Блэкаут

– Где это?





* * *


Боллар пристегнул велосипед к дорожному знаку. Дальше передвигаться можно было только пешком. На маленькой площади, стиснутой между старинными домами, толкались сотни людей. Среди них стояли повозки и телеги, окруженные крепкими ребятами с вилами и дубинками. Послышался звук мотора, и Франсуа увидел, как к площади медленно подползает фургон. Толпа пришла в движение. С улицы, по противоположной стороне площади, забрезжил слабый свет, постепенно становясь ярче, и вот грузовик на тихом ходу въехал в людское море. Люди тотчас стали забираться на подножки и бамперы. Боллар начал проталкиваться к центру. Но он был не единственный и скоро, зажатый со всех сторон, не мог ни продвинуться вперед, ни отступить и вынужден был подчиниться людскому течению. Люди бранились, кричали, переругивались. «Вот как бывает, когда попадаешь в морское течение и уже не можешь выплыть», – подумал Франсуа. Несмотря на все его усилия, его оттеснили вбок, и грузовик, облепленный людьми, как пасечник – пчелами, остался в стороне.

Фургон остановился в центре площади, и с минуту ничего не происходило. Потом персоналу наконец-то удалось открыть заблокированные толпой двери. Еще несколько минут им потребовалось, чтобы в сопровождении двух полицейских добраться до задних дверей. Они открыли обе створки и забрались на платформу, в то время как полицейские оттесняли от машины самых настойчивых, которые пытались влезть в кузов.

Люди напирали, перекрикивая друг друга, тянули руки. Боллар увидел над толпой двух маленьких детей, чьи родители, вероятно, пытались показать, что им помощь требуется в первую очередь. По краям толпы начались первые стычки.

Служащие терпеливо раздавали пакеты тем, кто сумел пробиться к погрузочной платформе. Кузов был забит такими пакетами, но Боллар находился слишком далеко и уже ни на что не надеялся.

Полицейским становилось все труднее защищать груз. До сих пор они орудовали дубинками, но вскоре один из них что-то прокричал и поднял над головой пистолет. Когда и это не возымело действия, он выстрелил в воздух.

Толпа на мгновение застыла. Служащие воспользовались моментом, чтобы захлопнуть двери, вручить полицейским по пакету и спрыгнуть с платформы. Под эскортом вооруженных полицейских они протолкались к кабине и запрыгнули внутрь.

Люди в считаные секунды облепили фургон.

Боллар услышал урчание мотора и беспомощно наблюдал, как машина медленно двинулась сквозь разочарованную толпу. Люди не рисковали становиться перед грузовиком, чтобы не быть задавленными.

Даже сквозь крики толпы Франсуа услышал жуткий грохот, когда куски брусчатки стали ударяться в ветровое стекло. Водитель прибавил скорость, хотя перед фургоном находились люди. Боллар содрогнулся, услышав глухие удары. Грузовик выехал на улицу и поехал быстрее. Те, которые еще цеплялись, спрыгивали на ходу или падали. Люди вставали, кривясь от боли и ощупывали конечности. Некоторые так и остались лежать.



Дюссельдорф

Манцано не знал, где в этом городе располагаются пункты раздачи. Впрочем, он и не решился бы там показываться – не исключено, что о нем уже знали. Первым делом Пьеро отправился на кухню, но ничего там не нашел и вернулся в фойе. По пути он заглядывал во все комнаты в поисках какой-нибудь одежды. Ему попадались пластыри, бинты и средства для дезинфекции. Манцано все распихивал по карманам куртки. Туда же отправились ножницы и пара скальпелей. Наконец он разыскал бельевую, заваленную белыми халатами и брюками. Все оказалось использованным. Стиральных машин Пьеро не увидел; очевидно, в больнице ничего не стирали, а пользовались услугами прачечных. Он снова поднялся на второй этаж, где располагались также гинекологическое и терапевтическое отделения. В одном из шкафов действительно нашлась пара брюк, кем-то забытых или оставленных. Первые оказались малы, вторые были относительно чистые и, похоже, подходили по размеру.

Манцано сел на кровать, сменил повязку и надел брюки. Они и в самом деле оказались впору. Теперь он мог хотя бы выйти на улицу и не привлечь внимания. Но куда ему идти?

– Пьеро…

Манцано вскочил и в панике обернулся.

– Привет, Пьеро.

В дверях стояла Шеннон.

– Что… что ты здесь делаешь?

– Ночевала здесь.

– Но как ты вообще попала сюда?

– Проследила за тобой из Гааги. У меня быстрая машина, как тебе известно.

– Но…

– Я ехала за тобой до Ратингена и все видела: как тебя увезли, как ты пытался сбежать и тебя подстрелили. Только здесь я упустила тебя из виду, когда ты улизнул от того полицейского. Что все это значит?

– Мне бы тоже хотелось это знать. – Пьеро сел на край кровати. – Ты одна? – спросил он осторожно.

– В смысле? – удивилась Шеннон. – Что ты так странно смотришь?

– Откуда тебе известно, куда я поехал?

– Ниоткуда. Когда ты ушел, я быстро собрала вещи и поехала за тобой.

Манцано сидел и смотрел на нее, чувствуя, как пульсирует рана. Оставалось полагаться лишь на собственное чутье.

