Час льва

— Алек заранее оставил одежду для тебя. Посмотрим, что он принес, — девушка начала доставать вещи и отбрасывать большинство из них. Пара джинсов прошла проверку. Узкие замшевые сапоги были одобрены.

Вик застонала.

— Что не так с моими рубашками? Они закрывают тело, что еще нужно?

— Ну, дорогуша, можно закрывать, — Хизер вынула из своего чемодана белый топ и протянула ей, — а можно прикрывать. Попробуй-ка вот этот.

— Будет видно бретельки лифчика.

— Никакого лифчика. Топ достаточно плотный, лифчик не нужен.

— Ага.

Сняв лифчик, Вик надела топ через голову и подошла к зеркалу. Кристально белый, с низким вырезом, из синтетической ткани, топик выделял каждый изгиб и был достаточно плотным, чтобы приподнимать грудь, показывая красивую ложбинку.

— Ну, это несколько нескромно.

Хизер засмеялась и оделась в подобный топ золотистого цвета, который оттенял ее рыжеватые волосы.

— Сегодня вечером мы выставляем себя напоказ. Никакого белья, сексуальная одежда. Завтра мы снова вернемся к образу леди. А сейчас, давай посмотрим. Моя тушь, подводка и тени тебе подойдут. Воспользуйся ими.

— Есть, сэр, — пробормотала Вик, послушно усаживаясь за туалетный столик. Она нанесла тушь на ресницы и спросила. — Если мужчины кажутся нам такими горячими, зачем заморачиваться с подготовкой?

Хизер начала наносить себе макияж.

— Дело вот в чем: невзирая на пропорции, в комнате будет много женщин. И даже если женщина хочет мужчину, он может ей отказать.

Вик пожала плечами.

— Значит, она найдет другого. В чем проблема.

— Перестань дуться и воспользуйся мозгами. Ты же не хочешь спариваться с любым парнем. Ты хочешь лучшие гены для твоих потенциальных детей. Это инстинкт.

— Аааааа, — Я не все, черт возьми, у меня не будет течки. Точка.

Хизер отложила тушь и пристально посмотрела на Викторию.

— Как козантир, Калум находится на вершине генетической лестницы. Как кахир, Алек тоже.

Вик застыла. Подождите минутку… Женщины, находящиеся в течке, будут приставать к мужчинам? Моим мужчинам?



***



Стоя рядом с Джейми, козантир облокотился на барную стойку, позволяя клану свободно посплетничать. Он дал им много тем для обсуждения: «подарок» Лахлана Виктории, нападение на нее и Джейми, что им следует делать. Он попросил Хизер прийти позже. Виктории незачем страдать, снова слушая о Лахлане.

Они могли прийти в любой момент, так что Калум поднял руку, призывая к тишине. Когда несколько человек продолжили разговор, он зарычал. Последовала гробовая тишина.

Алек, стоя на своем обычном месте в конце барной стойки, послал ему удивленный взгляд.

— Чтобы завершить на более приятной ноте, поприветствуем новых членов клана? — спросил Калум, и в этот самый подходящий момент в таверну вошла Хизер, а затем… Виктория?

— Священные рога Херне, — прошептал Алек, вторя реакции Калума.

Его самка — а она будет его самкой — надела узкие джинсы и… какую-то майку, которая облегала ее сочную грудь и затвердевшие от холода соски. Ее прекрасные длинные волосы ниспадали на плечи и ниже к попке, и она что-то сделала, чтобы ее глаза были темнее, глубже, больше. Он мог только пялиться, с усилием подавляя похоть.

Заметив, что все мужчины в таверне разинули рты, он едва удержался, чтобы снова не зарычать. Даже после того, как он прочистил горло, его голос всё еще был с хрипотцой.

— Вы вовремя. Члены клана. Клан приветствует Викторию, львицу-оборотня.

Комната отозвалась хором.

— Мы видим Викторию.

— Клан приветствует Джейми, львицу-оборотня. — Он улыбнулся дочери, лучась гордостью.

— Мы видим Джейми.

— Клан приветствует Таннера, волка-оборотня, — произнес Калум, и светловолосый подросток, стоящий возле своей матери, широко улыбнулся.

— Мы видим Таннера.


— Возрадуйтесь, даонаины, клан растет, — закончил Калум.

Все разразились торжествующими возгласами. Несколько даонаинов вышли, чтобы поохотиться перед Сбором. Другие приветствовали молодняк и Викторию. Вокруг девушки, казалось, собралось слишком много мужчин, заметил Калум, стараясь не реагировать.

— Хорошо рассчитал время, — сказал Алек, присоединившись к брату. Он кивнул в сторону окна, где отблески солнца едва коснулись западных гор. — Ты становишься всё лучше.

Калум вздохнул. Его первый Сбор в качестве козантира начался поздно, и он по глупости попытался что-то говорить после восхода луны, когда женщины впали в течку. Клан до сих пор высмеивал тот случай.

***

В баре было слишком много людей, черт возьми. Взгляды. Шум. Запахи. Вик проскользнула к заднему выходу.

Воздух снаружи был свежим и холодным. Она прислонилась к стене здания, в ушах звенело. Господи, ну и толпа! Она и не подозревала, как много оборотней живет в окрестностях.

Несколько минут девушка смотрела на крохотную луну в темном небе, озаряющую бледным сиянием заснеженные горы. Красота. Но пора идти. Виктория взглянула на второй этаж. Горел свет — Джейми вернулась домой. По всей видимости, она не будет впадать в течку, пока ей не станет около двадцати, что было хорошей новостью, поскольку Вик покалечила бы любого, кто тронет девочку.

