить, – говорит он. – В Игре можно брать себе абсолютно любой облик. Любого персонажа. Полиция, как ты сам знаешь, не мониторит, что там происходит. Может быть, Агентство Безопасности и мониторит… Но раз это они сами и есть… В общем, обмениваться своими планами в Игре им было бы абсолютно комфортно.

– А если я прямо сейчас, – приходит мне неожиданная идея, – надену на голову эту приставку? Я окажусь в Игре персонажем Мирославы?

– Нет. Ты же не знаешь пароля.

Черт побери.

А как было бы здорово – очутиться там под личиной одного из них и всё разнюхать!

– Филипп, пока тебя там еще не убили… ты не мог бы посмотреть, где конкретно сейчас Мирослава, тот лысый хрен и охранник? И что они делают?

Филипп на пару секунд пропадает с экрана.

– Все трое в Риме, – говорит он, появившись снова, – в разных местах Восточного квартала. Сейчас скину тебе координаты на имплант. А что они делают… Да вот сидят как раз с киберприставками на голове.

– Прекрасно! – еще не верю я своей удаче. – Не спрашивай только, что я придумал. Нас могут подслушивать. Да, кстати… Ты, случайно, не мог бы грохнуть мониторинг в нашем квартале и у них в Риме? Прямо сейчас?

– Как это «грохнуть»?!

– Ну, раз ты теперь знаешь все коды доступа…

– Ты что, предлагаешь вывести из строя мониторинг в двух кварталах? – Он непонимающе смотрит на меня. – Да ты представляешь, сколько лет тюрьмы мне за это светит?!

– Какой тюрьмы, Филипп? Очнись! Если мы не остановим их прямо сейчас, то никто не остановит. Тут любые методы сгодятся.

Проклятье! Чуть было не забыл.

– Да, еще… Как думаешь, они могут подсосаться к импланту?

– Ничего не исключаю, – бормочет Филипп, видимо, напряженно обдумывая, пойти ли ему на преступление.

– И встроенный маячок включить могут?

– Ну, это-то и подавно. Если полиция может активировать маячки, имея на руках судебную санкцию, то Агентство Безопасности наверняка и без всякой санкции может.

– Так… – соображаю я. – Чем я могу обмотать руку, чтобы блокировать сигнал? Придумай что-нибудь поскорее!

– Сейчас. Подожди секунду.

Пока он придумывает, я уже одеваюсь, размышляя, чего бы такого захватить с собой в Рим в качестве оружия. Да, один выстрел из их автомата разнесет меня в клочья. Но не с голыми же руками идти к ним!