В конце концов он начал рассказывать.



Гаага

На площади стало спокойнее, и только вокруг фермерских повозок толпились люди, толкаясь ради нескольких картофелин, моркови, капусты и сморщенных зимних яблок. Фермерам то и дело приходилось отгонять смельчаков вилами и ружьями. Боллар достал кошелек и проверил его содержимое. Тридцать евро. Много ли удастся купить на них?

Следовало попытаться. Он протолкался вперед, поднял банкноты и закричал:


– Здесь! Вот!

Фермер едва удостоил его взглядом. В других вытянутых руках Франсуа заметил куда большие суммы. Непонятно было, почему полиция не пресечет эти аукционы. Сам он не обладал исполнительной властью в чужой стране и не мог ничего сделать. К тому же без оружия он вряд ли чего-то добился бы – с удостоверением его бы здесь просто высмеяли.

Его оттеснили в сторону. Измотанный, Боллар поплелся к велосипеду. «На обед Мари и детям еще хватит консервов, – думал он. – Но что им есть на ужин?»



Дюссельдорф

– Что теперь? – спросила Шеннон.

– Понятия не имею, – ответил Манцано.

– Ты же компьютерный гений. Если все действительно так, как ты говоришь – что кто-то отправлял письма с твоего ноутбука, – ты мог бы выяснить, как им это удалось? Или, еще лучше, кто это сделал?

– Возможно. Зависит от того, насколько профессионально это проделано. Если он знает свое дело, то вряд ли я найду за что зацепиться. В любом случае для этого мне нужен мой ноутбук.

– Допустим, что в силовых структурах состоят исключительно правильные люди и они заняты только своей работой. Каким образом мерзавец узнал, куда ты едешь?

– Мне в голову приходит только один вариант. Они как-то прослушивают Европол. Боллар установил слежку за моим ноутбуком – и тем самым, возможно, открыл лазейку для наших друзей.

– Если кто-то проник в сеть Европола, это можно как-нибудь обнаружить?

– Если долго и тщательно искать, то скорее всего. Но их специалисты, к сожалению, сейчас заняты другим…

– Ладно. Сиди тут. Я пока что-нибудь придумаю.

– Что мне тут делать?

– Отдыхать. Поверь, лучшего места ты сейчас не найдешь. Я заеду за тобой через пару часов.



Гаага

Боллару не пришлось даже тормозить – и так было видно, что отделение банка закрыто. Он поехал дальше. На следующем перекрестке находился еще один филиал. На двери также висела табличка, на которой от руки было написано, что в ближайшее время они не откроются. С тревожным ощущением Боллар поехал в сторону бюро. Он и так уже безнадежно опоздал. По дороге ему попались еще три банка. И ни в одном он не увидел ни единого служащего. Тогда ему в голову пришла мысль. На его пути располагался отель, где Франсуа разместил итальянца. Предназначенный для гостей Европола, он был оснащен лучше многих других в городе.

В фойе горело всего несколько ламп. Боллар показал портье удостоверение. Тот кивнул и воздержался от вопросов. В ресторане народу было совсем немного. Франсуа пересек зал и прошел на кухню. Навстречу ему вышел повар.

– Вход только для персонала, – предупредил он.

Боллар показал ему удостоверение.

– Что у вас есть из блюд? Мне нужно несколько порций.

– Вы постоялец?

– Вы же не хотите потерять работу?

– Картофель с овощами или овощи с картофелем, на ваш выбор, – сухо ответил повар.

– Того и другого. С собой.

– У нас нет контейнеров.

– Тогда я зайду позже и принесу. Но чтобы порции были нормальные, если вам дорога ваша работа.



Дюссельдорф

Шеннон отыскала несколько резиновых трубок, скальпель, воронку и ведерко. В гараже стояли несколько брошенных машин. Зажав в зубах фонарик, она измерила горловину бензобака в «Порше», после чего подошла к ближайшей из машин. Крышка бака оказалась запертой. Шеннон вернулась к своему «Порше» и достала из аварийного набора гаечный ключ и еще какой-то инструмент, чтобы использовать в качестве рычага. С их помощью она сломала крышку, после чего вставила в бак трубку, опустилась на колени и принялась подсасывать. «Движущая сила нашей цивилизации, – думала она. – Надолго ли ее хватит?»

Шеннон проделала то же самое еще с двумя машинами, и бак «Порше» снова был полон. Заправочные принадлежности она бросила в багажник – еще вполне могут пригодиться, – положила на место инструменты и сунула скальпель в карман на дверной панели. Под сводами подземной парковки глушитель «Порше» взревел вдвое громче, чем на улице.



Ратинген

Хартланд включил компьютер и загрузил сообщение, которое поступило накануне.

«ПОПРАВКА» – гласил заголовок, чтобы сразу было понятно. Новость хоть и обнадеживала, но лишила их единственной возможной зацепки. В Германии проверили данные о возгораниях на подстанциях и разрушенных опорах высоковольтных линий. Внезапно выяснилось, что в большинстве случаев это не диверсии и причины совершенно иные. Пожар в Любеке начался из-за короткого замыкания, две опоры на севере рухнули под грузом наледи и снега на проводах.