Может, девочка хотела бы сыграть в покер. Вик улыбнулась. Похоже, она тоже может уйти, так как, очевидно, вся эта фигня под названием «женщина в течке» обошла ее стороной. Спасибо, малыш Иисус!

Черный вход был с другой стороны здания, поэтому девушка пошла вдоль стены, стуча сапогами по гравию. Почувствовав запах древесного дыма, она подняла голову. Кто-то развел внутри огонь, и из каминной трубы валил дым. Полупрозрачный воздушный сильф танцевал в восходящем потоке, грациозно изгибая тело.

Завернув за угол таверны, Виктория потеряла равновесие, словно земля вдруг ушла из-под ног. Девушка схватилась за стену, чтобы не упасть. Древесина под пальцами ощущалась грубой, даже слишком. Вик выпрямилась, чувствуя, как ее обнаженные руки покалывает от легкого ветерка. Она сделала еще шаг, чувствуя, как джинсы сидят на бедрах, трутся о ее киску. Викторию пробрала дрожь. С каждым движением материал ее топика ощутимо скользил по груди и напрягшимся соскам.

Девушка слышала людей внутри. Глубокие мужские голоса завораживали, от их хриплого смеха у нее появились мурашки. Ей хотелось слышать их, видеть их, и ноги сами понесли ее вперед, прежде чем она успела подумать о движении.

Виктория остановилась перед главным входом в таверну, ее рука замерла на тяжелой металлической ручке двери. Девушка не могла пошевелиться. Всё в ней кричало, чтобы она зашла внутрь, чтобы трогала, чтобы ее трогали, и…

Нет, я иду домой. Ее пальцы сжались на ручке двери. Я иду внутрь. Вик покачала головой. Ее тело отказывалось делать то, что она сказала, это было совсем не похоже на нее.

— Довольно ощутимо, не правда ли? — низкий голос Калума окутал ее и привел каждый нерв в готовность.

Виктория резко обернулась. Мужчина стоял так близко, что ее грудь коснулась его мускулистой груди, чем вызвала у нее стон. Калум зарычал и схватил ее за руки, хватка не была жесткой, просто достаточно крепкой, чтобы вскружить ей голову. Он был сильным, таким сильным и властным, и каждая клеточка ее тела хотела этого мужчину.

— Сейчас я бы сказал, что у тебя проблемы, потому что это твой первый раз, а я похоже теряю контроль.

Его ладони скользнули по ее рукам, и Вик ощутила мускусный запах мужчины. Она вдохнула, наполняя легкие этим запахом.

Калум наклонился и прикусил девушку за подбородок, посылая мурашки по ее телу.

— Виктория, кариада. Я почту за честь стать твоим первым партнером сегодня, на твоем первом Сборе.

Когда она выдохнула «да», мужчина поднял ее на руки и зашел в таверну, направляясь дальше вверх по ступеням.





Глава 23




В крошечной комнатке огонь в камине освещал море бархатисто-коричневых подушек. Вик дрожала от возбуждения. Положи меня туда. Возьми меня.

Калум пинком закрыл дверь и опустил девушку на раскиданные на полу подушки. Его взгляд был напряженным и осязаемым, сродни прикосновению, он возбуждал, заставляя Викторию извиваться. Она попыталась прийти в себя — у тебя нет гордости, женщина? — и села.

Губы мужчины изогнулись: — Сильная маленькая самка.

Гул его голоса походил на руку, ласкающую ее спину. Виктория прикусила губу, так сильно нуждаясь в Калуме, что готова была расплакаться. Если он ничего не предпримет, она дойдет до того, что начнет унижаться и умолять.

Мужчина оседлал ноги Вик и приподнял подбородок девушки, изучая ее лицо, ее тело: — Ах, кариада, тебе будет хорошо. — Большой палец потер ее дрожащие губы. — На этот раз мы не будем играть в игры, маленькая кошка. Ты лишь получишь то, что тебе нужно.

Уверенными движениями он избавил Викторию от одежды, каждое прикосновение его крепких рук зажигало новую искру. Ее киска пульсировала; потребность в нем становилась все более болезненной. По телу девушки пробежала дрожь, когда его мужской аромат окутал ее. Такой мужественный.

Калум расстегнул молнию на джинсах. Его член вырвался на свободу — длинный и толстый. Он был ровный, словно ствол массивного дуба на горе. У Вик кружилась голова, — потребности боролись с нежеланием уступать, — и она не знала, что делать. Ее ногти впились в ладони, вызывая резкую боль.

Мужчина опустился на колени перед девушкой и разжал ее пальцы: — Я никогда не встречал такой упрямой и сильной женщины. — Он прикоснулся ладонью к ее щеке. — Посмотри на меня, Виктория.

Когда девушка встретила его острый, как бритва взгляд, ее окутало теплом, словно она вошла в сауну. Руки отказывались слушаться. Слегка улыбнувшись, Калум переместил ее ручки себе на плечи и опустился на девушку, вдавливая в подушки своим весом.

Руки Виктории сжались. Она таяла от жара, ее соски стали настолько чувствительными, что она ахнула, когда он прикоснулся к ним своей грудью. Когда он раздвинул ее ноги, завитки его волос царапнули нежную кожу на внутренней стороне бедра. Каждое прикосновение этого мужчины опаляло.

— Калум. — Хриплый голос… он принадлежит ей?

Вик пыталась не поддаваться желаниям, боясь полностью потерять себя. Но затем его пальцы коснулись ее клитора, и эти ощущения были… неописуемыми, возбуждение внизу живота напоминало туго натянутый канат.